Пришло время нарушить этот паттерн. Во время нашей сессии Бен закрыл глаза и представил детей, с которыми вместе играл в детстве, и их семьи, стоящими перед ним. В его внутреннем образе они были бедными и подавленными. Он представил своего деда, который умер, когда Бену исполнилось двенадцать лет. Он вообразил, что тот стоит перед ними и просит прощения за то, что должным образом не оплачивал их труд. Бен представил, как говорит деду, что больше не может расплачиваться неудачами в собственной адвокатской практике за его несправедливое отношение к рабочим и что он оставляет на нем ответственность за их страдания.

Он представил, как дед берет на себя ответственность и возмещает причиненный ущерб. Он увидел, как дед говорит ему: «К тебе это не имеет никакого отношения, Бен. Это мой долг, и я должен его заплатить, а не ты». Бен представил, как дети, с которыми он играл в детстве, улыбаются ему. Он почувствовал, что у них нет никаких плохих чувств в отношении его.

Позже Бен попробовал найти хотя бы одну семью из тех иммигрантов-рабочих, но ему это не удалось. Тогда он отправил пожертвование в благотворительный фонд, который помогал семьям иммигрантов в получении медицинской помощи.

Бен не закрыл свою адвокатскую практику. Он взялся за дело о ненадлежащем обращении, за которое не полагался адвокатский гонорар, защищая рабочего от несправедливости крупной компании. В течение следующих недель ему пришло несколько крупных дел с хорошими гонорарами. Через полгода его бизнес процветал.

Когда мы смотрим в историю семьи в поисках проблемы, связанной с финансами, мы должны спросить себя: пытаемся ли мы бессознательно уравновесить действия кого-то, кто был до нас? Многие из нас, сами того не осознавая, продолжают неудачи и страдания прошлого. Так было с Беном и с Лореттой.

Больше всего на свете Лоретта хотела иметь собственный бизнес. Тридцать лет ее «труда и пота», как она выразилась, были отданы, чтобы наполнять мошну хозяев компании. Тем не менее каждый раз, когда появлялась возможность начать свой бизнес или разработать собственную бизнес-идею, она буксовала. «Что-то удерживает меня от рывка. Такое ощущение, будто что-то скрывается где-то в глубине и не дает мне сделать шаг вперед, – сказала она. – Иногда кажется, что я не заслуживаю иметь то, что получаю».

Ключевой язык Лоретты: «Я не заслуживаю иметь то, что получаю».

Если мы позволим ключевому языку Лоретты повести нас в прошлое, то на ум приходят три вопроса-моста:

• Кто «не заслуживал того, что получал»?

• Кого «удерживают»?

• Кто не может «сделать шаг вперед»?

Опять ответ лежал практически на поверхности. В своем завещании бабушка оставила семейную ферму, приносившую хороший доход, отцу Лоретты, а четырем остальным своим детям – ничего. При отце ферма все так же процветала, а его родные братья и сестры испытывали определенные трудности в жизни. После оглашения завещания они практически не общались.

Отец Лоретты получил незаслуженное преимущество перед братьями и сестрами. Во взрослом возрасте Лоретта, единственная дочь своих родителей, испытывала финансовые трудности, точно так же как и ее тети и дяди, тем самым повернув семейный «переключатель» с «преимущества» на «невыгодное положение». Пытаясь уравновесить несправедливое приобретение отца, Лоретта бессознательно удерживала себя от успеха. Как только она поняла, что невольно старалась компенсировать одну несправедливость другой, она смогла взять на себя все необходимые риски, связанные с открытием своего дела.

Ключевой язык привел Лоретту на семейную ферму, к случаю незаслуженного владения наследством в семье. Для Бена путь был похожим. Однако не все, кто желает вырваться из области непонятного, могут с такой же легкостью определить четкое событие, случившееся в семье. Для Жан-Поля событие, вставшее на пути к благополучию, было не столь явным.

Разлученный с матерью, отрезанный от остальных

Жан-Поль тоже желал продвижения в карьере, однако все его действия совершенно противоречили этому. Тем не менее, следуя карте своего ключевого языка, он увидел дорогу, усеянную ключами и подсказками.

Более двадцати лет Жан-Поль просиживал на бесперспективной работе, наблюдая, как другие, уровнем гораздо ниже его, занимали высокие должности. Он вел себя тихо и не высовывался как во время офисных пересудов, так и в социальном общении. Он жил, не замечаемый никем, существуя сильно ниже верхнего руководства. Поскольку ему никогда не поручали каких-то важных заданий, у него не было риска что-либо провалить. Мысль попросить для себя какую-то руководящую роль, которая подразумевала, что он будет на виду и его станут обсуждать, казалась невыносимой. Это представлялось слишком опасным.

«Могут решить, что я ни на что не гожусь, – сказал он. – Или я сделаю что-то не так и все потеряю».

Ключевой язык Жан-Поля: «Могут решить, что я ни на что не гожусь. Или я сделаю что-то не так и все потеряю».

В случае с Жан-Полем нам не пришлось путешествовать в прошлые поколения; нужно было только исследовать одно событие в его раннем детстве – разрыв связи с матерью. Многие пережили ранний разрыв связи со своей матерью и, как и Жан-Поль, никогда не связывают его с влиянием на взрослых. Жан-Поль перестал доверять любви и поддержке матери в раннем детстве. В результате в дальнейшей своей жизни он всегда настороженно относился к отношениям с другими. Не чувствуя за собой материнской поддержки, Жан-Поль всегда ощущал собственную уязвимость и колебался, приближаясь к тому, чего очень хотел. «Если я скажу или сделаю что-то не так, решат, что я ни на что не гожусь и отошлют подальше», – боялся он.

Жан-Поль не знал, как связать свой страх показаться никуда не годным с разлукой с матерью. В три года его отправили на лето к бабушке, а родители уехали в отпуск. Бабушка и дедушка Жан-Поля жили на ферме, и, хотя они давали ему все необходимое, его часто оставляли играть одного в детском манежике во дворе, пока взрослые занимались хозяйством. В середине лета дедушка заболел, и это еще больше отняло у внука внимание и энергию бабушки. Она была сильно загружена, и Жан-Поль быстро научился: если он будет вести себя тихо и не попадется ей на глаза, то не вызовет ее раздражения.

Когда вернулись родители, Жан-Поль не смог рассказать им, насколько ужасным для него было все, что он пережил за это время. Он хотел побежать к ним, но что-то удержало его. Родители заметили только, что с тех пор он не любил, когда его брали на руки или обнимали. Они сделали вывод, что за время их отсутствия сын просто стал более независимым. Однако внутри Жан-Поля разворачивалась совсем другая история. Его кажущаяся самостоятельность на самом деле скрывала неверие в то, что мама послужит ему опорой тогда, когда он будет в этом нуждаться. Жан-Поль не осознавал, что для защиты от будущих разочарований он закрылся от источника своей жизненной силы. Он приглушил сияние собственного света.

За независимостью скрывалась простая ассоциация: если подойдешь ближе – будет больно. Этот опыт во многом определил его взрослую жизнь. Боясь потерь и оказаться непринятым, он шел на крайние меры, чтобы избегать тех самых контактов, которых втайне жаждал. Для Жан-Поля пойти на риск было невозможно. Неудачный риск означал бы, что он опять «потеряет все».