выражение лица у вас не соответствует вашему положению. Так бывает часто с людьми, у которых дом в трауре, а они сидят в цирке или театре, не зная о своем несчастии. Но, глядя вдаль с высоты, я вижу, какая гроза или надвигается на вас и разразится немного позже, или настолько приблизилась, что готова уничтожить вас и ваше достояние. Да и теперь, хотя вы смутно представляете себе это, разве не кружит вас бешено какой-то вихрь, вселяя в вас отвращение и стремление к одним и тем же предметам и то поднимая вас высоко вверх, то низвергая в бездну?..

(Конец потерян.)

Трагедии

Медея

Действие первое

Медея. Хор коринфян

Медея

О боги брачные и ты, Люцина,

Супружеского ложа страж и та,

Кто научила Тифиса построить

Корабль, порабощающий пучину,

И ты, морей свирепый властелин

И день распределяющий по миру

Титан лучистый, и священнодействам

Безмолвным доставляющая свет

Трехликая Геката, и все боги,

Которыми поклялся мне Язон,

И ты, кого Медее призывать

Всего законней: вечной ночи хаос,

Страну теней, противную богам,

Владыку царства мрачного с царицей

Подземною, похищенною им, —

Я голосом зловещим призываю.

Теперь, теперь, богини отомщенья,

Предстаньте со змеями в волосах

И с факелом в руках окровавленных,

Предстаньте, страшные, какими вы

На мой явились брак, и новобрачной,

И тестю, и всей царственной семье

Несите смерть. А мужу моему

О худшем я молю: пускай он нищим

Блуждает по безвестным городам,

Изгнанником бездомным. Пусть тоскует

Он обо мне, отверженной жене,

Пусть те ж пороги дважды обивает.

И – верх скорбей – ему желаю я

Детей, отцу и матери подобных.

Уж месть моя рождается на свет:

Я – мать детей. Но в жалобах напрасных

Я трачу время. Или не пойду

Я на врагов, из рук не вырву факел

И с неба свет! И это видит Солнце,

Наш пращур? И еще на колеснице

Стремит свой путь по чистым небесам!

И все ж не возвращается к восходу.

Дай, дай мне мчаться в отчей колеснице.

Дай мне, родитель, огненные вожжи,

Чтоб править бегом солнечных коней.

Коринф, разъединяющий два моря,

Огнем сожженный, их соединит.

Одно мне остается: брачный факел

На празднике сама я понесу,

И вслед священнодейственным молитвам

На алтарях я жертвы заколю.

По внутренностям средство к наказанью

Ищи, душа, коль ты еще жива,

Когда еще в тебе от прежней мощи

Кой-что осталось; прочь твой женский страх!

Исполнись всей жестокостью Кавказа!

Нечестия, что зрели Понт и Фазис,

Увидит Истм. Неведомое миру,

Ужасное для неба и земли,

Встает в уме: и раны, и убийства,

И погребенье членов по частям.

О слишком легком я упомянула:

Я это девой делала, ужасней

Теперь мой гнев, и большее злодейство

Прилично мне, как матери детей.

Так препояшься гневом и на гибель

Излей всю ярость. Браку твой развод

Да не уступит. Как оставить мужа?

Так, как за ним бежала! Ну, не медли ж!

Приобретенный преступленьем дом

Оставить должно через преступленье.

Хор

Боги горных небес, боги морских пучин

Да придут теперь с благоволением

Царский брак освятить, с ними же весь народ.

Первым, белый телец, шею свою склони

Пред носящими скипетр, пред громовержцами.

И Люцину смирит телочка снежная,

Что не знала ярма. Более нежною

Жертвой мы одарим кроткую мать любви,

Марса держит она руки кровавые.

Всем народам дарит, войны ведущим, мир

И из рога струит нам изобилье благ.

Ты, свидетель всегда брачных законных уз,

Вещей дланью своей ночь прогоняющий,

Томной, хмельной стопой в дом, Гименей, войди,

Увенчавши чело нежным венком из роз.

И предвестница ты красных обеих зорь.

Ты, что поздно, звезда, всходишь для любящих.

Жадно матери ждут, девушки ждут тебя,

Скоро ль ты разольешь свой лучезарный свет?

Красотой новобрачнаяПобеждает кекропских дев,Тех, кого у Тайгетских гор,Словно юношей, град растит,Славный город, лишенный стен.Тех, кого Аонийский ключОмывал и святой Алфей.Уступил бы красой лицаЭзонийскому витязюПорождение молнииТигров поработивший бог,И треножники движущийБрат суровой своей сестры.Уступил бы ему Поллукс,Вместе с Кастором – бог боев.Небожители, вас молю:Пусть же, пусть побеждает женНовобрачная, муж – мужей.

Если встанет она в хоре коринфских жен,

Затмевая других, блещет ее лицо.

Так, лишь солнце взойдет, гибнет сиянье звезд

И густые стада ярких ночных плеяд

Пропадают, когда Феба чужим лучом

Расширяет свой серп в полный лучистый круг.

Так на белом снегу рдеет багряный цвет.

Так, покрытый росой, пастырь дубравных стад

Видит, как на заре нежно алеет твердь.

Вырванный ты из уз дочери Фазиса,

Ты, привыкший ласкать в трепете, без любви

Разъяренной жены груди немилые.

Обойми же теперь деву Эолии,

О, счастливый жених, милый родителям.

Приступай, молодежь, к играм дозволенным,

Прибаутки-стихи сыпьте со всех сторон:

Редко можно господ в шутках затрагивать.

О блистающий знатный род тирсоносца Лиэя,

Время уже наступает возжечь вам факел сосновый.

Вялыми пальцами двиньте, колебля священное пламя.

Пусть нас градом острот осыплет стих Фесценнинский!

Пусть резвится толпа. Пусть молча уходят во мраке,

Кто беглянкой себя отдает чужеземному мужу.

Действие второе

Медея. Кормилица

Медея

Погибла я. Напевы Гименея

Пронзили слух… едва, едва могу

Беде поверить. Как ты мог, Язон мой,

Отняв отца, отчизну и престол,

Меня одну покинуть на чужбине?

Мои благодеянья он презрел:

Забыл, что я моей волшебной силой

Пред ним смиряла море и огонь.

Иль верит он, что все мои злодейства

Истощены? Как мечется мой ум

Туда, сюда, ища дорогу к мести.

О, если б брата он имел. Жена

Есть у него… я на нее направлю

Удар меча. Нет, это не довольно

Для бед моих. Нет, преступленья все,

И греческим и варварским народам

Знакомые, должна я совершить.

Пусть злодеянья прежние твои

Тебя подвигнут: украшенье царства

Похищенное, малолетний спутник

Безбожной девы, закланный мечом,

И прах его, развеянный по морю

В глазах отца, и старца Пелия

В котле кипящем сваренные члены.

Как часто кровь я проливала. Но

Не из вражды: одной любви безумье

Меня влекло… Но мог ли мой Язон

Противиться, подпав чужому праву?

Нет, он скорей был должен встретить грудью

Железо! Тише, тише, скорбь моя!

Не свирепей! Когда возможно, пусть

Язон живет и будет мой, как прежде.

Когда ж нельзя, пусть все-таки живет

И, помня о моих благодеяньях,

Щадит меня. Креонта вся вина,

Который, властью злоупотребляя,

Мой расторгает брак, берет детей

У матери, преступно разрушает

Союз любви, упроченный детьми.

Пусть он один погибнет и потерпит

Заслуженную кару: дом его

Я в груду пепла обращу. Малея,

Держащая в заливах корабли,

Увидит столб колеблемого дыма.

Кормилица

Молчи, молчи и жалобы свои

Глубоко затаи. Кто терпеливо

В безмолвии выносит раны, тот

За них воздаст. Сокрытый гнев опасен,

Но он теряет, вырвавшись на свет,

Возможность мести.

Медея

О, та скорбь ничтожна,

Которая рассудочность хранит

И прячется. Не скрыть больших страданий:

Хочу идти напротив.

Кормилица

Удержи

Неистовый порыв, моя питомка:

Ведь и покой едва тебя хранит.

Медея

Судьба боится храбрых, давит трусов.

Кормилица

Похвальна доблесть, но когда уместна.

Медея

Всегда уместна доблесть.

Кормилица

Никакой

В твоих делах печальных нет надежды.

Медея

Кому надежды нет, ни в чем не будет

Отчаиваться.

Кормилица

Далека Колхида,

Супруг тебе не верен, ничего

От всех богатств тебе не остается.

Медея

Медея остается: в ней ты видишь

Огонь, железо, молнии богов.

Кормилица

Страшись царя.

Медея

Отец мой был царем.

Кормилица

Ты не боишься войска.

Медея

Нет, хотя бы

Оно возникло из земли.

Кормилица

Умрешь.

Медея

Хочу.

Кормилица

Беги!

Медея

Раскаялась я в бегстве.

Кормилица

Медея…

Медея

Буду скоро таковой.

Кормилица

Ты – мать.

Медея

Ты видишь, от какого мужа.

Кормилица

Колеблешься бежать.

Медея

Я убегу,

Но раньше отомщу.

Кормилица

Настигнет мститель.

Медея

Нет, я его сумею задержать.

Кормилица

Безумная, оставь свои угрозы,

Смири свой дух мятежный: мы должны

К тяжелым временам приспособляться.

Медея

Судьба у нас отнять богатство может,

Отнять не может дух! Но дверь дворца

Под чьей рукою скрипнула? То сам

Креонт, надменный властелин пелазгов.

Креонт. Медея. Кормилица. Слуги

Креонт

Медея, дочь колхидского Эста,

Зловредная, из царства моего

Еще не вышла? Что-нибудь она

Замыслила, ее коварство знаю,

Кого щадит она? Кто безопасен

От этих козней?