консула встал в круг, внутри которого спрятались лучницы. Ингрид и Кара не прощали ошибок тем, кто недостаточно высоко поднимал свои щиты. Их стрелы находили малейшие лазейки, уверенно сокращая количество противников.

Единственным, кто остался вне круга, был Га-либ, но монстр не нуждался в помощи. Один из лантов чуть было не добрался до него, но каннибал свернул ему шею голыми руками и вцепился клыками в плечо, чтобы отведать плоти. Увидев это, больше никто не рискнул самостоятельно к нему приближаться.

Проявил себя и Вендэль. Он двигался так быстро, что, казалось, весь остальной мир застывает вокруг него. Даже ловкие зворги выглядели так, словно двигаются в замедлении. Покинув круг, он легкими движениями избавился от четверых противников. Прошло около пятнадцати минут, когда сигнал труб подал знак, что бой окончен.

Несмотря на наличие столь сильных воинов, легион Клетиса понес большие потери. Кроме подосланных Чаар убийц, в живых оставалось лишь девять гладиаторов. Шум толпы свидетельствовал о том, что зрелище пришлось ей по вкусу. Покрытый кровью Эйден пытался найти среди выживших Кару и не смог сдержать улыбки, завидев ее стоящей рядом с Ингрид.

Итан посмотрел на королевские трибуны. Шесть женских особей сидели полукругом, а между ними возвышался пустой трон. В этот раз первородный не соврал, и царица Сэйн действительно не посетила игры.

Стражники подгоняли гладиаторов, заставляя их как можно скорее покинуть арену, чтобы успеть приготовить ее к следующему бою. Среди них аурлиец заметил существ, которых прежде никогда не видел. Они не были похожи на тех особей, что составляли структуру роя. Что-то отличало их от остальных. Итан готов был поспорить, что у одного из них были человеческие глаза. Другой сильно напоминал потерявшего свою шерсть зворга.

В этот день три королевы потерпели поражение и с завистью смотрели на своих сестер, которым в скором времени повезет быть одаренными благосклонностью царицы. Вернувшись во двор, отряд принялся зализывать свои раны. Незаметно для остальных Вендэль исцелил особо опасные из них.

Следующая неделя прошла в нервном ожидании. Все сомневались в том, что первородный теперь абсолютно честен с ними. У сдерживающего гладиаторов экрана появился Чаар-Тоа-Вал-Готэ. Вендэль попросил последить за его телом и, отделившись от плотской оболочки, направился прямиком к воину. Итан вновь видел мерцание воздуха, но, оглянувшись на друзей, понял, что никто, кроме него, этого больше не замечает.

Аурлиец пришел к выводу, что подобному должно быть логическое объяснение. Его первым вариантом стала надежда, что особую способность ему дарит висящий на его шее амулет. Во второй он верить не хотел, но в глубине души понимал, что, скорее всего, дело именно в этом. Красная кожа, скрытая от посторонних глаз, была не просто отравленной плотью. Он сам превращался в демона, и это пугало его больше всего.

Кэр и остальные терпеливо дожидались возвращения Вендэля в камере. Глаза первородного открылись, и в душу аурлийца прокрался холодок.

— Действуем по плану. Завтра во время игр мы убьем царицу, — поспешил успокоить всех Вендэль.

— А ты не так уж и плох, — усмехнулся Грин, позволив себе похлопать праотца по плечу.

— Но есть одна проблема… — Эти слова моментально заставили исчезнуть улыбку с лица штурмана.

— Что там еще, черт бы тебя побрал?! — сжав зубы, прошептал капитан Хольт.

— В резерве последней из королев осталось десять гладиаторов, — мрачно проговорил первородный в надежде, что остальное присутствующие поймут сами.

— И что это должно значить? — спросил Хорив.

— Это значит, что кому-то придется остаться, — констатировал Сварн и тут же зашелся в приступе кашля.

— Последняя королева будет вынуждена выставить всех своих бойцов. Чтобы они могли принять участие в бою с каждой из оставшихся сестер, ей придется разделить их на пятерки. Так же должны будут поступить и остальные королевы. Так вынуждена будет поступить и Чаар, — подтвердил его слова Вендэль.

— Без нас у Чаар остается только девять пленников, — пробубнил консул.

— Пускай он и остается десятым. Я видел тебя в бою. Сомневаюсь, что здесь кто-то сможет составить тебе конкуренцию. — Мистер Норрингтон окинул Вендэля презрительным взглядом.

— К сожалению, это исключено. Во-первых, царица Сэйн знает меня в лицо. Даже накинув личину другой внешности, я не смогу обмануть глаза роя. Узнав меня, она сразу же поймет, что что-то не так. К тому же я буду нужен вам. Царица была грозным противником еще задолго до того, как дарнау приступили к своим опытам. Сейчас же она является одним из опаснейших существ этого мира.

— Будем тянуть соломинку? — спросил Дункан, когда пауза затянулась.

— Чаар-Тоа-Вал-Готэ должен получить ответ до заката. Завтра ему надо будет указать пальцем на тех, кто примет участие в бою на арене.

— Не стоит. Я пойду, — раздался приглушенный голос, и все выдохнули облегчением, за что тут же испытали чувство вины.

Оглянувшись на источник звука, они увидели Сварна. Утларг опирался о стену; сложив перед собой руки и закинув голову, он смотрел на звездное небо сквозь проклинаемые им шестигранники. Он понимал, что из всех оставшихся в бою с царицей он сможет принести наименьшую пользу. К тому же он был старше всех и с тех пор, как подарил своему народу новый дом, считал свой жизненный путь оконченным.

— Нет. Должен пойти кто-то другой. Я пойду, — смело возмутился Хорив, для которого Сварн был героем своего народа.

— В этом нет необходимости, мой молодой друг. Я буду вас только замедлять, — печально улыбнулся утларг и приподнял одну из штанин.

На ноге древнего красовался разрез. Судя по окружающему его желтоватому ореолу, заражение уже овладело раной.

— Почему ты не сказал? Вендэль мог бы тебя исцелить! — выкрикнул Итан, в порыве чувств позабывший о том, что стоит сохранять тишину.

— Мне не нужны подачки от этого существа, — утларг презрительно посмотрел в глаза полубога.

— Значит, этот вопрос решен. Постарайся выиграть для нас как можно больше времени. — Консул не хотел на этом зацикливаться, он видел перед собой цель, и чужие жизни его нисколько не волновали.

Остальные окинули его взглядами, полными холодной ненависти, однако ничуть не смутившими имперца.

— Если хотите… — проникнувшись уважением, начал Га-либ, но Сварн остановил его, понимая, что тот собирается предложить:

— Благодарю, но нет. Предпочту прожить свою жизнь, не будучи уверенным в ее концовке. Хочу, чтобы вы знали. При любом исходе. Я рад, что приложил руку к спасению этого мира, — усмехнулся древний.

Каждый из пленников смотрел на утларга и видел в нем своего Сварна. Кэр помнил амбициозного, но заботящегося о своем народе выходца из трущоб. Хорив — одну из живых легенд древних. Ингрид — старого врага, разбившего отступников, но позже ставшего ее верным союзником. Вендэль видел представителя народа, ставшего жертвой его желаний. Консул впервые смотрел на древнего с уважением. Аурлийцы же знали его как надежного товарища и командира, проявившего себя в ходе мятежа против церкви.

— Не надо смотреть на меня, как на мертвеца. Я еще поборюсь за свою жизнь. К тому же нет никаких гарантий, что вы добьетесь успеха, — негромко рассмеялся Сварн.

— В этом случае, я думаю, нас всех ждет медленная смерть, — сказал капитан Хольт.

Эту ночь никто, кроме привыкшего ко всему мистера Норрингтона, не спал. Остальные так и остались в камере Вендэля, проведя всю ночь в разговорах. По мере приближения убийц к цели ими овладевал мандраж. Совсем скоро они могли изменить ход истории этого мира.

Утром пришел Чаар-Тоа-Вал-Готэ. Выстроив пленников в ряд, он устроил целое представление, долго выбирая гладиаторов для сегодняшнего дня. Перед уходом утларг почувствовал прикосновение к своем плечу. Обернувшись, он увидел перед собой скрывающего в руке свет Вендэля и тут же ощутил прилив сил. Даже нога на время перестала доставлять ему неудобства. Сварн и остальные гладиаторы исчезли в следующем помещении арены. Уходя, древний развернулся и подмигнул товарищам. На покрытом щетиной