серебра, и даже мальчики пожертвовали знаки своего происхождения, дабы преодолеть суровость времени. Никто и не заботился о том, чтобы извлечь пользу из сенатских постановлений по поводу освобождения от налоговой тяжести, но, напротив, все платили с исключительным рвением и даже больше, чем требовалось. И ведь они знали, что Вейи захвачены и что золото, как пожелал Камилл, отправлено к Дельфийскому Аполлону в качестве десятины и выкупить его невозможно, и все-таки матроны приносили в казну все свои украшения. И, конечно, они слышали, что тысяча фунтов золота, предназначенная галлам за уход с Капитолия, представляла собой их переплавленные украшения. Но, и по собственному побуждению, и следуя примеру древности, они сочли необходимым использовать любые возможности.[410]

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Внешние примеры

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

Внешний пример 1.

На эту же тему есть у нас несколько внешних примеров. Территория Аттики была опустошена огнем и мечом огромного вражеского войска. Тогда Кодр, царь афинян, утратив надежду на людскую помощь, решил прибегнуть к помощи оракула Аполлона и спросил через посланников, когда же кончится эта страшная война. Бог ответил, что она кончится лишь тогда, когда он сам падет от руки врага. Это стало известно не только в Афинах, но и в стане врагов, которые тут же приказали, чтобы никто не смел даже ранить Кодра. Когда он об этом узнал, то скинул с себя все знаки власти, переоделся в одежду раба и выдвинулся навстречу вражескому отряду, занимавшемуся заготовкой провианта. Одного из врагов он ударил серпом и заставил его убить себя. Его смерть предотвратила гибель Афин.[411]

⠀⠀ ⠀⠀

Внешний пример 2.

Из того же источника благочестия исходит дух Фрасибула. Пытаясь освободить афинян от чудовищного владычества Тридцати тиранов, он отважился выступить против них с небольшим отрядом. Один из соратников спросил у него: «Когда Афины обретут свободу с твоей помощью, какой благодарности ты ожидаешь?» Фрасибул ответил: «Пусть боги сделают так, чтобы я отплатил городу тем, что задолжал». И с таким настроем он сумел одолеть тиранию и снискал себе славу.[412]

⠀⠀ ⠀⠀

Внешний пример 3.

Фемистокл прославился собственными заслугами. Несправедливость со стороны отчизны сделала его, победителя персов, их полководцем. Не желая нападать на свою страну, он совершил жертвоприношение, отпил из чаши бычью кровь и пал замертво возле алтаря как блистательная жертва благочестия. Итогом его достопамятной смерти стало то, что Греция никогда более не нуждалась в другом Фемистокле.[413]

⠀⠀ ⠀⠀

Фемистокл

Бюст

V век до н. э.

Национальный археологический музей, Неаполь, Италия

⠀⠀ ⠀⠀

Внешний пример 4.

Еще один пример того же порядка. Карфаген и Кирена затеяли ожесточеннейший спор по поводу границ. Наконец решили, что надо в одно и то же время послать молодых людей с обеих сторон навстречу друг другу и место, в котором они сойдутся, считать пограничным для двух народов. Но карфагеняне, два брата по имени Филены, мошеннически нарушили это соглашение. Они сильно ускорили шаг и в назначенный час оказались дальше, где и установили границу. Когда молодые люди из Кирены выяснили, что случилось, они поначалу стали жаловаться на хитрость карфагенян, но в конечном итоге постарались противопоставить этому жесткое условие. А именно, заявили они, пусть граница проходит в этом месте, но только в том случае, если Филены позволят закопать их живыми в землю. Но задуманное не получилось: братья без промедления предоставили себя киренцам для погребения. То есть они предпочли, чтобы границы их страны стали более протяженными, нежели их жизни; так они и полегли, расширив границы Пунийской империи и при помощи духов, и собственными костями.

Ну и где теперь величественные стены гордого Карфагена? Где морская слава его знаменитой гавани? Где многочисленные войска? Где его неисчислимая кавалерия? Где его горделивый дух, неудовлетворенный гигантскими пространствами захваченной Африки? Фортуна поделила их между двумя Сципионами. Но память о доблестном деянии Филенов не изгладилась даже после падения их страны. Нет ничего бессмертнее доблести, добытой душами и руками смертных.[414]

⠀⠀ ⠀⠀

Внешний пример 5.

Это благочестие было исполнено юношеского пыла. Но и Аристотель, уже в преклонных годах и весь покрытый морщинами, не забывал заботиться о благе своей отчизны, которую вражеское оружие почти сравняло с землей. Он, лежа в постели в Афинах, тем не менее возродил родной город руками македонян, которые ее разрушили. Так что разрушение города Александром по сравнению с восстановлением его Аристотелем вовсе не впечатляет.

Очевидно, что люди всех сословий и возрастов возвышаются благодаря обильному и интенсивному благочестию по отношению к отчизне. Множество блистательных примеров, известных во всем мире, лишь подтверждает священнейшие законы природы.[415]

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

О любви и нежности родителей к детям

⠀⠀ ⠀⠀

7. Предисловие. Пусть теперь родительское прощение по отношению к детям распустит паруса благочестивого и миролюбивого чувства и, подстегнутое попутным ветром, принесет с собой приятный и чарующий дар.

7.1. После пятого консульства, снискав величайшую славу за свои доблести и за свою жизнь, Фабий Руллиан не уклонился от того, чтобы завершить тяжкую и опасную войну в качестве легата у своего сына Фабия Гургита. Потому что он хотел помочь ему духовно, хотя его совсем преклонный возраст был бы более уместен для ложа, нежели для трудностей сражений. Однако он с превеликим желанием сопровождал на коне своего сына, которого когда-то ребенком возил с собой в собственных триумфальных процессиях. Ибо он видел себя творцом этого славного шествия, но не простым участником.[416]

7.2. Отцовский жребий римского всадника Цезетия менее блистателен, но его нежность вполне сопоставима. Цезарь, теперь уже победитель всех врагов, и внешних, и внутренних, приказал ему отречься от сына, потому что, когда тот был народным трибуном, то вместе со своим коллегой Маруллом возбуждал ненависть к нему, говоря, что он стремится к царской власти. Цезетий отважился ответить так: «Ты скорее лишишь меня всех сыновей, Цезарь, чем я одного из них исключу из цензового списка». У него было два высокоодаренных сына, которым Цезарь обещал благорасположение и содействие в карьере. Исключительная мягкость божественного принцепса обеспечила безопасность отца. Но разве может кто отрицать, что его дерзновенная попытка выше обычного человеческого деяния, ибо он обратился к тому, у ног которого лежал уже