Но никто на них не выпрыгнул, а через несколько сотен метров Топор и вовсе остановился, внимательно разглядывая большой дом, выстроенный когда-то из силикатного кирпича. Здание явно сохранилось лучше прочих домов в поселке, и даже крыша у него казалась почти целой.

– А вот тут я бывал когда-то, – явно погрузившись в воспоминания, сказал Топор. – Оборудовали мы себе здесь лёжку. Магазин тут раньше был поселковый, у него сзади отличный полуподвал есть, где когда-то продукты хранились. Ничего лучше не придумать, если там все чисто и никто не живет.

Прошло совсем немного времени и во дворе бывшего магазина затрещал, поедая остатки деревянного забора, небольшой костерок. Пока под охраной Вадика женщины варили кашу, Хиженков сооружал из оказавшегося под рукой мусора баррикады, которыми в случае необходимости можно было завалить дверные и оконные проемы, а Топор с Костей и Михой тщательно проверяли все комнаты и полуподвал.

Когда запах гречневой каши с тушенкой стал ощущаться даже в самом дальнем углу магазина, Топор весело сказал:

– Ну все, хватит. Намучились сегодня, но все было не напрасно. Самое время получить наилучшую награду: знатный харч под качественный аппетит.

Топор оказался прав. Положив в рот первую ложку наваристой каши, Костя испытал мало с чем сравнимое блаженство. Общее состояние комфорта усиливало и полулежачее положение, которое он принял, чтобы дать отдых ноющим от усталости ногам. Никто ни о чем не разговаривал, зато каша из котла улетучивалась ударными темпами.

Общее сытое умиротворение, казалось, подействовало расслабляюще даже на Топора.

– Мы таких запахов в округе напустили, что нас уже ничто не может демаскировать сильнее, – сказал он. – Кто хочет, можете курить. Как уйдем отсюда – все курение на этом закончится.

Марина тут же вытащила из кармана сигареты. К ней немедленно подсел Вадик, и они задымили вдвоем, блаженно щурясь и окончательно придавая странному пикнику не менее странное для этого места чувство безопасности и абсолютного спокойствия.

А когда Костя посмотрел на Наташку, то его лицо невольно растянулось в улыбке: едва доев свою кашу, девушка тут же заснула, так и не выпустив тарелку и ложку из рук.

Впрочем, и остальные были близки к тому, чтобы вздремнуть. Вопреки ожиданиям, Топор не устраивал по этому поводу ругательств с разъяснениями, почему так делать нельзя, а задумчиво смотрел куда-то вдаль и, казалось, мыслями был где-то очень далеко.

Жуткий поросячий визг, разнесшийся над руинами поселка, разрушил тишину и заставил всех схватиться за оружие. Топор быстро прошел сквозь помещения магазина и выглянул на улицу. Наташка проснулась и села с растерянным видом, явно не понимая еще, как она здесь оказалась.

– Все в подвал, живо! – закричал внезапно Топор, появляясь в дверном проеме. – Хиженков, завалишь проходы. Потом закрываемся в полуподвале. Быстрей, быстрей, быстрей!

Оказавшись внутри здания, Костя не удержался от любопытства и, пока остальные переходили внутрь складских помещений, выглянул на улицу.

По улице мчалось несколько диких кабанов, следом за ними вприпрыжку бежали собаки, а на крыше соседнего, через дорогу, здания Костя с удивлением обнаружил целое скопище крыс.

– Это все из-за нашей каши и курева? – потрясенно спросил он у Топора, который стоял тут же.

– Нет, все гораздо хуже, – мрачно сказал тот. – Я все ждал, когда же Она нам преподнесет какую-нибудь гадость. Вот и дождался. Помнишь, я тебе рассказывал про необычные грозы в Зоне, после которых меняется очень многое и много живого погибает? Вот это она самая и начинается. Видишь, зверье в страхе бежит? Если верующий – молись. Если атеист – самое время уверовать. Теперь вся надежда на полуподвал.

Они помогли Хиженкову завалить входы, спустились в складское помещение и закрыли за собой дверь. Маленькие окошки под самым потолком по указанию Топора Миха и Вадик быстро заделывали старыми досками и гнутыми листами железа.

Потом все расселись вдоль стен и замерли в полной тишине.

– Курить-то можно? – спросила Марина.

– Сейчас все можно, – с кривой ухмылкой сказал Топор. – Курить, орать, стрелять. Да хоть скакать нагишом. Сейчас мы никому здесь неинтересны. Разумные судорожно ищут, где бы укрыться. Неразумные мечутся в ужасе. Добро пожаловать в апокалипсис Зоны.

Жуткий грохот стал ему ответом. Костя готов был поклясться, что это молния попала прямо в крышу их здания. Но тут же вздрогнула под ногами земля, а с улицы донесся дружный душераздирающий хор почуявших смерть зверей. Сквозь щели между досками, закрывавшими оконца, Костя видел ярчайшие всполохи сине-белого света, которые могли бы быть молниями, сверкавшими прямо во дворе, но полыхающими почему-то абсолютно бесшумно.

А потом пришел страх и чудовищное внутреннее напряжение. Несколько секунд Костя крепился, но после очередного раската грома, от которого почему-то тряслась земля, заорал во все горло. Кажется рядом орали все, кто сидел в подвале. В ушах стоял звон, перед глазами все плыло и тонуло в белом сиянии, и потеря сознания стала для Кости настоящим блаженством.

Из леса конвой выбрался ближе к вечеру, когда солнце еще не спряталось за линией горизонта, но воздух, более-менее нагретый за день, уже остывал, давая понять, что ночь близко и нужно искать укрытие. А на взгляд Связиста единственным надежным укрытием в этой местности являлось водохранилище, на берегу которого можно было весьма вольготно расположиться, почти не беспокоясь за тыл. Почему «почти» сталкер и сам не знал. Просто привык, что в Зоне ни в чем нельзя быть уверенным до конца, и принимал это как неоспоримую аксиому.

План предстоящего побега никак не выходил из головы.

Четыре часа утра – самое тяжелое время для караульной вахты. Именно под утро приходит непреодолимая усталость. Веки как будто наливаются свинцом, и хочется плюнуть на все, подложить под голову что-нибудь мягкое и уснуть крепким безмятежным сном. И именно четыре утра сталкер выбрал для осуществления своего плана.

Связист прекрасно понимал, что ни один из бандитов не уснет на своем посту. Но какими бы профессионалами они ни были, эти отморозки по-прежнему остаются людьми. Они так же будут вымотаны тяжелым переходом, так же рассеяны и невнимательны, поэтому проскочить незамеченным шанс будет. Выбраться из палатки также не составит проблем – достаточно просто аккуратно разрезать полог, а потом, ползком, покинуть лагерь. Пока бандиты опомнятся, пока поднимут на ноги всех людей, пленники будут уже далеко, и найти их станет практически невозможно.

Серьезные проблемы были с Зюзей и оружием. И если Зюзю наемник брал на себя, пообещав заткнуть сумасшедшего при первой же необходимости, то отсутствие оружия представлялось наиболее слабой частью плана. Где найти автомат и дозиметр, Связист не представлял, но отказываться от побега все равно не собирался.

Неожиданно откуда-то притащило туман. Сперва никто даже не обращал внимания на непонятно откуда взявшиеся влажные клубы, но вскоре один из бандитов подошел к Васильеву и сказал так, что слышно было даже пленникам: