Зарубежные структуры военной разведки, созданные в странах, противостоявших фашистской Германии или занимавших нейтралитет, продолжали успешно работать. В самый трудный и опасный период Великой Отечественной войны, когда немецкие дивизии приблизились к Москве и готовились к последнему броску, стремясь захватить советскую столицу, эти резидентуры военной разведки смогли добывать важные сведения о противнике.

Во второй половине 1941 года вопрос о том, начнет ли Япония войну против СССР, был одним из самых важных для советского руководства. Не менее серьезной была задача: выяснить, не присоединятся ли к Германии и не начнут ли войну против Советского Союза Турция и Швеция?

В июле — октябре 1941 года важные сведения поступали в Москву от резидента советской военной разведки в Токио Рихарда Зорге. 23 июня начальник военной разведки генерал-лейтенант Ф. И. Голиков направил Зорге новое срочное задание. Все содержание этого задания по-военному строго и лаконично бьшо сформулировано в одном предложении: «Сообщите ваши данные о позиции японского правительства в связи с войной Германии против Советского Союза. Директор».

Задание поставлено перед военной разведкой высшим политическим руководством СССР. Генеральный штаб также был крайне заинтересован в получении точных и достоверных сведений о том, какую позицию планирует занять японское правительство в связи с нападением Германии на СССР. Война на два фронта, о возможности возникновения которой говорилось в докладе начальника Генерального штаба Б. М. Шапошникова, могла стать реальностью. В Москве понимали, что такое развитие событий представляет особую опасность для Советского Союза.

Через три дня Зорге направил начальнику военной разведки первый ответ: «Германский посол Отт не имеет приказа давить на Японию вступать в войну. Источник Отто сказал, что японский флот в отношении вступления в войну будет наблюдать и выжидать…»[137] В этот же день Зорге, видимо, побеседовав с германским послом в Токио, получил дополнительные сведения, о которых сообщил в Москву: «…Мацуока сказал германскому послу Отт, что нет сомнений, что после некоторого времени Япония выступит против СССР».

В начале июля в Токио из Разведуправления была направлена еще одна срочная телеграмма: «Рамзаю. Сообщите, какое решение принято японским правительством в отношении нашей страны в связи с войной между СССР и Германией. О случаях перебросок войск к нашим границам немедленно сообщайте».

Настойчивое напоминание Центра Рихарду Зорге о необходимости добывания сведений об отношении Японии к войне против СССР на стороне Германии свидетельствовало о том, что в Москве не исключали нападения Японии на советский Дальний Восток. Несомненно, задание Центра имело особую важность. Зорге это понимал и сделал все возможное, чтобы добыть достоверные сведения. Как оказалось, это было последнее задание, которое Рихард Зорге полностью выполнил.

3 июля Зорге сообщил в Москву: «Японское правительство решило остаться верным пакту трех держав, но будет придерживаться пакта о нейтралитете с СССР». Зная о том, что немецкий посол активно пытается склонить японское руководство к вступлению Японии в войну против СССР на стороне Германии, Зорге рекомендует: «Ваша дипломатическая деятельность должна быть значительно сильнее, чем это делается другой стороной».

10 июля Зорге сообщает в Москву о том, что «германский посол Отт получил приказ от Риббентропа толкать Японию в войну как можно скорей»[138].

В тот же день Зорге направляет второе донесение начальнику военной разведки: «Источник Инвест сказал, что на совещании у императора решено не изменять плана действий против Сайгона (Индо-Китай), но одновременно решено и подготавливаться к действиям против СССР на случай поражения Красной Армии. Германский посол Отт сказал то же самое, что Япония начнет воевать, если немцы достигнут Свердловска.

Германский военный атташе телеграфировал в Берлин, что он убежден в том, что Япония вступит в войну, но не ранее конца июля или начала августа и она вступит в войну сразу же, как только закончит подготовку.

Мацуока в разговоре с Оттом сказал, что японский народ будет ощущать авиационные налеты на жизненные центры Японии. На это Отт ответил, что это невозможно потому, что СССР имеет только 1 500 первоклассных самолетов на Дальнем Востоке, из которых только 300 тяжелых бомбардировщиков будут в состоянии прилететь в Японию и вернуться обратно. Этими разговорами Отт старался влиять на Мацуока за вступление в войну Японии…»

Разведывательная деятельность Рихарда Зорге в июле 1941 года была чрезвычайно интенсивной. В один и тот же день он успевал проводить встречи с агентами, членами своей разведывательной организации, встречаться с германским послом генералом Оттом, посещать германского военного атташе, который имел достаточно широкие связи во влиятельных японских военных и политических кругах.

«Германский военный атташе, — докладывал Зорге начальнику Разведуправления Красной Армии, — уверен, что конец советского режима наступит вместе с оккупацией Ленинграда, Москвы и Харькова, в противном случае немцы начнут крупные воздушные операции вдоль железнодорожных линий из Москвы через Сибирь.

…Японские власти начали преследование лиц, не одобряющих германо-советскую войну, и, наоборот, держатся в стороне от народа, который с энтузиазмом за вступление в войну на стороне Германии…»[139]

Изучив донесение Р. Зорге от 10 июля 1941 года, генерал-майор А. Панфилов, который после убытия Ф. И. Голикова в командировку в Лондон стал исполнять обязанности начальника Разведуправления, написал на бланке шифртелеграммы две резолюции. Первая — «включить в донесение. Подготовить сегодня». Вторая: «Учитывая большие возможности источника и достоверность значительной части его предыдущих сообщений, данные сведения заслуживают доверия»[140].

30 июля Зорге докладывает в Центр: «Источники Инвест и Интари сказали, что в порядке новой мобилизации в Японии будет призвано более чем 200 тысяч человек. Таким образом, к середине августа в Японии будет под ружьем около 2 миллионов человек. Начиная со второй половины августа, Япония может начать войну, но только в том случае, если Красная Армия фактически потерпит поражение от немцев, в результате чего оборонительная способность на Дальнем Востоке будет ослаблена. Такова точка зрения группировки Коноэ, но как долго намерен выжидать японский генштаб, трудно сейчас сказать. Источник Инвест убежден, что, если Красная Армия остановит немцев перед Москвой, в этом случае японцы не выступят против СССР»[141].