— О-ох, вот черт! Мириам, извини! Послушай, с тобой все в порядке?

— Да. Со мной не только все в порядке, но я еще и сижу в поезде, который окажется на станции Бэк-Бей… — она поглядела на часы, — через полтора часа. У меня мало времени, все-таки я вырвалась всего на день, и вернуться надо четырехчасовым поездом. Но если ты встретишь меня на станции, я вытащу тебя на ланч и закормлю всякой всячиной. Договорились?

— Договорились. — Голос Полетт звучал теперь менее расстроенно. — Мириам?

— Да?

— Какие они? Что они делают с тобой?

Мириам вновь прикрыла глаза.

— Смотрела «Замужем за мафией»?

— Нет! А что твой медальон? Ты хочешь сказать, они…

— Позволь сказать просто: тебе очень повредило бы, если бы ты стала звонить мне домой, приходить туда, разговаривать и встречаться с моей матерью или делать что-либо еще, явно выходящее за рамки образа туповатой безработной расследовательницы—неудачницы, которая едва знакома со мной по службе. Там увидеть тебя им легче всего. Вот почему я звоню с телефона, номер которого ты никогда не видела и, вероятно, уже не увидишь. Так ты встречаешь меня в полдень внутри станции, около южного входа?

— Хорошо, я буду. Нам надо серьезно поговорить!

Полетт положила трубку, а Мириам откинулась на сиденье, созерцая проносившуюся за окном сельскую местность.

* * *

Оказавшись на станции, она постаралась немедленно покинуть ее. Внутри торгового комплекса на противоположной стороне улицы она отыскала банкомат и сняла с карточки еще две тысячи долларов наличными. Это она сделала, чтобы не оставлять затем контрольный след. Оставить след в этом месте ее вполне устраивало. Такой след, оставленный в Бостоне в определенное время, подскажет герцогу Энгбарду, где именно она была. Она все равно собиралась первая сообщить ему об этом. Пусть думает, что она открыта и правдива во всех отношениях.

Мириам вновь отправилась в здание станции — с тем же чувством, какое испытывала во время поездки в такси. Это был дом, то место, где она бывала раньше, близко знакомое и в то же время безликое и бесцветное. Мириам потрясло то, с какой легкостью она решила, что должна вернуться. Даже внезапная потеря работы и разрыв с бывшим работодателем, угрожавшим опорочить ее доброе имя, с учетом всех обстоятельств уже не казалась столь ужасной. Она едва не прошла мимо Полетт, такой же незаметной, как и любой другой местный житель, закутанный в дождевик, но в самый последний момент все-таки свернула, сбрасывая оцепенение.

— Поли!

— Мириам! — Полетт сжала ее в объятиях, а затем отстранила, с беспокойством изучая ее лицо. — Ты похудела. Так несладко было, малышка?

— «Несладко»? — Мириам покачала головой, думая, с чего начать. — Бог мой, это было странно и сверхъестественно, иногда кое в чем очень несладко, иногда же, гм, менее… несладко. Вообще терпимо. Но эта история продолжается. Послушай, давай найдем, где бы поесть — я практически не завтракала, — и я все тебе расскажу.

Они отыскали место в достаточно сносной пиццерии, где-то внутри торгового комплекса, где общий шум создавал видимость уединения, и Мириам накинулась на фантастическую калифорнийскую пиццу из дрожжевого теста, с цыпленком. Между «укусами» она выдала Полетт краткую сводку новостей.

— Меня похитили прямо из дома, после того как ты ушла; это был целый штурмовой отряд. Но затем меня доставили в такой царский дом, настоящий дворец, и представили меня настоящему и чистокровному герцогу. Представляешь то средневековое дерьмо, в которое я ухнула? Притом на самом деле! Чего я действительно не могла предвидеть, так это что моя семья — ну то есть моя настоящая семья — вроде бы и есть та самая аристократия, которая всем этим заправляет.

— Они правят всем этим? — Вилка Полетт застыла на полпути ко рту. — Мне мозги не запудришь. Я хочу сказать, там что, короли и «капуста»?

— Нет, широко разветвленный торговый Клан, который служит прикрытием для трети всей аристократии, управляющей восточным побережьем… толпа богатых выскочек, не так давно выбившихся в люди и при этом убогих параноиков. Они напоминают Медичи. Там несколько враждующих феодальных королевств. Одно из ближайших называется Грюнмаркт, и они не говорят по-английски… или, скорее, говорит только правящий класс, примерно так же, как в Средние века аристократия в Англии говорила по-французски. В Грюнмаркте правит король—пьяница, но всем владеет Клан… Клан, состоящий из семей тех, кто может путешествовать между мирами. Представляешь, король хочет женить одного из своих сыновей на ком-нибудь из Клана, чтобы укрепить и увеличить свою власть.

Мириам замолчала, чтобы покончить с пиццей, сознавая, что Полетт задумчиво смотрит на нее.

— А каким боком ты втянута во все это? — спросила она.

— О-о-о. — Мириам положила вилку. — Я — давным-давно потерянная дочь женщины-аристократки, чья карета попала в засаду, устроенную бандитами. Или убийцами… в то время шла война между ветвями Клана. Моя мать исчезла, сбежала сюда, в наш мир, но умерла прежде, чем смогла получить помощь. — Мириам заглянула в глаза Полетт. — Разве ребенком ты никогда не фантазировала, что в больнице тебя перепутали с другим ребенком, а твои настоящие родители богаты и всесильны?

— А что? — настороженно спросила Полетт. — Разве не все маленькие девочки фантазируют на эту тему? И разве Маттел не построил на этом целую международную корпорацию?

— Ну а когда тебе тридцать два, ты разведена и живешь своей жизнью, и вдруг появляются давно потерянные родственники, твоя вновь обретенная семья, и говорят, что на самом деле ты графиня, это могло бы слегка по-иному все повернуть, правда?

Полетт выглядела слегка озадаченной.

— К чему ты клонишь?..

— И они вроде как гонят тебя замуж, сделать подходящую партию, потому что не могут допустить присутствие рядом с собой независимой женщины. А у тебя выбор — жить в продуваемом сквозняками замке, без электричества и водопровода, в окружении оравы детей от мужа, которого тебе выбрали, или… ну, скажем, отсутствие выбора, помеченного как «План Б». Сопротивление бесполезно; ассимиляция неизбежна. Ну, уже уловила?

— О боже мой. Нет слов, выглядишь ты взволнованной! — Полетт медленно покачала головой.

— Да, я была, мягко говоря, напугана. И спятила бы, если бы не улизнула оттуда на прошлой неделе. А что действительно ухудшает дело, так это… — Мириам некоторое время покусывала нижнюю губу. — Твои соображения по поводу того, на чем они могли бы делать деньги, оказались совершенно правильными. Не знаю, входят ли они в «Протеум дайнемикс» и «Бифейс текнолоджи», но они наверняка участвуют во всем, что происходит в этом мире. Мне выдали кредитную карточку и сказали: «Кредит ограничен двумя миллионами долларов, постарайся не превысить его». Чертовски бесполезно надеяться на то, что они позволят мне уйти от них. Больше всего меня пугает то, что у меня, похоже, нет стопроцентной уверенности, что я действительно хочу уйти.