— Вот оно, Сара, пожалуйста. Взгляните, может, что и придет в голову? — корабельный плотник вручил ей тонкий листок.

Мать Уилла прищурила глаза и рассматривала листок совсем недолго, а потом передала миссис Уинн.

— Точки да черточки, ничего не понять, — сказала она, и в это время в дверь постучался сержант.

Пока Хэтти наливала ему чай, Паттерсон вынул из кармана телеграмму.

— Только я собрался наведаться на станцию проверить, как там орудует Джадмен, и вдруг меня вызвал к себе мистер Толбот и дал телеграмму, полученную от почтмейстерши из «Церковного прибежища», а это от нас миль за пятьдесят. В телеграмме говорится, что сегодня рано утром через их деревню проследовали четыре королевских курьера. Похоже, что незадачливые путешественники заблудились. Но, во всяком случае, они быстро укатили, не дослушав объяснений, как проехать сюда. Мне это кажется подозрительным.

— Вы думаете, это как-то связано с нашей деревней?

Паттерсон складывал телеграмму, раздумывая, что ответить Уиллу.

— Понимаете, я уверен, что королева о нашей деревне и не слыхивала. Насколько мне известно, королевские курьеры в Чапелвейл испокон веку не заглядывали. А если б и решили их к нам послать, Лондон в первую очередь связался бы с полицейским участком, а не с почтой. Но меня из Лондона никто ни о чем не извещал. Ясно? — Он снова спрятал телеграмму в карман. — Не нравится мне все это. Пойду сейчас в деревню и разведаю, как идут дела.

— Можно и я с вами, сержант? — вскочил Бен, сразу насторожившийся, когда Паттерсон упомянул про Лондон. — Понимаете, Джон, мне надо кое о чем поговорить с сержантом. А вы все тут собрались такие головастые, что к моему возвращению загадка будет разгадана. Ручаюсь! Мистер Брейтуэйт, не давайте им лениться!

Старый ученый, растерянно заморгав, потеребил рукава, глядя вслед Бену, выходившему вместе с сержантом и Недом из гостиной.

— Что? Не давать лениться? Хм, хм… прекрасно, мои молодые друзья, хм!

Когда дверь за ушедшими закрылась, мать Уилла, которую так и распирало от любопытства, спросила:

— И где вы нашли этот листок, Уилл?

— В одном из подсвечников. А что?

— В котором?

— По-моему, в этом, — показала Эйлин.

— Нет, нет, в другом, — возразил Алекс. — Нед его слегка поцарапал зубами. Я заметил царапины, когда составлял половинки. Вот! — Он показал на неясный след на втором подсвечнике.

Миссис Уинн подлила себе чая.

— В этом-то и был спрятан листок, Джон?

— Да, да, в этом, мадам. Она отпила из чашки.

— А почему вы не заглянули в другой? Он разве не разнимается?

Благодушная Эйлин звонко рассмеялась:

— Ха-ха-ха! Вот умница, Уинни, а мы-то — тупоголовые — не удосужились пошевелить мозгами!

Джон и Уилл взялись за подсвечник с двух сторон и, словно дети рождественскую хлопушку, потянули каждый к себе. Подсвечник раскрылся так легко, что Уилл, потеряв равновесие, шлепнулся на спину, а Джон налетел на адвоката. Однако извиняться он не стал, не до того было, ибо все уставились на маленький бумажный свиток, вылетевший из подсвечника на пол.

Иметь дело с сержантом Паттерсоном было легко. Бен рассказал ему, как узнал о том, что гостья Смизерсов, Мод Боу, попросила отца снарядить из Лондона четырех вышибал, чтобы они припугнули миссис Уинн и заставили ее уехать из деревни.

Когда они приближались к площади, сержант, не глядя на Бена, спросил:

— А что же ты, парень, раньше не доложил мне об этих планах?

Юноша помолчал, хорошенько обдумывая ответ:

— Ну, я ведь не знал вас до сегодняшнего дня. А вот когда я услышал про эту телеграмму и про четырех курьеров из Лондона, я сразу решил, что лучше бы и вам знать о том, что мне известно, потому я с вами и пошел.

— Ну что ж, понятно, — кивнул сержант. — Надеюсь, ты не обидишься, если я спрошу, а как ты сам собирался с ними справиться? Если, конечно, все, что Хэтти сказала миссис Уинн, окажется правдой, а не пустыми сплетнями?

— О, я бы что-нибудь придумал, — сузил глаза Бен. — Не одно, так другое.

— А ты кому-нибудь еще говорил об этом? — сержант продолжал расспросы. — Ну, например, Джону или Уиллу?

— Нет, вам первому говорю.

— И ты собирался решить это дело в одиночку? — сержант не скрывал своего восхищения храбрым юношей.

Бен остановился и, широко раскрыв глаза, уставился на полицейского.

— Мы с Недом управились бы!

И в том, как большой черный пес прижался к ноге своего хозяина, и в решительном блеске голубых глаз юноши было что-то, столь убедительное, что сержант Паттерсон улыбнулся:

— Готов держать пари, что справились бы! Но теперь нас трое, и я представляю закон. У меня за плечами четыре года службы констеблем в Ист-Лондоне, и думаю, сынок, лучше тебе не отказываться от моей помощи, — Паттерсон протянул Бену руку, — идет?

— Согласен, сержант, — потряс его руку Бен. — А ты как считаешь, Нед?

К великому удивлению сержанта, черный Лабрадор подал ему лапу. Паттерсон крепко пожал ее и рассмеялся:

— Ха-ха-ха! Ну и умник же твой пес!

«И ты, сержант, тоже не дурак», — Неду пришелся по душе этот служитель закона.

На почте довольный почтмейстер Сет Толбот доложил им свежие новости:

— Только что поступило сообщение из Дрейкхэмп-тона. Видимо, эти четверо в автомобиле сами не знают, кто они такие. Расспрашивали у тамошнего почтмейстера, как проехать в Чапелвейл, и объяснили, что едут покупать скаковых лошадей. А когда отъезжали, чуть не задавили старичка, переходившего дорогу.

Сержант повернулся к Бену.

— Не сходишь ли вместо меня на железнодорожную станцию? А я хочу воспользоваться телеграфом, узнать у почтмейстера в Дрейкхэмптоне, как выглядят эти четверо и их автомобиль. А потом свяжусь с лондонской полицией и наведу справки об этих путешественниках.

Констебль Джадмен отлично справлялся с заданием. Не выпуская из рук велосипед, он неподвижно стоял перед объявлением «Разгрузка запрещается», которое сам и прицепил к платформе с грузом. Он заверил Бена, что покинет свой пост только по приказанию сержанта, и добавил:

— Передай сержанту, что, если потребуется, я простою здесь и день, и ночь!

Когда Бен с Недом вернулись на почту, сержант Паттерсон весь сиял. Лабрадор сообщил Бену свое мнение: «Наверно, я так же выгляжу, когда мне перепадает большая мозговая кость!»

Бен не мог удержаться от улыбки: «Точно так же».