— Вот эти барельефы! — победно оповестил я, указывая на фасад дома. — А вот и окна, возле которых запечатлел себя на память потомкам господин Игонин…

Остановив машину у тротуара, мы прошли сквозь грязный сквозной подъезд и оказались во внутреннем дворике. Уютный, тихий скверик, дарящий тень и прохладу огромными многолетними ивами и благоухающий рядами аккуратно подстриженных кустов. На двух замысловатых, явно сколоченных руками местных умельцев скамейках сидели чинными рядами востроглазые старушки. Нужную нам дверь мы отыскали без труда — это была единственная квартира во всем доме, имевшая отдельный вход в виде небольшой деревянной пристройки-тамбура, украшенного выцветшей на солнце табличкой: «Клуб ветеранов».

— Опоздали, — сказал я, подергав дверь. — Сторожа, насколько и понимаю, здесь нет… Кхм…А вот это уже интересно, — указал я на косяк двери. — Кто-то нас опередил… Видишь эти следы от фомки Явно свежие.

— Может быть, кто-то из администрации ключи забыл? — предположил Разумовский. — Или обыкновенный «домушник»?

— А вон старушки сидят. Эти-то точно все знают. У ни и спросим. Совсем не удивлюсь, если расскажут не только кт жил в этой квартире до революции, но и чем была знаменита двоюродная сестра его любимой тетки. Только расспрашивать тебе придется. Такие вот бабки «легенды» разваливают не хуже заправских контрразведчиков. Посмотрим, не забыл ли ты еще азы получения информации…

«Азы» Разумовский не забыл. Вскоре мы узнали, что «Клуб ветеранов» организован здесь более десяти лет назад, а до этого здесь была библиотека, а до этого частная квартира, а до этого коммунальная квартира, а до этого здесь располагался архив конюшен, а до этого…

— Что это за следы на дверях? — спросил иерей. — Или залезть пытались?

— Пытались, батюшка, пытались, — в один голос заверили старухи. — И даже залезли. Все переворошили, обои так попортили, словно кот когтями рвал, паркет покорежили, но ничего не взяли. Видать, спугнули супостата. Ни бумажки не пропало.

— Когда это было?

— С одиннадцатого на двенадцатое, — так же хором ответили старушки. — Аккурат в ночь. Участковый приходил, из отделения приезжали, да только все едино — нет. Где ж теперь этого супостата найти?

— А десятого днем был убит Дудченко, — шепотом напомнил я иерею. — Есть над чем подумать.

— Что ж сторожа-то нет? — спросил Разумовский. — Ночью никто не охраняет?

— Где ж деньги брать на сторожа? — ответил хор голосов. — Да и нечего оттуда тащить. Все богатство — цветы в горшках да занавески на окнах. Бывает, в сейфе несколько десяток останется, да кто ж на них покусится?

— Понятно, — протянул Разумовский. — А вы случайно не знаете, что здесь до революции было? Жил кто-нибудь?

— Нет, жить не жили, а вот ателье было, — заверили старухи. — Шляпами дамскими торговали. Рассказывали, уж больно хорош магазин был. Знатные дамы посещали. Таких шляп нынче не делают. Да сейчас вообще шляп не носят. А вот раньше…

— Шляпная мастерская, — пробормотал я. — Батюшка, я ошибаюсь, или у подруги нашего купца была шляпная мастерская?

— Шляпный салон, — подтвердил иерей. — Неужели наткнулись на «хвостик»? Значит, его все же из-за клада?

— Не торопись, — предостерег его я. — Хоть я и мечтаю о сундуке, набитом золотыми монетами, но, как оперативник, с трудом представляю себе версию, что человека убили из-за одной только легенды, да еще неподтвержденной. Это все-таки вызывает сомнения.

— Спасибо вам за помощь, — сказал иерей старухам. — Всего нам доброго.

Старухи все так же хором попрощались с нами, и мы вернулись к машине. Расплатившись с поджидавшим нас инспектором ГИБДД за стоянку в неположенном месте, мы сели в машину и задумались.

— Что теперь? — спросил Разумовский. — Информацию мы избрали, а вот как ее реализовать?

— В отделении милиции тебе что-нибудь интересное сообщили?

— Не больше того, что Дарья Михайловна рассказала. Свидетелей нет. Выстрелов никто не слышал. Подозрений нет. А нет подозрений — нет направления поиска. Все эти оперативно-поисковые мероприятия, которые проводятся согласно распоряжению «умного» начальства, — гроша ломаного не стоят. Правда, есть подозрения, что Дудченко мог знать своего убийцу. Стреляли-то не через стекло, не с улицы. Кто-то сидел радом с ним. И, судя по всему, Дудченко не слишком беспокоился на его счет. Хотя кто же мог предположить, что средь бела дня, в центре города… Но не думаю, что это был случайный попутчик. Не станет же бизнесмен «извозом» заниматься. И похоже, что пистолет был с глушителем. Но оружие рядом с телом не бросили. И глушителя нет. Ты же знаешь — настоящий, качественный глушитель достать крайне непросто, а самодельные выходят из строя после первого же выстрела. Вот и думай что хочешь. То ли профессионал, то ли дилетант. И за первую версию, и за вторую — равное количество аргументов. Что будем делать? С администрацией клуба ветеранов встречаться? Но я не думаю, что там что-то было припрятано, иначе тот, кто залезал туда, давно бы нашел тайник.

— Это смотря как спрятать, — возразил я. — Если не на год другой, а на десятилетия, то можно не полениться такой тайник устроить, что и с металлоискателем не найдешь. Я полагаю, что есть смысл осмотреться в этом клубе. Не зря же преступник^ пытались эту фотографию выкрасть. А найти квартиру мало, нужно в ней еще тайник отыскать, значит, они его не нашли, но понадеялись, что фотография таит в себе еще одну подсказку. А таит ли?

Я достал из кармана фотографию и еще раз внимательно осмотрел.

— Если брать за версию, что надпись не несет в себе ключа к разгадке, то не похоже, чтоб и на самой фотографии была какая-то подсказка, — покачал я головой. — Не так уж много здесь изображено. Сам Игонин, напольная ваза, чубук, подоконник… Ребус, однако. Интересно, не может быть так, что название этой вазы или трубки имеет какой-то второй смысл или значение? Или их нужно под микроскопом разглядывать, надпись на них искать? Или клад в вазе? Да куда же такую громадину замуруешь? Разве что в подвал… Может, там есть потайные комнаты? Я слышал, что на одной из Красноармейских улиц недавно нашли комнату, полную вещей, припрятанных еще до революции. Какой-то офицер сложил их туда перед тем, как эмигрировать, но так и не вернулся. Рабочие ремонтировали что-то, снесли одну из перегородок и наткнулись на тайник. Может такое быть?

— Все может. Получается, что Дудченко убили из-за клада?

— Я бы не торопился с выводами, но… В конце концов, это такие же деньги, — пожал я плечами. — Золото, бриллианты — они во все времена золото, бриллианты. Знаешь, сколько у нас по стране каждый год таких кладов находят? В одном только Петербурге несколько групп кладоискателей зарегистрировано официально, а сколько «браконьеров»? Не зря же люди стараются. Значит, есть смысл. Нет, это дело не такое уж сказочное. Плохо другое. Если его убили из-за одной только возможности добыть этот клад — это какой же жадностью обладать нужно? Давай попытаемся на время отбросить версию клада и представим вероятность других причин. Что еще могло послужить причиной смерти Дудченко?