Дилара сняла туфли на каблуках, взяла пудреницу и, открыв ее, отступила за открытую дверь, скрывавшую ее отражение в зеркале ванной. Опустив зеркальце пудреницы на уровень глаз, посмотрела с его помощью на отражение в большом зеркале. Правильно рассчитав время, она могла воспользоваться преимуществом.

Первым, что увидела Дилара, оказалась вытянутая рука с пистолетом, медленно двигавшаяся в сторону ванной. Затем появилось лицо. Это была Светлана Петрова, та женщина, что убила Сэма Уотсона.

Положив пудреницу, Дилара дождалась, пока рука с пистолетом просунется в ванную, а затем со всей силы захлопнула дверь, навалившись на нее всем своим весом.

Дверь придавила кисть Петровой, и та закричала. Пистолет с лязгом упал на пол. Дилара попыталась было его поднять, но Светлана оказалась более проворной, чем она ожидала.

Дверь резко распахнулась внутрь, отбросив Дилару в душевую кабину, но та оттолкнулась от кафельной стены и бросилась на Петрову, прежде чем нападавшая успела дотянуться до пистолета. Устремившись вперед, словно таран, она ударила плечом в живот Светланы. Послышался судорожный выдох, и Петрова рухнула на пол каюты.

Пока русская лежала на полу, ловя ртом воздух, Дилара подобрала пистолет с пола ванной и направила его на Петрову, которая смотрела на нее со странной улыбкой.

— А теперь скажи, почему мне не следует убить тебя прямо на месте, — сказала Дилара.

— Потому что мне это не понравится, — послышался голос слева. Посмотрев в ту сторону, она увидела Себастьяна Элрика, целившегося в нее из пистолета, снабженного глушителем, как и тот, что у нее в руках.

— Бросьте оружие, — сказала Дилара, — или я пущу пулю ей в голову.

Она надеялась, что голос ее звучит достаточно решительно. Ей всю жизнь приходилось иметь дело с оружием, но она никогда ни в кого до этого не стреляла.

— Тогда мне придется застрелить вас, а вам это вряд ли понравится.

— Я серьезно. Я действительно это сделаю.

Внезапно Дилара поняла, что он действительно на это способен.

— Возможно, но для этого меня больше должна заботить жизнь Светланы, чем ваша смерть. Хотите рискнуть?

По взгляду Дилара поняла, что он действительно настоящий психопат. Ему было все равно.

— Вы колеблетесь, потому что думаете, что я в любом случае вас убью, — сказал Элрик. — Обещаю вам — если бы я хотел вас застрелить, мы бы сейчас с вами не разговаривали. Я отличный стрелок.

Дилара поняла, что спорить с ним бесполезно. Лучшее, что она могла сделать — выяснить, что им нужно. Она бросила пистолет.

Петрова подняла его и встала. Дилара ожидала наказания, возможно, удара по голове, но его не последовало.

— И что дальше? — спросила Дилара.

— Наша работа здесь закончена. Мы покидаем корабль, и вы пойдете с нами.

Этим объяснялось, почему они не причинили ей никакого вреда. Ссадины и кровь вызвали бы слишком много вопросов. Петрова забрала из ванной туфли Дилары.

— Куда мы идем? — спросила Кеннер, надевая туфли.

— Узнаете, когда будем на месте, — сказал Элрик. — Но могу гарантировать, что это намного лучше, чем оставаться на корабле.

Дилара кивнула. По пути к выходу оставался шанс кого-нибудь предупредить.

— Я знаю, о чем вы думаете, — сказал Элрик, ведя ее к двери. — Если вы попытаетесь сообщить кому-либо, что вас забирают с корабля против вашего желания, мы не станем в вас стрелять. Мы убьем того, кому вы подадите сигнал.

Пока они шли по коридору, Петрова держалась позади нее, пряча пистолет под обмотанной вокруг руки шалью.

— Я видела, как на празднике вы с Локке держались за руки, — насмешливо проговорила Петрова. — Можешь о нем забыть. Ты никогда его больше не увидишь. Можешь считать его мертвым.

36

Тайлер и Перес спустились на лифте на вторую палубу. По пути встречались члены команды, убиравшие после праздника. Пассажиры до сих пор бродили по атриуму и сидели в нескольких барах по его сторонам.

Выйдя из лифта, они направились в сторону кормы.

Тайлер понятия не имел, что настолько важное Перес хочет ему показать, но никак не мог добиться объяснений.

— Что будем делать с Элриком? — спросил он. — У нас осталось всего несколько часов до отхода «Зари Бытия» в рейс.

— А что вы от меня хотите?

— Обыскать его каюту. Если я прав, он подключил к вентиляционной системе корабля некое устройство. Вряд ли он приведет его в действие до того, как покинет корабль, но если мы сможем поймать его с поличным, у нас будут доказательства, что за всем этим стоит именно он.

— Знаете, доктор Локке, вы во многом утратили мое доверие, появившись на корабле и ничего мне не сказав. Почему не рассказали мне о своих подозрениях насчет Себастьяна Элрика во время вчерашнего разговора?

— Тогда я еще не знал. Даже после того, как я получил информацию о том, что он может быть причастен к строительству того бункера, о котором я вам рассказывал, у меня не было надежных доказательств. Я хотел поговорить с ним сам и боялся, что вы можете вмешаться, узнав о моем приезде.

— Черт побери, так оно и есть! Хотя Себастьян Элрик имеет отношение к Церкви Святой Воды — деятельность которой ФБР уже расследует, хотя ни одного преступления пока не обнаружено, — обвинение одного из богатейших людей страны в причастности к этому вашему проекту «Вихрь» слишком серьезно.

В мозгу у Тайлера что-то щелкнуло, но он не понял, почему. Что-то в словах Переса было не так.

— Агент Перес, вы ведь проверяли весь багаж?

— Весь. Мы нашли кое-какую контрабанду, но ничего, напоминающего биологическое оружие.

— А багаж Элрика?

— Я же сказал — обыскали всё.

Они подошли к каюте с внешней стороны в конце коридора. Ответ Переса не удовлетворил Тайлера. Каким-то образом Элрик должен был пронести устройство на борт. Логично было бы в багаже, но как он мог миновать тщательную проверку?

Что-то тут не сходилось. Тайлер опустил руку на ремень и нащупал свой нож.

— Вы говорили с Эйденом Маккенной или Грантом Вестфилдом? — спросил он.

— Не знаю таких.

Перес провел ключом через замок и пропустил Тайлера первым.

Лишь шагнув внутрь, Локке наконец понял, что именно щелкнуло у него в голове. Проект «Вихрь». Такое название он носил недолгое время. Когда проект передали Коулмену, название сменилось на «Оазис», и именно так называл его Тайлер, когда говорил с Пересом накануне.

Лишь он, Дилара, Грант и Эйден знали связь между «Вихрем» и «Оазисом». Если Перес никогда об этом от них не слышал, он мог знать о «Вихре», только сам будучи соучастником.

Каюта была двухкомнатная, такая же, как и у него с Диларой. Если бы это был какой-то штаб, Тайлер ожидал увидеть сидящих за высокотехнологичным оборудованием агентов. Но каюта была пуста.