– Что? – Он залпом осушил бокал.

– Книги… – Я поежилась и обхватила себя руками. Казалось, что взгляд мужчины проникает сквозь невесомую ткань и я стою в комнате обнаженная.

– Замерзла? – Дориан по-своему истолковал мой жест. Он подхватил мундир, висевший на спинке стула, накинул мне на плечи и сразу же привлек к себе. Меня окутал его запах: моря, свежести и еще чего-то, от чего сердце начинало биться сильнее, а низ живота сводило сладкой судорогой.

– Не стоит… – тихо запротестовала я.

– Ты вся дрожишь, – прошептал мой искуситель.

– Да… это нервное. – На самом деле я вся горела. Чтобы устоять на ногах, мне пришлось вцепиться в его рубашку, и теперь сквозь тонкую ткань я ощущала тепло его тела, сбившееся дыхание. Дориан шумно вздохнул, я подняла голову, и наши губы встретились. Поцелуй был подобен свежему ветру. Сладкий, пронзительный, тягучий. Кажется, рядом что-то упало, или грохот в голове был отголоском биения сердца. Воздуха не хватало. Пламя полыхало внутри меня, струилось по телу, желая вырваться наружу.

– Кар-раул! Запер-рто! – противное карканье заставило нас оторваться друг от друга. Я поняла, что сижу на столе, ногами обхватив мужчину за талию.

Мундир давно упал на пол, а халат сполз с плеч, обнажая грудь, которую нежно поглаживал Дориан. Вторая рука начальника департамента покоилась между лопатками, надежно удерживая меня.

Воронье карканье сменилось тявканьем лиса.

– Они что, собираются перебудить весь дом? – процедил Дориан, мрачно сверкнув глазами.

– Не… не знаю… – прошептала я, уткнувшись лбом в широкое плечо мужчины. Его рубашка, кстати, тоже была расстегнута полностью, и я с трудом вспомнила, что минуту назад дрожащими от возбуждения руками вытаскивала пуговицы из петель.

Пальцы заныли, желая вновь прикоснуться к атласной коже.

– Откр-рывай! – шумел под дверью Корвин. Лис заунывно подвывал приятелю.

– Что происходит? – Сонные голоса слуг и звуки шагов внесли разнообразие в какофонию звуков.

– Р-разврат! – проинформировал всех ворон, явно радуясь, что нашел благодарных слушателей.

Лорд О’Шейли выругался.

– Мне кажется или этот дом перенаселен? – иронично осведомился он, направляясь к двери. Выждав, пока я поправлю одежду и соскользну со стола, Дориан приоткрыл дверь.

– Все в порядке, я задремал, – сухо проинформировал он слуг. – Сожалею, что этим невольно потревожил вас.

Радужная молния скользнула мимо ног начальника департамента. Лис ворвался в кабинет и радостно уселся у моих ног, ожидая заслуженную похвалу.

– Я все время говорила вам, милорд, что во́рона надо запирать в клетку хотя бы на ночь! Вы его совершенно разбаловали! – заявила экономка.

Несмотря на то что Дориан стоял в дверях так, чтобы никто из собравшихся в коридоре не мог видеть, что происходит в кабинете, я затаила дыхание.

– Вы абсолютно правы! И я немедленно последую вашему совету, миссис Хотчинс! – галантно уверил ее хозяин дома, цепко хватая ворона, примостившегося на плече. – Даже более того, я бы предпочел к завтраку пирог с птицей! Поможете?

Он протянул птицу экономке.

– Кар-раул! Р-режут! – закаркал фамильяр, пытаясь вырваться.

– Благодарю за доверие, милорд! Но я предпочитаю не иметь дело с магическими существами! А теперь, если не возражаете, я отправлюсь к себе комнату!

– Спокойной ночи! – Дориан закрыл дверь.

– Вы не слишком жалуете свою экономку, – заметила я.

– Ее комната в другом крыле, и шум из кабинета туда не долетает. Наверняка она сидела на кухне, следя за нравственностью в доме! – Он сказал это достаточно громко, прислушался и довольно хмыкнул. Я тоже уловила едва слышное эхо шагов.

Дориан тем временем затолкал возмущающегося фамильяра в огромную клетку, стоявшую рядом со шкафами, потом обернулся и внимательно посмотрел на лиса.

– А с этим что будем делать? – слишком спокойно осведомился он.

Пабло взвизгнул и попятился, поджав хвост. Правда, при этом радужное чудовище бессовестно ухмылялось и даже вильнуло хвостом, напрашиваясь на похвалу.

– Па-а-абло – выдохнула я, не зная, благодарить зверя или же хорошенько пнуть.

Лис заворчал, но на всякий случай отскочил подальше, косясь в сторону двери.

– Пр-редатель! – проорал ворон.

– Тише! – одернул его хозяин и продолжил с усмешкой в голосе: – Что ж, мисс Гордон, в связи с количеством фамильяров и преданных слуг, в два раза превышающем допустимое в доме, мне остается только пожелать вам сладких снов.

Кровь бросилась в лицо. Лорд О’Шейли явно давал понять, что для него все происшедшее не более чем случайность. Впрочем, для него так оно и было. Странно вообще, что он привез меня в свой дом, хотя… Ректор Теос же пользовался своим положением, и что мешает начальнику Департамента магического контроля поступать так же? К тому же я сама пришла и более того, была не против, чтобы…

Хозяин дома все еще смотрел на меня, и я вымученно улыбнулась:

– Спокойной ночи, милорд! И извините за беспокойство. Уверяю, что больше подобного не повторится!

– Жаль, – отозвался лорд О’Шейли.

Я смерила его самым строгим взглядом, на который была способна, и направилась к выходу, путаясь в полах халата. Пабло лениво потрусил за мной.

– Мисс Гордон! – окликнул меня хозяин дома, когда я уже переступила порог. Я обернулась. – Если вдруг передумаете – моя спальня в другом конце дома. И в отличие от вашего фамильяра я не храплю.

Пабло возмущенно тявкнул, я стиснула кулаки.

– Непременно учту это, милорд! Когда буду сочинять вам эпитафию!

В ответ прозвучал негромкий смех. Как ни хотелось хлопнуть дверью, у меня хватило сил закрыть ее тихо.

Ночь оказалась длинной. Под недовольное ворчание Пабло я ворочалась на шелковых простынях, борясь с предающим собственным телом. Кожа горела, губы ощущали вкус поцелуя, а пальцы зудели от желания прикоснуться к рельефному мужскому телу.

Не выдержав, я вскочила, накинула халат и ругнулась. Ткань все еще хранила запах хозяина дома. Голова закружилась. Хотелось ворваться в спальню лорда О’Шейли и потребовать продолжить начатое в кабинете. В памяти сразу всплыли слова, которыми меня проводил Дориан, и желание пропало.

Я подошла к окну, раздернула шторы и распахнула раму, с наслаждением вдыхая прохладный воздух. Лицо горело. Я не понимала: страсть это или стыд за подобные желания. Ни один мужчина раньше не вызывал во мне такую бурю чувств, но ни один и не обращался с такой вежливой дерзостью. Впрочем, раньше ни от одного из мужчин никогда не зависели ни моя свобода, ни моя жизнь. Сейчас я полностью находилась во власти лорда О’Шейли. Я была уверена, что защитный магический контур, установленный вокруг дома, не позволит мне создать портал в саду, и даже если мне каким-то образом удастся сбежать, то придется всю жизнь скрываться в холмах, вздрагивая от каждого шороха.