— А как погибли остальные?

— Они были зарезаны во сне, герр гауптман. Штыками от русских винтовок и ножами.

— Спасибо, лейтенант, вы мне очень помогли. Чувствуется, вы не новичок в расследованиях.

Икке просиял.

— Так точно, герр гауптман. Господин комендант всегда поручает мне расследование подобных происшествий, — радостно доложил он, не заметив, как начальник, вновь занявший место за столом, побелел.

— А что, были и еще? — рассеянно спросил фон Зееншанце, напряженно размышляя над тем, что он уже успел узнать за столь короткий срок.

— Так точно, герр гауптман. Где-то за две недели до нападения на лагерь.

— И что же случилось тогда? — насторожился Курт.

— Пропала колонна пленных. Небольшая. Человек сорок. И четверо конвойных. Причем бесследно.

— Когда точно? — Фон Зееншанце подался вперед.

Лейтенант назвал точную дату. Гауптман прикрыл глаза. Черт! Все сходится. Этот необычный красный, похоже, собирает себе отряд. Сначала у него было чуть более десятка, затем он отбил еще сорок человек, обкатал их, подучил, а затем совершил налет на лагерь. Курт возбужденно потер виски. Похоже, охота становилась интересной сама по себе. Вне зависимости от приза. Ему внезапно очень захотелось вновь пообщаться с этим русским, но уже на, так сказать, своей территории и в условиях, когда он контролирует ситуацию.

— Хорошо, лейтенант, вы свободны. Вы мне очень помогли, спасибо.

— Хайль! — радостно выкрикнул тот, вскидывая руку, и исчез.

Курт некоторое время сидел, задумчиво барабаня пальцами. Наконец комендант, все это время мысленно проклинавший излишне разговорчивого лейтенанта, не выдержал и робко спросил:

— Господин гауптман, что-нибудь еще?

— А? — рассеянно отозвался Курт. — Да нет, больше ничего. Спасибо, вы мне тоже очень помогли. А далеко ли от вас Бронна Гура?

«Пожалуй, стоит поподробнее расследовать все не слишком укладывающиеся в привычную картину происшествия, произошедшее в этом районе…»

— Ну что вы, — засуетился комендант, осознавший, что вполне может уже сегодня избавиться от столь хлопотного гостя, — вовсе недалеко…

До Бронна Гура Курт добрался поздним вечером. Штаб 293-й пехотной дивизии отсюда уже съехал, поэтому большинства тех, кто мог бы что-то рассказать по поводу нападения, здесь не было. Но фон Зееншанце доложили, что в местном лазарете еще оставалось несколько человек, долечивающихся после того боя. Так что он решил не отправляться сразу за штабом дивизии, а сначала переговорить с ними. Начинать расследование было поздно, поэтому Курт приказал Вольфгангу организовать ночлег, а разговор перенести на утро.

Первым в лазарете его встретил врач.

— Чем могу помочь?

— Я занимаюсь расследованием нападения на штаб 293-й пехотной дивизии и хотел бы поговорить с людьми, выжившими после него.

— Расследованием нападения именно на штаб дивизии? — уточнил врач.

— Да, — кивнул фон Зееншанце и тут же насторожился: — А почему вы спросили?

На лице врача нарисовалась досада.

— Ну да, простите, у того, что было раньше, никаких свидетелей не осталось.

— Раньше? А какое нападение было раньше?

Врач удивленно воззрился на него.

— Ну… за пару дней до налета на штаб дивизии русские совершили нападение на захваченные нами их собственные военные склады совсем близко отсюда. Наверху что, об этом не знают?

— Нет. — Курт недоуменно покачал головой. — Вы сказали, склады? И что же они там искали?

— Оружие, вероятно.

Курт замер, обдумывая новую информацию, а потом попросил:

— Расскажите мне поподробнее о нападении на склады.

Врач пожал плечами.

— Ну… я немного знаю, меня вызывали на вскрытие трупов. Вся команда охраны была зарезана. Судя по форме, раны наносились штыками русских винтовок и ножами.

Курт облизал внезапно пересохшие губы. Это же докладывал ему и лейтенант Икке. Неужели?.. Но ведь дядя говорил, что с отрядом русских, совершившим нападение на штаб, покончено! Или на штаб нападали другие?.. Два столь близких по времени нападения совершены разными группами? Маловероятно.

— Все зарезаны?

— Все, кроме троих. Точно идентифицировать, чем их убили, не удалось. Но если бы я не боялся обвинений в сумасшествии, я бы высказал предположение, что их расстреляли из чего-то типа луков или арбалетов.

Фон Зееншанце прикрыл глаза и некоторое время переваривал услышанное, затем спросил:

— А как вы думаете, кто напал на склады?

— Да тут и думать нечего, — решительно заявил врач. — Те же, что спустя пару дней напали на штаб дивизии. Захватили склады, вооружились и атаковали штаб.

Курт пожевал губами. Что-то не складывалось. Одна и та же тактика у двух групп, одна из которых уничтожена… Впрочем, может, не полностью?

— А на чем основывалась уверенность, что группа, напавшая на штаб дивизии, полностью уничтожена?

— Кто уничтожен? — не понял врач.

Курт удивленно уставился на него. Врач недоуменно пожал плечами.

— Мы не обнаружили ни единого трупа нападавших, а организовавший преследование старший лейтенант Шнитке потом сам лечился у меня, потому что получил пулю в мякоть левой руки. Так вот, насколько я знаю, результатом его действий стали еще шестеро убитых и полтора десятка раненых, но с нашей стороны. Русские поводили его за нос до темноты, а потом растворились в ночи.

Курт скрипнул зубами, чтобы не выругаться. Опять то же самое. Вранье, покрывающее собственную некомпетентность!

— Спасибо, вы мне очень помогли, — поблагодарил он врача, — но я все же хотел поговорить с выжившими.

— Да ради бога, — отозвался тот, — они все в шестой палате. Пойдемте, я вас провожу…

На русские склады Курт добрался после обеда. Разговоры с ранеными в общую картину добавили немного. Единственное, что отметили практически все: эти русские, в отличие от тех, с кем они до сих пор сталкивались, на сей раз действовали очень четко и организованно. Основной ударной силой у них были гранатометчики. Так вот те, совершенно не отвлекаясь, вышли на позицию и начали садить гранатами. Как образно выразился один из выздоравливающих, бывший студент исторического факультета берлинского университета, «балеарские пращники». Этим и были вызваны столь тяжелые потери. Причем все произошло за считаные минуты, а затем русские просто исчезли. Никто из выживших не смог сказать, что он успел сделать хотя бы по одному выстрелу в их сторону. Впрочем, наверное, это их и спасло. Всех, кто высунулся, русские пристрелили.

Склады Курт застал в куда более укрепленном состоянии, чем, по-видимому, они были до визита русских. Перед воротами со смещением вкопаны два ежа, чтобы их невозможно было выбить с разгона, а чуть дальше за воротами оборудована баррикада из мешков песком, с пулеметной позицией.