Осенью 1906 года подполковника Бредова постигло большое личное горе, в Петербурге умер его близкий друг, подполковник военно-судебного ведомства Алексей Леонидович Носович. Он оставил после себя вдову Екатерину Павловну и шестилетнего сына Бориса; материальное положение семьи было крайне тяжелым. Вскоре Николай Эмильевич женился на вдове друга и усыновил Бориса. В семье появились дочери Татьяна (родилась 2 августа 1909 года) и Ольга (10 декабря 1912 года). В 1910 году Бредовы жили в Киеве по адресу Большая Подвальная, 22, в 1911 году — на Банковской, 5, в только что построенном пятиэтажном «Доме с маками», а тремя годами позже — на Прорезной, 26.

Супруга Н. Э. Бредова Екатерина Павловна, в первом браке Носович, урожденная Лансере (1878–1958), также была потомком русского рода иностранного происхождения. Ее отец, генерал-майор (при выходе в отставку он был произведен в генерал-лейтенанты) Павел Александрович Лансере (1845–1900) был военным инженером, как и отец Н. Э. Бредова, и служил в том же Варшавском военном округе. Старшая сестра Екатерины Павловны, Елена (1876–1963), вышла замуж за генерал-майора М. Н. Папа-Федорова[322], а младшая, Надежда (1880–1920), была близким другом и доверенным лицом знаменитого юриста А. Ф. Кони[323].

Интересна генеалогия супруги Н. Э. Бредова. Ее дед, поручик Александр Павлович Лансере, сын оставшегося после Отечественной войны 1812 года в России французского офицера, был на год младше своего брата, Людвига-Александра Павловича — отца скульптора Евгения Александровича Лансере, от которого пошел знаменитый род русских художников. Таким образом, Екатерина Павловна Бредова приходилась троюродной сестрой художнику Е. Е. Лансере, архитектору Н. Е. Лансере и художнице З. Е. Серебряковой, урожденной Лансере.

Шестого декабря 1908 года Николаю Эмильевичу, которому за два месяца до того исполнилось 35 лет, был присвоен чин Генерального штаба полковника. 5 июня 1912 года офицер получил назначение на должность начальника штаба 44-й пехотной дивизии, расквартированной в Умани. Но меньше чем через год, 28 марта 1913-го, последовал перевод обратно в Клев, на аналогичную должность в 33-ю пехотную дивизию, которой командовал генерал-лейтенант А. А. Зегелов[324]. С этой дивизией Николай Эмильевич и вышел на фронт Великой войны, как в то время называли Первую мировую. 33-я дивизия входила в состав 21-го армейского корпуса, а тот, в свою очередь, 3-ю армию Юго-Западного фронта.

Войска, входившие до войны в состав Киевского военного округа, приняли на себя первый удар, и неудивительно, что начштаба 33-й пехотной быстро сумел проявить себя. Уже 18–19 августа 1914 года он совершил подвиг, за который 6 февраля следующего года был удостоен почетнейшей боевой награды страны — ордена Святого Георгия 4-й степени. Как сказано в описании подвига, Николай Эмильевич, «будучи начальником штаба пехотной дивизии и находясь в течение всего боя под сильным артиллерийским, а временами и ружейным огнем противника, разработав план действий дивизии, создал полное взаимодействие в бою всех частей дивизии и, направляя свою самоотверженную деятельность на поле сражения к приведению всего плана в исполнение, способствовал завершению боя полною победою». (В послужном списке причина награждения отражена коротко — «за отличие в боях против Австрии»[325].)

Десятого ноября 1914 года полковник получил перевод из штаба в строй своей дивизии — командиром 166-го пехотного Ровненского полка (в командование вступил 2 декабря). В должности комполка Николай Эмильевич прослужил три месяца. 13 февраля 1915 года он получил также мечи к уже имевшемуся у него ордену Святого Владимира 3-й степени и в тот же день был назначен генерал-квартирмейстером 11-й армии. В этой должности Бредов служил до конца лета. 5 августа Николай Эмильевич был произведен в чин Генерального штаба генерал-майора, а три дня спустя отбыл к новому месту службы в Псков, на только что созданный Северный фронт — генерал-квартирмейстером штаба армий фронта.

К сожалению, на этой должности генерал-майор Бредов не смог в полной мере раскрыть свой талант штабиста. Северный фронт, возглавлявшийся неудачно возвращенным из небытия антигероем Русско-японской войны генералом от инфантерии А. Н. Куропаткиным, предпринял в марте и июле 1916 года две попытки прорвать мощные оборонительные линии, возведенные германцами на стыке Латвии и Белоруссии, но обе попытки оказались безуспешными и привели к большим потерям. 15 августа 1916 года генерал снова вернулся в уже ставший для него родным Киев, исправляющим должность начальником штаба Киевского военного округа (соответствующий приказ по округу был подписан 8 сентября). Главным начальником округа в это время был давний знакомый Бредова, 58-летний генерал-лейтенант Николай Александрович Ходорович, который в свое время сам прошел через многие должности, которые занимал впоследствии Бредов, — окончил те же училище и академию, что и он, участвовал в Русско-японской, командовал одним из полков 33-й дивизии и был ее начальником штаба.

На должности начальника штаба Киевского военного округа Николай Эмильевич встретил Февральский переворот 1917 года. Как именно он отнесся к падению «старого режима», мы не знаем, но косвенным доказательством того, что «требования момента» Бредов вполне понял и принял, служит его дальнейший служебный рост: он попал в разряд тех военачальников, которых «демократическая» власть начала двигать наверх, замещая ими «старорежимных» генералов. Тыловая служба, продолжавшаяся восемь месяцев, завершилась 22 апреля 1917 года, когда Бредов принял 6-ю Финляндскую стрелковую дивизию (вступил в должность 11 мая). Эта дивизия была сформирована в январе-марте того же года и включала в себя 21, 22, 23 и 24-й Финляндский стрелковые полки трехбатальонного состава. Она входила в состав 49-го армейского корпуса 11-й армии Юго-Западного фронта. Как и все прочие формирования «Армии свободной России», 6-я Финляндская стрелковая обладала непременным атрибутом постреволюционной эпохи — собственным комитетом, который мог оспорить приказы командующего.