Почему?

Не впервые же дерётся. Или может, сожалеет?

А вообще за такую потасовку его должны как минимум наказать, а лучше выпереть.

МГУ это или нет, черт подери!

Но, по-моему, всем тут пофиг, особенно преподавателям, ведь я точно видела одного из них, когда случилась драка.

Меня беспокоит то, что он стоит, не двигаясь, и я подхожу ещё ближе, кладу руку на плечо. Он дергается и ведёт им, заставляя ее соскочить.

Ладно. Я помочь хотела, а тут мне не рады.

Так зачем же он закрыл нас здесь?

Ответ, как, оказалось, лежал на поверхности.

— Раздевайся и ложись на диван, — оглушает меня Тимур, указывает головой в сторону на тот самый диван.

Ч-чего?

Я? Зачем? Прямо здесь?

Он же не...

— Ты сейчас серьезно?

— Полинаа... — гортанно стонет, все так же стоя без движений, — не зли меня, если не хочешь, чтобы я силу применил.

Так. Мы одни, в закрытом помещении. С похотливым настроем парня, который кидается угрозами.

Замечательно.

Что прикажите мне делать? Биться с разъяренным Королевым?

Или дать, что он хочет?

Нет. Нет. Нет!

Я в это болото больше не влезу, мне итак тяжело после произошедшего.

Я только все слёзы отплакала.

Не хватало ещё спать с ним периодически и ещё не дай Боже влюбиться в него опять.

Это же мазохизм какой-то! Любить насильника.

— Я не... я не буду с тобой спать, — говорю громко, чтобы до него дошло. — Ты можешь идти куда подальше со своими желаниями.

Последнее видимо не нужно было добавлять, так как Тимур медленно повернулся ко мне лицом. От его горящих неадекватным блеском глаз, меня повело в сторону.

Ой, не к добру.

Пячусь назад, когда он наступает на меня, пока не упираюсь ногами в диван.

Дрожу, когда начинаю осознавать, что он не пошутил, а действительно собрался взять меня прямо здесь.

Выражение его лица не предвещает ничего хорошего. Ничего хорошего для меня.

Я должна отстоять свою честь, не пасть перед ним и не раздвигать ноги по первому приказу.

Должна, но вот тело мое наполняется странной негой, голова начинает кружиться, а грудь щемит от ненавистных чувств.

И пока я обдумывала, как бы справится с собой, он наклонился ниже, опаляя дыханием.

— У тебя нет выбора, — шипит мне в ухо, голосом сводя с ума.

Выбор есть всегда! Он не прав.

В голове прокручиваю всевозможные варианты, которые помогут мне избежать секса с ним.

Но найти не могу.

— Ты сказал только один раз! Ты обещал оставить меня в покое, — вскрикиваю, отталкиваю его, хочу вырваться.

Хочу же?

Должна хотеть, а не трепетать. И точно не должна смотреть на него, как на лакомый кусок торта, когда парень снимает свою футболку и кидает на пол.

Мамочки...

Это грязный приём!

Смотрю на его кожу, что покрыта каплями и мне хочется по ней провести пальцами... языком. По этим интересным изгибам и пощупать то, что находятся ниже.

Полина, спокойно. Дыши.

Держи свои похотливые желания глубоко в себе и не дай ему понять, что он тебе, черт возьми, нравиться.

— Я солгал, — нагло заявляет он, ловит в кольцо сильных рук. Прижимается. Заставляет сердце из груди выпрыгивать. — И... если ты не хочешь, чтобы братец узнал о нашем грязном«свидании», — добавляет он, ехидно ухмыльнувшись. — Тебе придется спать со мной. Снова и снова.

Заладил. Так дело конкретно в Илье, или в нас? Он делает это только лишь бы брату отомстить?

От этих мыслей, легкое возбуждение сходит на нет. Ему не интересна я.

Он хочет лишь отомстить, за что не понятно или утереть нос моему бывшему.

И странно, что он не знает, что мы расстались, разве Фил ему не все рассказал?

Он ещё многого не знает. А если я расскажу, как именно он себя поведёт?

Сказать, что никого у меня кроме него не было и потешить его самолюбие?

Я хочу сказать, правда. Но вырывается лишь:

— Сколько? — хочу услышать конкретную цифру и дрожу, пока его дыхание опаляет кожу.

Его глаза в момент загораются. Он выпрямляется и со зловещей ухмылкой произносит:

— Как насчёт... Всегда!

Толкает на диван и тянется к моей одежде.

Я смотрю на то, как Королев, нависая надо мной, расстёгивает пуговку за пуговкой на моей кофте, и не могу поверить в то, что это происходит на самом деле.

Что он вот так просто решил меня разложить на этом запылённом диване. Он и вправду решил, что у него для этого есть полное право. Право на мое тело. На мою жизнь.

Нет. Нету!

Он сам мне сказал, что больше этого не повторится. Дал мне уйти.

Да, черт подери, его не было особо видно две недели! Ходил себе тенью рядом. С девками другими общался.

А я все это видела!

Как он стоял и флиртовал, как зажимал других. Ему было прекрасно. Мне так показалось.

Вот Илья хотел все исправить. Бегал, на свидания звал.

Я видела в его взгляде раскаяние.

Во взгляде Тимура я вижу только похоть, граничившую с одержимостью.

Это ненормально.

Смотреть на девушку вот так, словно сожрать готов. Разорвать на части. Даже его руки трясутся.

Он бормочет невменяемые несвязанные слова. Его кроет по-настоящему. Возможно, другая приняла бы такое отношение за комплимент, но я чувствую себе вещью.

Что я нужна ему лишь для того, чтобы пар спустить.

Он впивается губами в грудь, и я чувствую, как оставляет там смачный засос. Смотрит на него и ухмыляется. Вновь жестко припадает губами.

— Ты обнаглел! — прикрикиваю на него и ощупываю кожу, которую он прикусил. На этом месте в момент появляется красное пятно.

С головой у него точно не все в порядке. Мы же не подростки, блин.

А у него глаза горят, он смотрит то в глаза, то на оголенную в лифчике грудь. На оставленную собой метку.

Боже, это же идиотизм!

— Если хочешь, можешь оставить такие же по всему моему телу, — хмыкает он, пока я шокировано оглядываю его.

Больно надо мне его нацеловывать.

— Королев! Ты, ты рехнулся, — руками упираюсь в голую грудь, что ходит ходуном.