— Допустим. Но как быть с расписками? Кому этот мускулистыймальчик должен кучу денег, после того как Нона умерла? Тебе?

Нателла некоторое время молча смотрела на Родиона и кусалагубы.

— Марьянов, чего ты добиваешься? — наконецпроизнесла она. — Тебя разыскивает милиция по подозрению в двойномубийстве. Может быть, мое положение не из приятных, но и твоя участь подбольшим вопросом.

— Правильно. Вот я и хочу, чтобы все точки над «и» былирасставлены. Хочу понять, что произошло в тот вечер на даче. И ты мне сейчасвсе об этом расскажешь. Расскажешь заодно и о том, как моя бывшая женапланировала отнять у меня бизнес.

— Ты о чем это? — икнула Нателла, испуганновытаращившись на Марьянова.

— Ты совершенно не умеешь рассуждать логически, дорогаямоя. Разве ты забыла, что прибор у меня?

— Вот идиот, — процедила та. — Я же сказалаему стереть запись.

— Ему — это Коле? Да, он не производит впечатлениечеловека, которому можно что-то поручить. Забыли, значит. А зачем делали? Ведьэто же улика, ты не находишь?

— Чтобы Нона потом не вздумала отпираться, если вдруг нашаоперация провалится, — обреченно пробормотала Нателла. — Приборпривезли мне, и когда Нона пригласила меня обсудить план, по которому мы должныбыли действовать, я приказала Николаю устроиться где-нибудь поблизости инезаметно записать наш разговор. Мы эту запись потом перегнали на диск, а изприбора ее надо было удалить — вдруг Нона увидит. Хотя она бы все равно неразобралась.

— Это точно, с техникой она не дружила. Что ж, сказавши«а» надо говорить «б». Давай все по порядку, ничего не пропуская.

— С какой стати? Чтобы ты использовал это потом противменя?

— Зачем? Я, например, готов с тобой меняться. Ты мнерассказываешь про заговор, который вы с Ноной плели против меня. О том, чтофарс, разыгранный тобой на даче, часть этого плана, я уже и сам догадался.Короче, ты объясняешь происхождение этих расписок и рассказываешь, какоеотношение Николай Гальперин имел к моей жене. И если ты действительно незамешана в убийствах и докажешь мне это, я готов забыть про историю спаспортами. Оставлю их себе на память, но в милицию не передам. Договорились?

— А прибор?

— Ты много требуешь. Прибор, конечно, не алиби, но покане найдут настоящего убийцу, я его буду хранить пуще глаза. На всякий случай.

— Хорошо. — Нателла задумалась, потом решительнотряхнула рыжими волосами. — Хорошо. В общем, Марьянов, лично я к тебеничего не имею. Ты никогда не был мне особо симпатичен, но как мужа сестры ятебя терпела. Только вот дело в том, что тебя не готова была терпеть Нона. Всвое время у нее закрутился довольно бурный роман с Гальпериным. Она посещалатот же фитнес, что и я сейчас, а Николай там работает инструктором. На самомделе, у него таких служебных романов было множество. Сестрица запала намолодого парнишку, а он зацепился за нее, чтобы превратить в дойную корову. Он жеигрок, а это неизлечимо. Николай просаживал деньги и расписочки писал, а Нонапокрывала его долги.

— Откуда она брала деньги?

— У папочки тянула. Однажды он не выдержал и устроил ейразнос, сказал, что будет выдавать только на еду. После этого она заявила Коле,что больше денег для него ей взять неоткуда. Любовь его мгновенно остыла, абуквально через месяц появился ты.

— Значит, Коля из фитнеса — один из тех самыхмиллиардеров, которые осаждали Нону? — не удержался и съязвил Родион.

Нателла, достав сигареты, закурила. Помолчала немного,собираясь с мыслями, потом сказала:

— Ладно тебе, дело прошлое. У Ноны вообще с мужиками нескладывалось, все какие-то уроды попадались. Ты один приличный был.

— И на том спасибо, — поблагодарил Марьянов. —Но давай ближе к теме.

— Так вот, примерно с полгода назад у нас с Нонкойсостоялся один разговор. Она тогда напилась и все плакала, что годы идут, онаустала от постоянной финансовой зависимости — то от папы, то от мужа. Ичто в жизни надо иметь свое дело и ни на кого не рассчитывать. Я посмеялась надней тогда. Говорю — ты что, хочешь начать свое дело? Посмотри, ну какой изтебя бизнесмен? Вот тогда она мне впервые и заявила: самой, конечно, тяжелоначинать с нуля, но вот если взять уже готовый бизнес, то перед тобой откроетсяновая жизнь. Короче, она замыслила оттяпать у тебя твое агентство, а повозможности и деньги. Развода здесь было недостаточно. Следовало все подстроитьтак, чтобы ты сам ей все отдал. То, что она для этого придумала, мне показалосьчересчур опасным, да и просто противным. Я должна была сначала соблазнить тебя,а в последний момент начать сопротивляться. Ну вроде как я напилась, а тывоспользовался ситуацией против моей воли.

— Понятно, — кивнул Марьянов. — Вот почему тылезла из кожи вон.

— В общем, на дачу тебя заманили, чтобы этот планосуществить. Нона с прибором видеонаблюдения пряталась в кладовке и должна былавсе записать. Потом запись продемонстрировали бы папе. И все — делосделано.

— Лихо придумано. Выходит, о неудаче вы даже не думали.А если бы я не поддался? Сохранил супружескую верность?

— Марьянов, я тебя умоляю! Да еще не родился тотмужчина. Я же не крокодил какойнибудь. Поддался бы, никуда не делся. —Нателла замолчала, глядя себе под ноги. Потом вздохнула: — Собственно, воти все. Впрочем, нет. Я тебе главного не сказала. После того как Нона порвала сНиколаем, он обратился ко мне за помощью — боялся, что она потребуетвернуть долги, пустит в дело его расписки. Она так и собиралась сделать, кстатисказать. Николай просил, чтобы я с ней поговорила. С Ноной я так и непообщалась, зато через какое-то время роман с Колей начался у меня.

— Вот как! Неужели ты бросила на произвол судьбы своихзарубежных друзей?

— Ну, не всех, не надо преувеличивать. — Нателласделала глубокую затяжку и выдохнула. Дым мгновенно уплыл в темноту. —Однако с Николаем мы продолжали встречаться. Он, в принципе, ничего, если бы нестрасть к азартным играм. Так вот, когда мы с Ноной стали договариваться о том,что я помогу ей отобрать у тебя бизнес, я выдвинула несколько условий.

Во-первых, переписать на меня половину квартиры наКутузовском. Ее завещала нам бабушка, и квартира принадлежала нам обеим. Сестралегко согласилась, ведь ей светил куш неизмеримо больший. Договорились, что онапишет дарственную, подписывает, а у нотариуса заверит после того, как у нас наруках будет компрометирующая тебя запись. Кстати, именно это являетсядоказательством моей невиновности — Нона нужна была мне и Коле живой.Продав квартиру, мы получили бы несколько миллионов. Я долго думала, говоритьНиколаю о том, что мы задумали с Ноной, или не говорить. Решила сказать. Ты несмейся, мы ведь собираемся пожениться.

— Да я и не смеюсь, — пожал плечами Родион. —Дело житейское.