Но он читал это в ее глазах. Ричард лег рядом на бок, положил руку под голову и улыбался Мег медлительной и чувственной улыбкой, от которой у нее что-то сжималось внутри, несмотря даже на полную расслабленность после достигнутого пика.

– Если тебе было хотя бы вполовину так же хорошо, как мне, то я могу собой гордиться, – негромко произнес он и пальцем коснулся кончика ее носа.

– О да, – с трудом выговорила Мег. – Но думаю, я буду радоваться еще больше, если смогу доставить тебе такое же наслаждение.

С этими словами она протянула руку к его животу, погладила его, потом коснулась напряженного мужского стержня, пальцами чувствуя его жар и пульсацию. Все тело Ричарда напряглось. Ненадолго позволив ей эту ласку, он через минуту схватил ее кисть, положил себе на грудь и резким рывком сел на кровати.

– Почему ты больше не хочешь? – спросила Мег и села рядом.

Ричард коротко хохотнул, запустил пальцы себе в волосы и посмотрел ей в глаза:

– Очень хочу, поверь мне, Мег. Но у меня за плечами шесть лет воздержания. Все может кончиться прямо сейчас.

– А что в этом такого ужасного?

Ричард нежно погладил ее по щеке, не отводя от нее взгляда, улыбнулся и прошептал:

– Потому что я хочу, чтобы это случилось позже, хочу проникнуть в тебя, в самую глубь. А до тех пор мы доставим друг другу еще много наслаждения, лишь тогда я позволю себе это блаженство.

– О! – Meг с усилием сглотнула.

Она не могла отвести глаз от его лица с чувственной, завораживающей улыбкой, которая отзывалась в ней вновь зарождающимся возбуждением.

– К тому же эта кровать – не то место, где мне хотелось бы это сделать. По крайней мере не сейчас. Здесь дует и слишком темно, тебе не кажется? – Он улыбнулся уже иначе – более напряженно и жадно.

Взгляд Ричарда впился в изящную линию ее губ. Мег показалось, что она физически чувствует жар этого взгляда, от которого начинает гореть кожа, плавится воля и пропадают слова. В ответ на его вопрос она сумела только слабо кивнуть. Желание с новой силой охватило ее.

– Тогда пойдем, – прошептал Ричард и потянул ее за руку.

Его взгляд остановился в центре комнаты, на полпути от кровати к камину.

– Куда? – слабым голосом спросила Мег, у которой едва хватало сил переставлять ноги.

– Недалеко, – усмехнулся Ричард и остановил ее прямо на дорожке из лунного света, которая пролегла по ковру. Потом он развернул Мег к окну, из которого струилось это призрачное сияние, а сам стал сзади. – По-моему, самое лучшее место, – прошептал он ей в самое ухо, и у Мег мурашки побежали по спине от легчайшего прикосновения его губ.

– Но, Ричард, я ведь тебя не вижу, – пожаловалась она. – Это несправедливо.

Этот грудной голос, эта нежная жалоба вызвала именно ту реакцию, на которую она рассчитывала. Ричард усмехнулся, приподнял с шеи бронзовую массу волос и стал целовать чувствительную кожу под затылком. Мег прикрыла глаза и откинулась назад, наслаждаясь силой его рук, обнимавших ее сзади.

– Не бойся, любовь моя, – шептал Ричард между поцелуями, – ты все получишь, но сначала я. Больше я ждать не могу. Это предел.

Мег хотела ответить, но не успела – ее окатило волной новых ощущений и чувств. Ричард спустил руки с ее плеч и провел ими вниз по рукам Мег, согревая ее кожу сквозь тонкую ткань платья. Их пальцы переплелись. Он поднял свои и ее руки так, что кисти Мег оказались закинутыми ему за шею, а кончики пальцев касались шелковых прядей его волос. Спина Мег выгнулась, как натянутый лук, голова лежала на груди Ричарда…

И тогда он начал атаку. Провел руками по скульптурной линии ее бедер, погладил живот. Потом ладони Ричарда скользнули в разрезы туники без боковых швов, которую Мег выбрала для предстоящего свидания, и легли на полукружья безупречных грудей. Мег перестала дышать, спина ее выгнулась до предела, она вся отдалась этой волшебной минуте. Пальцы Ричарда касались отвердевших сосков, ласкали их сквозь тонкую ткань.

– Мег, я хочу увидеть тебя по-настоящему – так, как видел тебя в мечтах, – зашептал он и снял с ее плеч тунику, которая мягко скользнула на пол.

Потом его тонкие сильные пальцы взялись за ряд мелких пуговичек на платье, расстегнули их до талии, раздвинули вырез, открывая взгляду гладкую кожу.

Мег застонала, опустила руки и помогла Ричарду справиться с лифом. Наконец ее груди вырвались на свободу. В серебре лунного света они казались жертвой, принесенной на алтарь его любви. Ричард стал целовать ее плечи и шею. Обнаженные соски Мег превратились в болезненные бутоны. Она отдавалась его ласкам, с каждым мгновением желая все большего. Ей страстно хотелось снова почувствовать его ладони на своих грудях, на сей раз без всякой преграды. Но Ричард дразнил ее, заставлял ждать, гладил кожу на талии, на животе, но не касался груди.

– Мег, ты – волшебная сказка, – прошептал он, переместился вперед, на секунду укрыв ее от любопытной луны, опустился перед ней на колени и наконец дал ей то, к чему она так вожделенно стремилась.

Он взял в ладони ее отвердевшие груди, потом стал с жадностью их целовать, втягивая в рот весь сосок целиком. Мег казалось, что она лишится рассудка. Она погрузила пальцы в волосы Ричарда, выгнула спину и беспомощно стонала, испытывая острое и почти болезненное наслаждение от прикосновения его губ сначала к одному соску, потом к другому.

Губы Ричарда не отрывались от грудей Мег, а ладони скользнули вниз по ее ребрам, наткнулись на сбившийся лиф платья, стали пытаться совсем спустить его с плеч, а потом и с бедер. Мег пребывала в блаженном тумане, но вдруг в этот кокон полузабытья проникло сознание того, что он делает. Мег тут же выпрямилась, чуть-чуть отстранилась и прикрыла грудь ладонями, останавливая его настойчивые поцелуи. Ричард поднял на нее удивленный взгляд. В лунном свете лицо его показалось Мег воплощением мужества и красоты, от нежности у нее защемило сердце.

– В чем дело, любовь моя? – хрипло спросил Ричард.

Щеки Мег вспыхнули от смущения и неловкости.

– Я… я думаю, лучше вернуться на кровать, Ричард, – запинаясь, проговорила она, отводя глаза в сторону.

– Значит, ты замерзла, любовь моя? – обеспокоенно спросил он. – Я думал, перед камином будет тепло.

– Нет, нет, мне не холодно. – И она ответила Ричарду храброй улыбкой. – Просто меня смущает лунный свет. Пусть будет тень.

Ричард молча смотрел на нее, взгляд его был серьезен, но он не понимал, что беспокоит Мег. Она взяла его лицо в свои ладони и тихо призналась:

– Мое тело несовершенно. Беременность и роды оставили на нем свои следы. Я не хочу, Ричард, чтобы мои недостатки испортили тебе удовольствие.

Ричард как будто не сразу понял, о чем она говорит. Несколько мгновений он не двигался, потом опустил лицо, словно склонил голову от неожиданного удара. Мег стояла окаменев, ее поразила мысль, что Ричарду столь трудно будет принять реальность ее прошлого, хотя им так много довелось пережить вместе. В сердце возникла острая боль. Она попыталась сделать шаг назад, отстраниться, но Ричард крепко держал ее за талию.