Такой режим доступен только с комплексной ольфакторной системой млекопитающих; насекомые с их парой десятков типов рецепторов воспринимают обонятельную картину мира менее детально и более расплывчато. Зато у них есть другие ресурсы. Насекомому гораздо важнее найти себе правильного партнера и отличить самку своего вида от самки другого, испускающего феромоны с похожей химической структурой. И, хотя общая работа обонятельной системы насекомого может быть довольно примитивной, рецепторы, настроенные на работу с его собственными видовыми феромонами, примечательно точны, аккуратны и чувствительны. В обонятельной доле у насекомых находятся гломерулы, специализирующиеся именно на феромонах, – и нередко они даже крупнее других по размеру. Кодирование в таких случаях обычно более целевое, и каждый феромон активирует всего одну или две гломерулы.

Однако далее возникает вопрос: что же происходит за геркулесовыми столпами обоняния – за обонятельными луковицами? Пока что мы знаем об этом очень мало. Лишь немногие отважные исследователи до сих пор вторгались в эти таинственные области, где чисто ольфакторные послания мешаются с другими сенсорными импульсами. Первые воспоминания о запахах, бродящие где-то в потаенных глубинах мозга, вызывают эмоции, порождают поведенческие реакции, и все это в разной степени зависит от нашей личности, опыта и культуры. Вот так все сложно устроено у нас, людей.

Всякий раз, когда вы читаете лекцию о феромонах (или об обонянии в целом) неподготовленной аудитории, кто-нибудь непременно спросит про человеческие феромоны. Это вполне естественно: когда вам рассказали об увлекательной, почти волшебной химической коммуникации насекомых, становится интересно, нет ли подобных механизмов и у нас, людей. За интересом могут стоять самые разные мотивации, от надежды привлечь наконец внимание девушки или парня, на которых вы уже давно положили глаз, и до страха, что кто-то может тайно управлять вашей жизнью с помощью запахов… В самом деле, до какой степени наши эмоции и решения зависят от химических веществ, производимых нашими же соплеменниками? Если бы наука вдруг и правда обнаружила летучие соединения, способные влиять на наши поступки, последствия такого открытия были бы поистине ужасны – нашим поведением смог бы манипулировать кто угодно… совсем как мы сами манипулируем поведением насекомых.

А ведь есть еще и экономика: только представьте себе, какие безграничные возможности управлять покупательским спросом появятся у брендов, владеющих техниками искусно ароматизированной рекламы!

В настоящий момент мы не в силах сделать никаких однозначных выводов относительно феромональной коммуникации между людьми. Многие считают, что человеческие феромоны существуют – просто их еще не открыли. Некоторые ученые даже пошли еще дальше и готовы назвать кандидатов с подходящими химическими структурами. Другие, впрочем, относятся к вопросу скептически и отвергают саму идею, что в ходе эволюции наш вид мог сохранить столь примитивные способы коммуникации, способные обходить сознательные фильтры. Несмотря на то что запахи моментально вызывают эмоции и будят живые воспоминания, мы всегда фильтруем и анализируем информацию, приходящую от органов чувств – и в особенности от обоняния, – прежде чем что-то решить и сделать. По крайней мере, хотелось бы на это надеяться… Вспомните себя. Проходя мимо булочной и поймав чарующий аромат сдобы только что из печи, вы сразу кидаетесь покупать ее или хоть иногда сдерживаете этот бессознательный порыв? Достаточно ли вы сильны духом, чтобы противостоять свежей жареной картошке, даже зная, что она не полезна для здоровья?

Нельзя сбрасывать со счетов тот факт, что запахи сильно влияют на нашу жизнь. Разнообразные, сложные, неотразимые ароматы любимой еды действуют как магнит. Прохладный морской бриз и смолистый запах сосен умеют улучшать настроение. Женщина с красивыми духами или мужчина, пахнущий чистотой и каким-нибудь особенным средством после бритья, определенно становятся привлекательнее в наших глазах. Но сколь бы властными ни были такие ольфакторные сообщения, от феромонов эта концепция все-таки очень далека. Запахи (а иногда даже сама идея приятного запаха) способны повысить эффективность рекламы очень многих продуктов. Столкнувшись с каким-нибудь пьянящим ароматом, мы почти теряем волю… но нет, на феромональную коммуникацию это даже отдаленно не похоже.

В главах пятой и шестой мы определили феромоны как химические соединения, физиологически выделяемые представителями данного вида и вызывающие условные поведенческие реакции у других представителей того же вида. Феромоны обязаны быть видо-специфическими и в производстве, и в воздействии. Более того, они должны влиять одинаково на всех представителей данного вида или какой-то его субкатегории (пол, возраст, каста и т. д.) без помощи образования, культуры и других сенсорных модальностей нашего репертуара.

Теперь давайте рассмотрим эту проблему под разными углами. Мы будем задавать простые и четкие вопросы и вместе с наукой искать на них ответы. Для того чтобы найти дорогу в таком хитроумном лабиринте, нам понадобятся анатомические, химические, физиологические и бихевиоральные данные. Мы изучим факты (или хотя бы намеки на факты) и с их помощью подтвердим или опровергнем само существование человеческих феромонов.

Трансляция химических сигналов

Феромональная коммуникация существует только между представителями одного вида. Чтобы констатировать ее наличие, нам нужно идентифицировать источник химического стимула и органы, способные его зарегистрировать, – внутри одного этого вида. Если условие выполнено, наступает черед анатомических структур, синтезирующих и выделяющих предполагаемые феромоны.

У насекомых для производства феромонов есть специальные железы. В некоторых случаях (как, например, при производстве половых феромонов у чешуекрылых и других отрядов) они видны невооруженным глазом, особенно в состоянии зова, когда самка оповещает о своем присутствии всех имеющихся в округе самцов. Бывают и другие источники феромонов, более скрытые, которые труднее обнаружить, – на ногах, антеннах или репродуктивных органах. Пчелы производят широкий ассортимент феромонов в челюстных железах. У общественных насекомых вообще бывает много желез на разных частях тела, и каждая из них вырабатывает свой тип феромона.

Но мы сейчас говорим о людях, и поэтому разумнее будет обратиться к млекопитающим. Мы уже обсуждали мочевые феромоны грызунов, слюнные стероиды свиней, вагинальный секрет хомяков и лактационные феромоны кроликов. Еще уместно будет вспомнить феромональные железы кабарги и мускусной крысы, производящие высоко ценимые в парфюмерии выделения, и, наконец, успокаивающие феромоны из подбородочных желез у кошек и других млекопитающих. Где же нам начать искать человеческие феромоны? Железы внешней секреции у нас, безусловно, есть, но вырабатывают ли они феромоны – вот в чем вопрос, и вопрос этот нуждается в экспериментальных данных. В человеческой моче, поте, слюне и прочих биологических жидкостях присутствуют летучие вещества, но ни одно из них не обладает подтвержденной феромональной активностью.