— Ну вот и пришел конец твоему одиночеству, сэр Мелифаро, — внезапно сказал шеф.

Мне сперва показалось — я ослышался. Эта реплика никак не могла быть адресована мне. Уж на что на что, а на одиночество я никогда в жизни не жаловался — ни господину Почтеннейшему Начальнику, ни даже себе самому в минуту слабости. Потому что не только совершенно от него не страдал, но даже теоретически не представлял, как такое возможно.

Тело мое, однако, снова запаниковало. Гул в ушах и грохот сердца — это ладно бы, за минувшую ночь я уже вполне успел к ним притерпеться. А вот что ноги стали ватными — это уже никуда не годилось. Потому что сэр Джуффин, кто бы сомневался, человек бывалый, и молодые сотрудники у него в темных подвалах небось пачками в обморок падали, а все равно не хотелось бы, чтобы он…

Но шеф, конечно, все понял. И своевременно подхватил меня под локоть.

— Я знаю, что на самом деле ты ничего не боишься, сэр Мелифаро, — мягко сказал он. — А что на ногах не держишься — так это обычное дело, по дороге на Темную Сторону многим поначалу дурно делается; ничего, привыкают потом. А бояться тебе здесь и правда совершенно нечего. Разве только радоваться. Быть Стражем — прекрасная судьба, счастливое предназначение. Я даже немного завидую вашему брату. Не всерьез, а все-таки… Да, я знаю, что ты ничего не понимаешь. Тебе, собственно, и не надо ничего понимать. В отличие от прочих, тебе не нужны инструкции. Ты когда-нибудь слышал о рыбе, которая утонула, потому что ей не объяснили, как следует плавать? Вот и я не слышал. Но все-таки кое-что я тебе расскажу — просто чтобы ты не заскучал по дороге. Нам еще идти и идти.

— Спасибо, — вежливо сказал я. Вернее, та часть меня, которую присутствующий здесь сэр Макс обычно называет «автопилотом». Сам-то я был настолько оглушен и ошеломлен монологом шефа, что даже на фамилию свою вряд ли сейчас отозвался бы.

— У всего есть изнанка, в точности как у одежды, — говорил сэр Джуффин. — Потаенная, скрытая от любопытных глаз сторона. Есть она и у Мира, где мы живем и который привыкли считать единственной реальностью. В нашей магической традиции изнанку Мира называют Темной Стороной — не потому, что там темно, это не так; «темная» в данном случае означает «скрытая», «неизвестная» — как, например, в выражении «дело темное», которое употребляют, имея в виду, что подробности дела никому не известны.

Я невольно улыбнулся, вспомнив, что всегда сбегал с лекций по лексикологии. И подумать только, при каких обстоятельствах они меня в итоге настигли.

Однако к этой теме шеф, хвала Магистрам, больше не возвращался.

— Путешествие с лицевой стороны реальности на ее изнанку относится к области так называемой Истинной магии, которая не запрещена Кодексом Хрембера хотя бы потому, что контролировать ее использование люди не в силах. В отличие от уже более-менее понятной тебе Очевидной магии, в основе которой лежит воля колдуна, Истинная магия вершится по собственной воле или по произволу самой Вселенной — формулируй, как тебе удобно, значения это не имеет. Одна из особенностей Истинной магии заключается в том, что она сама выбирает себе инструмент. То есть человека, через которого желает осуществляться. Все, что может сделать ее избранник, — это постараться стать совершенным инструментом; впрочем, об этом мы поговорим как-нибудь позже. Сразу скажу, что таких людей довольно мало. Далеко не все они обладают качествами, которые принято считать достоинствами; попадаются среди них и такие, с кем лично я ни за что не стал бы иметь дело. То есть по какому принципу совершается выбор, я сам до сих пор не знаю. Хотя у меня было время подумать и великое множество объектов для наблюдения. Честно говоря, больше всего это похоже на обыкновенную ярмарочную лотерею, только в нашем случае победитель получает больше чем весь Мир. Гораздо больше.

— И выходит, я тоже получил этот приз? — спросил я. Хотя ответ и без того был понятен. Стал бы шеф тащить меня в подвал, если бы я не был способен попасть на эту его загадочную Темную Сторону. То есть, теоретически, я мог представить себе, что сейчас сэр Джуффин глумливо захихикает, скажет: «А вот и нет» — и отправит меня прочь, но, честно говоря, это была бы скверная шутка, не в его вкусе.

— Совершенно верно. Однако с тобой, сэр Мелифаро, разговор особый. Потому что ты — Страж. Тот, чье место на границе между лицевой и изнаночной стороной реальности. На таких как ты, собственно, и держится вся конструкция; Стражи — это нити, скрепляющие швы. Непонятно, да? Ничего, скоро у тебя не останется ни единого вопроса, кроме одного, практического: что ты в связи с этим должен делать. И вот на него лучше и правда ответить заранее, потом-то тебе станет не до разговоров со мной. Но забыть ты ничего не забудешь, об этом можно не беспокоиться.

Я подумал — хорошо, если так. Как и подавляющее большинство людей, я всегда очень боялся утратить память, полагая, будто способность помнить все, что со мной случилось, — это и есть я сам. Я, конечно, заблуждался, но гораздо меньше, чем можно подумать. Потому что воспоминания — самый драгоценный подарок Стража самому себе и одновременно мост между двумя его составляющими, пуповина, связывающая близнецов. Есть чем дорожить.

И тут сэр Джуффин в очередной раз меня огорошил.

— Страж не может пройти на Темную Сторону, — заявил он и умолк, давая мне возможность усвоить информацию. Но прежде чем я взвыл: «И на кой вы тогда меня сюда притащили?» — милосердно продолжил: — Страж потому и Страж, что всегда остается на границе. Его присутствие там приятно и полезно ему самому и одновременно чрезвычайно важно для тех, кто пойдет дальше. Темная Сторона даже для самого опытного путешественника остается пространством, полным неожиданностей и сюрпризов. Хотя бы потому, что переменчивость и непредсказуемость — ее базовое свойство, в точности как стабильность причинно-следственных связей — фундамент нашей обитаемой реальности. К тому же время на Темной Стороне обычно чудит, как хочет. Иной раз блуждаешь там дюжину дней, а домой возвращаешься через полчаса после того, как ушел. Но гораздо чаще бывает наоборот, и в этом состоит основная проблема таких путешествий. Мало кто может позволить себе отсутствовать дома, скажем, год, а ведь это далеко не предел. И гарантий, что этого не случится, нет и быть не может… Не стану тебя обманывать, сэр Мелифаро, ходить на Темную Сторону без Стража, конечно, можно. Обходились же мы как-то без тебя до сих пор. Но со Стражем гораздо лучше. Страж, в отличие от путешественников, не утрачивает способности следить за временем. И имеет возможность вытащить того, кто застрял надолго. Это совсем простая техника. Перед уходом ты нас обнимешь, а потом тебе будет достаточно просто воспроизвести в памяти свои ощущения, и — хлоп! — мы тут как тут. С другой стороны, путешественник сам может в любой момент позвать Стража и попроситься назад — это позволяет избежать многих опасностей и, опять же, сэкономить кучу времени. Обратный путь с Темной Стороны еще поди отыщи, в этом деле никакие метки не выручают.

— Слушайте, а почему вы не рассказали мне все это заранее? — спросил я.

— А смысл? — пожал плечами шеф.

— У меня было бы время все обдумать, как-то подготовиться. Всяко лучше, чем на бегу, впопыхах. Я, конечно, всегда хвастал умением ловить информацию на лету, но, похоже, переоценил свои возможности. По крайней мере, сейчас я вообще ничего не понял из ваших объяснений. Кроме того что должен буду обнять вас на прощание. Целоваться хоть не придется?