В следующую секунду противник вскочил на ноги и накинулся на Ярса с ножом. Двигался враг быстро, нанося умелые и опасные удары: снизу, сбоку, сбоку, снова снизу, Ярослав едва успевал уклоняться от клинка. Атакующий был в куртке, на голове капюшон, к тому же он занял грамотную позицию, так что Ярослав оказался напротив раннего солнца и никак не мог разглядеть – кто это? Но не Тыквер.

Потом нападающий ударил в горло.

Это Ярослава разозлило. Он чуть ускорился и схватил нападавшего за запястья. Сжал. Сжимал тоже вполсилы, чтобы не раздавить кости, но этого оказалось достаточно – нож выпал.

Рукопожатие Ярослава не выдерживают взрослые, если он не преувеличивает, то у него сто сорок на левой и сто пятьдесят на правой, если вцепится, то вырваться сложно. Противник Ярослава ростом был с него, но пощуплее, и от Ярсового давления поплыл настолько, что не попытался ни коленом ударить, ни пнуть. Он будто потерял сознание, замер, забыв дышать.

Ярослав решил задействовать разум. То есть попытался поговорить с этим ненормальным. Спросил, не станет ли этот драчун дергаться, если он его отпустит?

В ответ драчун ожил и коварно боднул Ярослава в нос. В силу того что Ярс держал нападающего за руки, увернуться не удалось. Удар получился знатный, нос у Ярослава сломался, а в голове точно петарда взорвалась. И после этого Ярс руки разжал. И тут же услышал пищание конденсаторов и успел отклониться за долю секунды перед разрядом. Ослепило. Обожгло, в голове взорвалась уже полноценная бомба, Ярс заорал и схватился за ухо. Ухо отсутствовало.

– Дальше не помню, – сказал Ярс и потрогал ухо. – Кажется, кто-то орал. Я плохо слышал, к тому же у меня нож отобрали… И ухо!

– Отобрали? – поинтересовался я.

Ярс снова пнул танк.

– Теперь ты Одноухий Джим, – ухмыльнулся Лютер.

Туман начал тяжелеть и оседать, и наверху начало проглядывать солнце.

– А хромаешь почему? – поинтересовался я.

– У него мозоль! – напомнил Лютер. – А еще в колено пнули! Хотели разбить мениски. Тоже бессовестный прием, не ожидал такого от Тыквера… Даже от Тыквера…

– Странно это, – согласился я. – Все это странно, стрельба, колено…

– Куда страннее! – Ярс сжал кулак. – Договаривались по-честному, без оружия – а такая яростная подлость! Не знаю, что делать… Он убить меня мог, а?

Лютый с познавательным видом потрогал пальцем обрубок уха.

– Да, мог… Слушай, а ты уверен…

Лютер замолчал.

– В чем я должен быть уверен?! – Ярс сжал второй кулак.

Страшные у него кулаки, особенно в ярости.

– Странность высокая, – заметил я. – Почему они не сорвали с тебя шеврон? Ты же ослеп почти…

Я пощелкал пальцем по плечу Ярса. Шеврон был на месте.

Ярс задумался. Думал он, конечно, сжимая и разжимая кулаки, точно пытался с помощью этого упражнения накачать в мозг побольше крови.

– Побоялись подходить, – объяснил Ярс после минутного раздумья. – Думаю, так было – из бластера они, само собой, не планировали стрелять…

Ярс потрогал ухо.

– Думаю, они напугать меня хотели. Чтобы я руки разжал. Но поскольку этот Тыквер… несколько робок… он, сам испугавшись, промазал и влупил мне в ухо… я ослеп, но и ослепшего меня они опасались – не осмелились приблизиться…

– Как тогда они у тебя нож забрали? – спросил Лютер.

На это Ярослав не ответил ничего.

– Что будем делать дальше? – поинтересовался Лютый. – Бластер – не шутки…

– Да они им пользоваться даже не умеют! – хмыкнул Ярослав.

Что делать… Это да, вопрос. Вызывать спасателей? А что мы им скажем? Курсант второго курса Академии Циолковского отстрелил ухо другому курсанту Академии Циолковского. Тыквер, конечно, не друг нам, но… Неприятностей ему не избежать.

Я достал аварийный транспондер. Ярослав и Лютер переглянулись, мысли у них, видимо, были похожие.

– Погоди, Макс, – Лютер почесал подбородок. – Как-то все… непонятно… Мы не можем однозначно утверждать… Ярослава, возможно, немного оглушило…

Лютер постучал пальцем по голове. К моему удивлению, Ярослав не стал спорить, возмущаться и протестовать.

– Может, и оглушило… Думаю, Лютер прав, не стоит торопиться с транспондером, надо выяснить. Потом… мы же с Тыквой договорились – если задействуем транспондер, то…

Ярослав поморщился.

Транспондер – это проигрыш.

– Как скажете, – я вернул аварийный маяк в рюкзак. – Тогда идем дальше.

– А бластер?! – спросили Лютер и Ярс вместе.

Бластер. Это проблема.

– Значит так, господа космопроходчики, нам надо определиться, – решительно сказал я. – Или мы считаем, что выстрел был случайным, – и тогда продолжаем поход. Или мы считаем, что выстрел осознанный, – и тогда Ярослава пытались убить. В таком случае нужно вызывать спасателей. Я считаю, что второй вариант…

Я поглядел на космопроходчиков. Ярослав и Лютер, хорошие космические ребята.

– Думаю, что мы не допускаем всерьез возможность второго варианта, – сказал я.

Космопроходчики кивнули.

– Значит, рейд продолжается, – закончил я.

– Продолжается, – согласился Ярослав. – Только я этот бластер этому Тыкверу… тотально расфокусирую.

– Что будем дальше делать? – поинтересовался Лютер.

– Я же говорю, рейд продолжается.

– Хороший «Леппард». – Ярослав панибратски похлопал по танковому борту. – Последний серийный танк…

– «Яггер», – возразил Лютер. – Это «Яггер», посмотри на башню.

Они принялись спорить, «Леппард» или «Яггер», каждый приводил весомые аргументы, я не знал, о танках я имел не самые полные сведения.

– Привал.

Я объявил привал у танка.

Надо обдумать ситуацию. Проанализировать. Хотя мыслей не было, я сидел на броне перед башней и смотрел в туман. Туман тек. Я несколько потерялся в направлениях частей света, но мне представлялось, что все-таки с севера, с залива.

Туман тек, причем его перемещение выглядело весьма необычно – он струился понизу, едва доставая до середины катков, – и поверху, метрах в трех над танковой башней, и верхний слой светился из-за солнца.

Иногда туман останавливался, его поток прекращался, и туман начинал клубиться и кипеть у меня под ногами, вытягиваясь кверху тонкими спрайтами, и над головой он тоже кипел.

Иногда туман начинал колыхаться, то накатывая волнами, то отступая отливом, словно недалеко, в ста метрах от танка, просыпался океан.