– Мы скажем им сегодня вечером.

Я отстранилась.

– Нет, Реймонд. Это не выход. Вы не можете просто так взять и оставить дела… Кто знает, может, мне придется пробыть там очень долго. Подумайте о самом путешествии…

– Это может быть медовым месяцем.

– Медовым месяцем, который, наверное, откроет трагедию. Я знаю, это не выход.

– Подумайте об этом.

– Да, – ответила я. – Я подумаю.

Не знаю, что навело меня на мысль о том, что Фелисити влюблена в Реймонда. То, как она на него смотрела? То, как изменялся ее голос, когда она обращалась к нему?

Реймонд был, конечно, видным мужчиной. Любая гордилась бы таким. Я так и не смогла понять окончательно, что меня сдерживало, не давая принять его предложение. Это было как-то связано с дневником. Я по-прежнему хранила его в комоде за перчатками и платками, следуя примеру Анны Алисы. Мною руководили какие-то внутренние порывы, инстинкты, словно она направляла меня.

И теперь этот инстинкт не давал мне сказать «да» Реймонду.

Я много думала о Фелисити. Я искала ее общества. Разговаривать с ней было непросто. Она прочно замкнулась в себе, и это указывало на то, что ей было что скрывать.

Я узнала, что ее семья дружила с Биллингтонами годами. Мать Фелисити умерла от лихорадки, когда Фелисити было три года, и мисс Картрайт, сестра матери, стала помогать им вести хозяйство. Она заботилась о Фелисити чуть ли не с рождения и, когда умер отец, окончательно заняла место опекунши.

Постепенно я начала понимать, что Фелисити очень боится предстоящего путешествия. Потом она призналась мне в этом.

– Но это же так интересно! – воскликнула я. – Так романтично! Ураганные ухаживания… помолвка и путешествие к мужу.

– Он еще не муж мне, – заметила Фелисити, и тон, которым были произнесены эти слова, многое мне сказал о ее чувствах.

Я спросила, как давно она знает мистера Грэнвилла, и она ответила, что они познакомились всего лишь за месяц до помолвки.

– Не так уж долго, – произнесла я.

– Все это произошло так стремительно. Наше решение тогда казалось совершенно правильным.

– Я думаю, все у вас будет чудесно.

– А я в этом не уверена.

– С вами поплывет мисс Картрайт, так что рядом будет кто-то из домашних.

Она кивнула.

– А вы… – произнесла она и на миг замолчала. – Вы, вероятно, выйдете за Реймонда.

– О, пока еще ничего не решено.

– Но он этого хочет, и вы наверняка…

– Я не думаю, что в таких вещах стоит спешить. – Она немного покраснела, и я поняла бестактность своего замечания. – Разве что когда нет никаких сомнений.

– О да, – согласилась она, – когда нет никаких сомнений.

Я бы еще очень многое хотела узнать о мисс Фелисити Дерринг, но ее чувства хранились от посторонних глаз под замком, как будто она боялась, что о них узнают.

Реймонд сказал мне:

– Есть идея. Почему бы вам не поплыть с Фелисити и мисс Картрайт?

– Что? – воскликнула я.

– Это шанс. Одну вас никогда не отпустят. Вы можете добраться до Австралии. Можете там что-то выяснить. Мисс Картрайт будет главной. Она немного побудет там, а потом вы с ней вернетесь вместе.

– О Реймонд, – восхитилась я, – откуда только вы берете такие замечательные идеи?

– Я знаю, что вы не успокоитесь, пока не выясните, что случилось с братом. Может быть, вам удастся что-то прояснить на месте. Он был в Австралии. Можно предположить, что в Сиднее кто-то что-то слышал о нем. Можете попытаться разыскать того молодого человека, с которым он путешествовал. Дэвид Гатридж, кажется. Если он в те края приплыл в экспедицию, он может все еще быть там. Вы будете на месте. Да и Фелисити компанию составите. Мне кажется, она начинает волноваться, и ей полезно будет иметь рядом с собой подругу. Тогда она не будет чувствовать себя потерянной в новой стране.

– Это великолепная идея. Интересно, что на это скажет Фелисити. Она меня почти не знает.

– Она будет счастлива, если с ней поплывет кто-нибудь. Мисс Картрайт тоже. Ей же нужно будет с кем-то потом возвращаться.

– Я уже говорила это раньше и повторю еще раз: вы коварный человек, Реймонд.

– Может быть, и мне удастся вырваться туда ненадолго. Я бы помог вам с поисками.

– В самом деле?

– Единственный способ плыть нам вместе – брак. Мы не можем наплевать на все традиции и отправиться туда вместе, не поженившись.

– Не знаю, что бы я без вас делала, Реймонд. Когда я думаю, как все изменилось с того дня, когда мы впервые встретились на конференции, я могу только удивляться.

– Нас свела судьба, – сказал он и нежно поцеловал меня в лоб.

– А бабушка? Что скажет она о таком плане?

– Да, убедить ее будет не так-то просто.

Я рассмеялась.

– В этом можно не сомневаться.

– Ее нужно подвести к этому постепенно. Она вас прекрасно знает и любит. Она хочет вам счастья и знает, насколько тяжелым грузом лежит на вас исчезновение брата. К тому же она считает, что вы можете сами о себе позаботиться. Пара осторожных намеков… Пусть она привыкнет к идее. Сделайте так, чтобы она сама считала, что вам нужно отправиться в Австралию с мисс Картрайт. Пусть она будет уверена, что, как только мисс Картрайт устроит свою племянницу, вы вернетесь вместе. Как по мне, это звучит очень правдоподобно.

– Мне все это представляется все более и более разумным, – сказала я. – Хотя, если честно, поначалу этот план показался мне сумасшедшим.

– Что ж, работайте постепенно.

– О, Реймонд, я в самом деле вас люблю.

– Значит, меняем план. Женимся и едем вместе.

Я покачала головой.

– Когда я узнаю, что случилось с Филиппом, я вернусь, и тогда мы поженимся.

– Ловлю вас на слове, – улыбнулся он.

В яркий сентябрьский день вместе с Фелисити Дерринг и мисс Картрайт я взошла на борт «Южного креста». Последние недели пронеслись столь стремительно, что у меня даже не было времени обдумать то, что происходило со мной. Когда я оглядывалась назад, появление Яна, а теперь и мой отъезд казались мне чем-то невероятным. Еще год назад я бы не поверила, что подобное может когда-либо случиться со мной.

В душе у меня была неразбериха. С одной стороны, я делала то, что страстно желала сделать, что должна была сделать, если хотела когда-нибудь обрести покой. Но с другой стороны, я затеяла предприятие, которое имело все шансы закончиться жестоким разочарованием.

Бабушку М уговорить оказалось непросто.