Норбридж сидел, уставившись на письмо. Никто не двигался; никто ничего не говорил.

Элизабет сидела как громом поражённая. «Вы никогда не поймёте меня». Эти слова эхом звучали у неё в голове громче, чем все остальные – если не считать стоящей за ними ненависти, у Элизабет было чувство, что она сама могла сказать такое, и на миг они подавили злобу, которой сочились предыдущие строки. Элизабет отогнала эту тревожную мысль. Письмо было пропитано ядом и намеренно ранящим, но в нём всё же крылась толика логики, что-то за пределами ненависти или выше неё: боль Грацеллы можно было понять, хоть и самую малость.

– Мне очень жаль, что вам пришлось прочесть это письмо, мой дорогой друг, – наконец сказал профессор Фаулз. – Ужасные слова. Просто ужасные.

Некоторые из гостей украдкой обменялись взглядами, не уверенные, что сказать или сделать.

– Меня просто убивает мысль о том, каково было моему отцу читать эти слова, – сказал Норбридж. – Но одновременно мне жаль мою сестру – она таила в себе все эти чувства, которые так деформировали её.

– Откровенно говоря, мистер Фоллс, – сказала миссис Веллингтон, – даже много лет назад, когда мы приезжали, она уже проявляла признаки человека, которого очень просто вывести из себя.

Норбридж утомлённо поднял взгляд.

– Совершенно верно, миссис Веллингтон. Но она моя плоть и кровь. Мне бы хотелось, чтобы был какой-то способ…

Раздался стук в дверь.

– Это, должно быть, Зарина, – сказал Норбридж, засовывая конверт в карман. – Давайте поприветствуем новую подругу в нашем кружке.

Когда он открыл дверь, перед ним предстала низенькая женщина с чёрными волосами, в очках и с робкой неуверенностью на лице. За спиной у неё стоял Джексон.

– Мистер Фоллс? – спросила она, протягивая руку. – Я Зарина Кроули.

– А я Норбридж Фоллс, – ответил Норбридж. – Очень приятно познакомиться с вами. – Он повернулся к подошедшему Хайраму. – Думаю, этот джентльмен хорошо вам знаком.

– Мама! – воскликнул Хайрам, и когда его мать вошла в комнату, они крепко обнялись.

– Мальчик мой! – сказала Зарина, трепля его по щеке. – Только посмотри, как ты вырос!

Норбридж пригласил её подойти поближе и представил всем собравшимся, пока она стояла, обняв Хайрама одной рукой и с улыбкой кивая в ответ. Элизабет решила, что Зарина – одна из самых очаровательных с первого же взгляда женщин из всех, что она встречала, в особенности потому, что на ней было прелестное фиолетовое платье и она то и дело поправляла очки, напоминая Элизабет её саму.

– У вас прекрасный отель, мистер Фоллс, – сказала Зарина, когда все поздоровались с ней, – и я высоко ценю ваше гостеприимство. – Она снова потрепала Хайрама по щеке. – Да и этого юношу мне не мешало проведать.

Хайрам застенчиво улыбнулся, и вскоре они с матерью устроились на одном из диванов, а все остальные расселись возле них кружком, желая услышать, как прошёл неблизкий Заринин путь до «Зимнего дома», и то и дело смеясь и сыпля вопросами. Хайрам выглядел таким счастливым, сидя рядом с матерью, что казалось, будто загадочный обморок и странное сегодняшнее поведение были полностью забыты.

– Норбридж, – сказал мистер Веллингтон, – вы сегодня упоминали что-то про генеалогию и нашу новую подругу Зарину Кроули. Возможно, вы объясните, что имели в виду?

– Что ж, – ответил Норбридж, – после разговора о моей кузине Кассандре, который пару дней назад состоялся между некоторыми из нас, а также из-за кое-каких брошенных Хайрамом комментариев, во мне проснулось любопытство. А Фредди даже поделился со мной одной веб-страницей в интернете.

– Сайтом, – поправила Элизабет.

– Да, – кивнул Норбридж. – Как он там назывался, Фредди?

– Он называется «Так откуда ты родом», – ответил Фредди.

– Да, именно так, – сказал Норбридж. – Так что я начал изучать его и смотреть, что смогу там найти. Хайрам упомянул имя своей матери, Зарины, так что оказалось довольно легко установить некоторые связи, и, что ж, миссис Кроули, возможно, вы сами захотите объяснить.

– Конечно, – ответила она, поправляя очки. – Но для начала я должна сказать, что очень мало знала о семье моего мужа. Даже то, что несколько дней назад рассказал мистер Фоллс, заполнило некоторые пробелы. – Она сложила ладони вместе и указала ими в сторону Норбриджа в благодарном жесте.

– Мой муж, Цезарь, – продолжила Зарина, – царство ему небесное, скончался в девяносто седьмом, прямо перед рождением малыша Хайрама. Я всегда знала о знаменитом отце Цезаря, великом писателе Дэмиене Кроули, и мы несколько раз виделись – даже после смерти Цезаря. Он жил в доме престарелых в Западном Штрункене, к северу от моего дома. Мы навещали его несколько раз в год, как Хайрам помнит. В общем, у Дэмиена было три сына – Александр, потом Бенито и наконец Цезарь, но первые двое умерли в очень юном возрасте. А мой бедный Цезарь умер, когда ему было всего сорок один. – Она промокнула глаза салфеткой. – Я до сих пор скучаю по нему. – Хайрам покрепче обнял её за плечи, и Зарина повела плечами, собираясь с духом.

– Со мной всё в порядке, – сказала она. – Так вот, мать Цезаря – жену Дэмиена – звали Кассандра. Мы все знали её как бабулю Сандру, но она умерла в 1962-м, и Дэмиен почти не говорил о ней. Я даже не осознавала, до тех пор пока мистер Фоллс меня не проинформировал, что – если опираться на его исследование этой интернет-штуковины… Вам придётся простить меня, я безнадёжна, когда речь заходит о гаджетах. В общем, мистер Фоллс выяснил, что матерью моего Цезаря была Кассандра Фоллс, родом прямо отсюда, из «Зимнего дома».

Элизабет это шокировало.

– Подождите минутку, – сказала она. – Если Дэмиен Кроули женился на Кассандре Фоллс, значит, Хайрам… – Она повернулась к нему.

– Твой кузен! – договорила Леона, явно такая же изумлённая, как и сама Элизабет. – Настоящий член семейства Фоллс.

Хайрам, не веря своим ушам, таращился на мать.

– Ты уверена, мам?

Зарина сидела, порывисто кивая.

– Значит, мы с тобой родственники? – сказал Хайрам Элизабет.