По ней и не скажешь… — И чтобы человек относился к нам как к равным, еще и богатый, сильный — дворянин, не меньше. А ваша с госпожой Лисанной любовь…

— Никому не говорите об этом, хорошо? И не называйте нас “господинами”, это неприятно.

— Хорошо. Тогда ты тоже обращайся ко мне на ты. — Женщина мягко улыбнулась, а глазки радостные… — Го-Родион, если тебе что-то нужно — я буду рада помочь! Любой житель империи будет рад!

— Руми, не любой. — Бровки тигрицы немного нахмурились, а улыбка померкла. Да, видимо, поняла. За последние годы в этой стране, да и во всем мире развели беспорядок. Империю вообще ни во что не ставят: откусывают куски земли, похищают жителей, не смеют разве что против алой гвардии идти, оставив столицу в стороне. — Кстати, я не думал, что ты была авантюристом.

Женщина еще больше помрачнела. Я же наоборот хотел тему перевести! *Вздох*

— Я, как и мой муж, как и моя сестра с её мужем, были авантюристами. — С печалью произнесла тигрица. — Мы были одной группой, молодые, счастливые… Потом родилась Мина… У моей сестры родилась Мина.

Рот открылся, но я не находил слов.

— Сестра перестала ходить с нами в подземелья еще на третьем месяце. Мы были счастливы за неё, и часто собирались после миссий у них дома. Я осталась присматривать за нашими мальчиками, чтобы никакая кошка не махала перед ними хвостом! — Последние слова были наполнены немного большей силой, заставив меня приподнять брови и улыбнуться. — Ну, мама запрещала папе смотреть на других. Она была единственной дочерью лидера племени тигров, и нам говорила, что мы не должны позволять своим мужьям заводить больше жен. Вот…

Руми встала и подошла к сковороде, помешивая мясо и добавляя какие-то специи, соусы и заранее мелко нарезанные в маленьких тарелочках овощи.

— Когда Мине исполнилось четыре года, сестра попросила меня посидеть с дочкой, а сама хотела сходить в подземелье. — Женщина на секунду замолчала. Потом послышался всхлип. Дрожащей рукой она как могла старалась помешивать мясо. — Они пошли в башню. Два С-ранговых мужчины и одна В-ранговая женщина. Их пропустили без вопросов. Сестра с детства была сильной, яркой, бесстрашной…

*Вздох*

— В тот день был первый прорыв подземелья… — Женщина убрала сковороду с огня, слезы начали капать на потухшую магическую конфорку. — Когда в дверь постучали администраторы гильдии, мое сердце упало. Говорили, что их видели в первых рядах. Сестра яростно билась и воодушевляла других авантюристов, легко уничтожая монстров и ожидая поддержки стражи и гвардии. Когда появились десятки мертвых лордов в сопровождении банши…

Руми разрыдалась, и я подошел к ней, положив руку на плечо в знак поддержки. Тигрица обернулась и ткнулась в грудь лицом, продолжая тихо плакать.

Заставлять её продолжать желания не было, и так все ясно… Монстры вырвались из подземелья.

Поглаживая женщину по спине, я в какой-то момент активировал на ладони навык [Исцеляющее Прикосновение]. Спина — намного менее чувствительное и интимное место, и не должна возникнуть сильная реакция. Надеюсь, это успокоит бедную тигрицу хоть немного.

Через пару минут Руми перестала всхлипывать, а еще через пять её дыхание выровнялось., и она отстранилась:

— Прости. — На меня смотрело спокойное, слегка смущенное личико. Я коснулся ладонью её щеки и вытер большим пальцем слезы.

— Ничего. Я все понимаю, тебе было тяжело… — Щечки женщины слегка налились кровью. Ушки задрожали, а хвостик поднялся вверх, загнув кончик.

Мы так и стояли несколько долгих секунд, неспособные оторвать друг от друга глаз. Опустив взгляд на её пышные губки, возникло желание прикоснуться к ним своими. Кровь начала прибывать в пах, дыхание — учащаться. В полной тишине было слышно, как громко бьются наши сердца.

Сглотнув, я убрал руку от красивого лица. Нужно держать себя под контролем. Сейчас она эмоциональная. Если поцелую — воспользуюсь её слабостью.

Увидел в глазах Руми едва уловимую… грусть? Она расстроилась, что я её не поцеловал? Снова обнимаю тигрицу:

— Ты очень красивая, добрая и заботливая… И вкусно готовишь. — Улыбнулся, а вот тигрица от моих слов задрожала. — Я не позволю никому тебе навредить. И Мине.

Живот заурчал. Уже давно обед, пора кушать! Женщина тоже слегка улыбнулась, отстранилась и уверенно, даже немного командным тоном сказала:

— Уже все готово, иди за Лисанной. И позови, пожалуйста, Мину накрывать на стол! — Кажется, когда дело касается еды, её характер меняется.

…

Когда я вошел в гостиную, увидел молодую кошку, которая спала на диване, обнимая ака. Хмыкнув, забавляясь ситуацией, я подошел к девушке, которая должна, казалось бы, интересоваться платьями и мальчиками, а не большими пушками, и нежно потолкал её в плечо.

Открыв сонные глазки, Мина непонимающе смотрела на меня, пока я говорил:

— Руми просит помочь накрыть на стол.

Неопределенно кивнув, кошка встала и посеменила на кухню, продолжая обнимать автомат. Забавляясь её поведением, я отправился будить жену.

…

Лисанна спала с открытым ротиком, из которого вывалился язык и стекала слюна на подушку. Стараясь не рассмеяться, я подошел и чмокнул её в щечку:

— Вставай, сонное царство. — Нежно прошептал любимой, которая мгновенно втянула язычок и заворочалась:

— Ммммм…

— Вставай. — Начал поглаживать её спинку, и не удержавшись, рука опустилась на попку.

— МММммм… — Уже чуть более громко застонала малышка и открыла глазки. — Так хорошо… Я чувствую себя так хорошо!

Рыська хотела было вскочить, но заметила мокрое пятно на подушке и смутилась, залившись краской.

— Готовься обедать, девчонки уже накрывают на стол. — Усмехнулся и погладил жену по голове.

…

На обед был, как я и догадался, суп, а также вермишель с мясом и несколько овощных салатов. Нужно будет как-то намекнуть, что я не любитель вермишели, рожек и всего такого прочего.

Рыська была как-то очень энергична. Быстро все слопав, она утащила Мину на задний двор. Наверное, стрелять по мишеням. Молодая тигрица даже за столом была с автоматом, перекинув его лямки за шею.

Намазывая на хлеб масло с вареньем, мы с Руми пили компот и кушали такие вот сладкие бутерброды. Девочки даже не взглянули на десерт, и съев первое и второе, ускакали, не сказав и слова!

— Кажется, Мина чувствует себя более уверенной с твоим оружием. В детстве она была очень жизнерадостной, веселой девочкой и не могла усидеть на месте несколько минут. — Я внимательно слушал зрелую красотку с меланхоличным взглядом и не перебивал. Сделав глоток компота, она продолжила. — Я не знала, как ей сказать, что её родители… Пока я думала, как ей объяснить, услышала плач. Оказалось, что, когда сотрудник гильдии рассказывал мне о случившемся, она стояла