Софья хотела было отказаться, но, поразмыслив, взяла. У Инны их все равно более чем достаточно, а Соне они не помешают.

— Так, встречаемся завтра, часам к одиннадцати будь готова.

Они посидели еще с часок, предаваясь воспоминаниям школьной поры. Соня окончательно забыла про Дашку Уварову, про все свои печали и невзгоды. Инна оказалась отличной собеседницей. Софье стало казаться, что они были подружками с первого класса… Она уже была готова сделать все возможное, чтобы ее не разочаровать.

— Ну что, подруга, погуляли и хватит, а то завтра проспишь все на свете! Пора закругляться, — предложила Инна, подзывая официанта.

Соня тут же потянулась за своим кошельком, намереваясь заплатить хотя бы половину.

— Убери деньги, платить буду я, — отрезала подруга, достала несколько хрустящих купюр, протянула их официанту, что-то тихо шепнув.

— А на чай? — встрепенулась Соня.

— Я уже все дала! Поднимайся, я попросила вызвать нам такси. Подождем на улице, — сообщила Инна, помогая подняться Соне.

— Почему на такси? А твоя машина? Я не хочу на такси, хочу на машине, — принялась капризничать актриса.

— Пьяный водитель — потенциальный убийца, — заметила Инна, вытаскивая подругу на улицу.

— Слушай, а я, кажется, того… Напилась! — с удивлением отметила Соня после того, как пару раз споткнулась. — Мы же пили одинаково? Или нет? Слушай, а который сейчас час? Я маме обещала не позже двенадцати…

Она поднесла к глазам часики, но цифры почему-то расплывались, никак не желая соединиться в четкую картинку. Что было дальше, она помнила смутно. Инна впихнула ее в такси, назвала адрес. Как они доехали, как Соня поднялась на свой этаж и умудрилась открыть дверь, осталось для нее загадкой. Сил на переодевание не было, Соня на автопилоте доползла до кровати и рухнула как подкошенная.

Наутро ее ожидала расплата за бурно проведенный вечер: голова раскалывалась, во рту было сухо, под глазами — темные круги, лицо серое. В довершение ко всему на ее любимой футболке расплылось какое-то жирное пятно. Соня осторожно повернула голову в сторону часов, висевших на стене. Десять утра. Ничего себе! На сборы у нее меньше часа, вот-вот позвонит Инна, а она только глаза открыла. А мама? Не хватало только ее нравоучений и рассказов из учительской практики! Соня осторожно спустила ноги с кровати и, держась за стену, выползла в коридор. В квартире было подозрительно тихо. Как бывает перед бурей…

Добравшись до ванной, она закрыла дверь и перевела дух. Ну вот, слава богу, кажется, мама не заметила ее передвижений. Сейчас примет душ, подкрасится, ликвидирует признаки бурной ночки. Мама варит замечательный кофе — ароматный, с густой светло-коричневой пенкой… Да, только на этот раз Соня сварит сама.

Через двадцать пять минут, посвежевшая, она вышла из ванной. На кухне что-то бормотал телевизор, по квартире распространялся запах кофе.

Соня вздохнула, натянула на лицо самую беспечную улыбку из своего актерского багажа и вошла в кухню. Мать колдовала у плиты, сидя в своем кресле спиной к Соне.

— Доброе утро, мамочка! Как вкусно пахнет! — произнесла девушка, чмокая Маргариту Ярополковну в ухо.

— Доброе, если его можно таковым назвать, — сухо отозвалась та, разворачивая кресло.

Соня, делая вид, что не понимает причину дурного настроения матери, достала крохотные кофейные чашки темно-синего фарфора с золотыми прожилками и налила кофе.

— Мамуся, ты гений, кроме тебя, никто так не умеет варить кофе! Тебе можно за доллары свой рецепт продавать, — попыталась она подлизаться.

— Соня, хватит меня нахваливать, — строго глядя поверх очков, произнесла Маргарита Ярополковна. — Позволь объясниться, где ты вчера была и во сколько вернулась домой? — Мам, мне уже не шестнадцать, — попыталась оправдаться Соня. — И вообще, выяснять отношения на голодный желудок очень вредно, прямой путь к язве. А от язвы до…

— Дочь, посмотри на себя в зеркало, — прервала ее мать. — Ты выглядишь как падшая женщина! Посмотри, что у тебя под глазами, на кого ты похожа?

— Мамуся, ты ведь сама говорила, я очень похожа на папу, — попыталась отшутиться Соня.

Ее слова только обострили ситуацию. Маргарита Ярополковна поджала губы и, строго взглянув на дочь, произнесла:

— Как ты можешь, разве этому я тебя учила? Разве такой пример я подавала тебе все эти годы? Ты хотя бы раз в жизни видела меня в таком состоянии?

— Господи, мама, в каком состоянии? Я что, под забором валялась? Может быть, меня домой соседи принесли или тебе позвонили из вытрезвителя? Ну, выпили с подругой за встречу… Кстати, она мне работу предложила! — возмутилась Соня, ставя чашку на стол.

— Между прочим, женский алкоголизм не вылечивается, — обронила мать, отъезжая к окну. — У меня была ученица одна, Танечка Воропаева, как сейчас помню, тоненькая, беленькая. Умница, отличница, школу с золотой медалью закончила, в университете на химическом факультете училась. Красный диплом, аспирантура, лаборатория… А там спирт выдавали, для технических нужд. Тогда это страшный дефицит был. Спилась…

— Я прекрасно помню эту твою Воропаеву, у них все в роду пили! Папа, мама, братья, сестры, даже собака Шарик… У нее гены такие! Хватит, мамочка, страшные истории рассказывать. Ты лучше послушай, что я говорю. Я вчера встретила Инку Тимину, мою одноклассницу, помнишь, у нее еще коса длинная была.

— Да, конечно, помню, — отозвалась Маргарита Ярополковна. — Очень сложная девочка была! Своевольная, с характером.

— Мам, она меня пригласила в гости к своей родственнице на несколько дней.

— Так в гости или работать? — уточнила мать.

— Ну, в общем, нужно развлечь гостей… Домашний спектакль и музицирование, что-нибудь в этом роде. Ты как, справишься без меня? Честное слово, звонить буду каждый день.

— Соня, доченька, я, конечно, не против, только как-то это нехорошо. Развлекать богатых гостей, есть в этом что-то…

— Мама, ты все еще живешь в мире пионерских костров и партийных съездов. Мне все равно, что делать, если за это платят! Я даже к стриптизу готова!

Эти слова окончательно шокировали бедную Маргариту Ярополковну, и она с изумлением смотрела на дочь.

— Я пошутила! Стриптиз я показывать не буду, — рассмеялась Соня. — Если только за очень-очень большие деньги…

Мать только махнула рукой, подумав о том, что в последнее время с Соней происходит что-то странное. Вот они, недостатки воспитания в неполной семье!

— Мамуся, хватит придумывать себе проблемы, все у нас будет замечательно! Хочешь, я тете Касе позвоню, пусть погостит у нас, в мое отсутствие. Не так грустно, когда живая душа рядом…

Тетя Кася, она же Кассиопея Анатольевна, давнишняя мамина подруга, старая дева, учительница французского языка, с радостью приняла бы это предложение. Семьи у нее не было, свободного времени вагон и маленькая тележка, а заботы — только о трех котах и двенадцати кактусах. Правда, помощницей ее можно назвать с большой натяжкой: прожив почти всю свою сознательную жизнь в обществе двух тетушек, Кассиопея Анатольевна имела смутное представление о домашнем хозяйстве. При наличии небольшого капитальца, доставшегося ей от папы-дантиста, тетя Кася могла позволить себе приходящую домработницу. Практической пользы от подруги не было никакой, жизнь ее сопровождалась всевозможными недоразумениями и комическими происшествиями. То она чайник на плите спалит, то кота в стиральную машину запихнет, то еще что-нибудь…