я получила несколько анонимных признаний, пару неанонимных признаний и не одну, а целых три фотографии особых маленьких мужских друзей. Одного из которых мы, кстати, успешно идентифицировали в рамках опознания. В общем, поскольку наше с вами расследование приняло еще один необычный оборот, я хотела бы вернуться к предыдущему разговору. Вы рассказали мне абсолютно все, что мне следует знать об этом деле?

— Абсолютно.

— Без обид, агент Дав, но я не верю ни единому слову, слетающему с ваших уст.

— Мне очень жаль это слышать, детектив-суперинтендант. Я не испытываю к вам ничего, кроме глубочайшего уважения.

Бернс мрачно посмотрела на Дав. Даже если она пыталась над ней насмехаться, ее лицо сохраняло безупречную бесстрастность.

— Хорошо.

— В том маловероятном случае, если ваша лаборатория не найдет ничего на бумажнике…

— Тогда да, мы обсудим другие варианты. Однако у меня есть смутное подозрение, что результата мы добьемся. Кто-то приложил, по-видимому, немало усилий, чтобы сохранить этот бумажник в целости в течение восемнадцати лет. Если его прислал не какой-нибудь серийный убийца, живущий с мамой на чердаке, набитом черепами, то его отправитель либо издевается над нами, либо пытается направить следствие в определенное русло. Я не в восторге ни от первого, ни от второго варианта. А теперь не могли бы вы покинуть нас на минутку, чтобы я могла поговорить со своим детективом? Пожалуйста.

Дав кивнула:

— Конечно.

Бернс пронаблюдала в окно своего кабинета, как Дав прошла через офис и села за стол, стоявший напротив стола Уилсона.

— Я не могу доверять такой, как она.

— Да, босс.

— Она делала что-нибудь необычное?

Бернс заметила, как Уилсон нервно поерзал на стуле.

— Ну, не то чтобы… Никак нет, босс.

— Не поняла?

— Просто, ну… она же странная, верно? В смысле, рука и лицо двигаются не так… Все, что делает эта женщина, выглядит немного странно.

Бернс посмотрела на Уилсона пару секунд, затем открыла ящик и достала два пакета для улик.

— Передай их Доаксу в Техническое бюро, только иди один. Скажи, что это лично от меня и я хочу, чтобы он отнесся к ним максимально серьезно. Объясни, что происходит и что я хотела бы получить результаты экспертизы как можно скорее. Я имею в виду по-настоящему как можно скорее.

— Да, босс.

— По этому вопросу он может разговаривать только с тобой или мной. Больше ни с кем.

— Да, босс.

— Мы долго и пристально будем смотреть дареному коню в зубы, а потом залезем и в задницу, потому что мне это не нравится и я этому не доверяю.

— Да, босс.

Глава тридцать восьмая

Во сне Пол стоял на краю утеса и глядел вниз на волны, бившиеся о скалы. Ветер швырял в лицо капли дождя, как крошечные пули.

Банни сидел рядом на шезлонге. Он был одет в цельный купальный костюм и потягивал розовый коктейль, украшенный зонтиком.

— Ты должен был поговорить с девушкой.

Ветер яростно хлестал Пола. Посмотрев вниз, он заметил, что на нем нет одежды. Ну конечно, как же иначе…

— Я говорил! — выкрикнул Пол.

— Ни хера ты не говорил! Совсем. Легче бороться с тем, кого ненавидишь, чем сказать важное тому, кого любишь.

Пол знал, что он во сне. Пол почти всегда знал. Каждый раз, когда ему снился сон, он знал, что спит. К сожалению, это никогда не означало, что он может контролировать сон или заставить себя проснуться.

— Все не так.

— Все именно так.

Земля стала уходить у Пола из-под ног.

— Ты слишком занят мыслями о себе, — выкрикнул Банни сквозь воющий ветер. — А как насчет нее? И меня? И этого придурка Неллиса, в конце концов?

— Я просто… Я был…

— Да-да, ты все делаешь сам. Тебе никто не нужен.

Грязь всосала его ноги, утес начал осыпаться в море. Пол попытался ухватиться за почву позади себя, но пальцы не смогли нащупать опору. Потом земля провалилась под ногами, и волны со скалами устремились навстречу.

Последнее, что он подумал: «Как же гадко пахнет морской бриз».

Затем он пробудился в другом кошмаре. Рядом с ним на кровати лежала Мэгги и обдавала его лицо зловонным дыханием.

— Господи! — пробормотал Пол, резко садясь. — Что мы с тобой обсуждали? Никаких собак в постели!

Мэгги издала низкое рычание. Она не соглашалась ни на что подобное.

— Ты, ты… — Пол посмотрел на прикроватные часы — час двенадцать ночи. Неудивительно, что было так трудно составить фразу. Где-то в отдалении раздался звук колокольчика. — Я серьезно, убирайся из моей кровати! — Пол встал и потянул на себя одеяло. Мэгги решительно осталась на кровати. — Ну все, больше никаких спиртных напитков после шести вечера. От них ты становишься склочной.

Собака залаяла. Колокольчик звякнул еще раз.

— Что это, черт возьми, такое?

Это не был звук уведомления о входящей СМС, кроме того, электронная почта на ноутбуке была настроена на звук отрыжки Гомера Симпсона.

Дин. Вот опять.

Различные части мозга Пола постепенно начинали пробуждаться. Часть, хранившая чрезвычайно важные факты, вернулась к жизни где-то между частью, мечтавшей снова заснуть, и частью, хотевшей отлить. Он вдруг вспомнил, какой веб-сайт оставил открытым перед тем, как улечься спать.

Пол выбежал из спальни или, по крайней мере, попытался. На самом деле он сделал только два шага, после чего с мучительной оттяжкой ударился большим пальцем левой ноги о край кровати.

Спустя две минуты, сдобренные значительным количеством чрезвычайно изобретательных и неимоверно искренних ругательств, он доковылял до ноутбука, лежавшего на диване. После нажатия на пробел экран ожил. В окне чата в правом углу экрана появились новые сообщения:

«Привет, секси».

«Рад, что ты есть».

«Ты как раз в моем вкусе!»

«Ура!» — подумал Пол.

Когда на часах был уже час с лишним ночи, ему удалось наконец возбудить мужчину.

Два дня назад его осенила мысль. Большую часть предыдущей недели он прокручивал в голове одни и те же вопросы. Как, черт возьми, они докажут, что Джейкоб Харрисон, грязный, распутный кусок дерьма, которого Банни свесил вниз головой с балкона, не утратил способности быть грязным, распутным куском дерьма? В конце концов, именно к этому вопросу и сведется судебный процесс. Они должны будут доказать, что Харрисон не остался навсегда психологическим калекой, неспособным оттянуть свой конец, — не говоря уже о предполагаемом страхе перед водой и высотой. Проблема была в том, что Харрисон и Келлехеры должны быть полными идиотами, чтобы не понять, что Пол с товарищами ищут именно такой способ уличить Харрисона. Это все равно что пытаться ограбить средь бела дня банк, в котором точно знают,