Нет, шпионы должны поставлять на-гора — сырье.

А в той Игре (синтез «переводного дурака» и «веришь — не веришь») — проиграло более молодое государство, но с более старым лидером. Мне доводилось разбирать этот случай подробнее, с выходом на современность.

Михаил Саакашвили, на церемонии в Батуми, присвоив кандидату в президенты США Джону Маккейну звание «Национальный герой», подарил ему пистолет. Рассказав, что этот пистолет во время войны во Вьетнаме у пленного американского пилота отнял русский генерал. В августе 2008 года этот генерал «продал пистолет одному грузинскому бизнесмену», и вот теперь Саакашвили «замыкает круг», возвращая его Маккейну.

Действительно, какое зримое и веское напоминание Маккейну: «Помни, кто тебя держал в плену, пытал, да еще и забрал твои вещи»!

Но здесь кроме Джона Маккейна, надо вывести на арену еще одного персонажа, коллегу и соратника Маккейна. Техасский конгрессмен Чарльз Вильсон:

— Во Вьетнаме мы потеряли 58 000. Русские в Афганистане потеряли 25 000. Они нам должны еще 33 000 убитых.

В США был запущен простой, понятный лозунг: «Пусть у русских будет свой Вьетнам!»

Правда, этот же Чарльз Вильсон проливал и слезы, «о страданиях афганский детей, ранивших его сердце», выбивая в конгрессе деньги на «стингеры» для сбивания советских вертолетов. Советские летчики должны посидеть в плену, как наш Маккейн!

Так все же: сострадание (к афганцам) или железная арифметика потерь?

Впрочем, как известно, Чарльзу Вильсону делали операцию по пересадке сердца, так что здесь можно оставить и самый мягкий, примирительный вариант:

— В одном из сердец конгрессмена сидела калькуляция тех, еще вьетнамских потерь: «Они нам должны еще 33 000 убитых».

А в другом конгрессменовом сердце — сострадание к афганцам.

Правда получается, по вильсоновской же арифметике, по всем правилам арифметических пропорций, для успешного «взыскивания» остатка этого долга (33 000 убитых), — Афганская война должна была протянуться еще 17 лет — равно как 17 лет для этого должны продолжиться и… страдания афганский детей, ранивших его(второе) сердце…

Но самая-то важная моя поправка в другом. Вьетнам и Афган…

Учился-то будущий конгрессмен Вильсон неважненько: второй с конца по результатам экзаменов по истории. (А как Маккейн, честно говоря — не знаю). И почти извинительно ему не знать, что вьетнамский узел затянулся еще в его дошкольные годы. И уж к этому СССР не имел ни малейшего отношения. Да, СССР заваливал потом Северный Вьетнам горами оружия! Да, советской ракетой был сбит будущий республиканский претендент Маккейн.

Но СССР не провоцировал США влезать во Вьетнам!

Вот главное отличие между сведенными в единый баланс Вьетнамом и Афганистаном! Ибо заманивание СССР в Афганистан — это была удачнейшая американская спецоперация. Збигнев Бжезинский хвастается ею по сей день, изумляя европейских телевизионщиков уровнем американского цинизма.

Как известно, 24 декабря 1979 г. советские войска вошли в Афганистан. Но еще 3 июля 1979 г., как свидетельствует сам Бжезинский, он направил докладную записку президенту, в которой высказал мнение, что «помощь противникам афганского режима (Тараки — Амина) будет побуждать Советский Союз к военному вмешательству». И президент Картер подписал первую директиву о предоставлении тайной помощи противникам режима в Кабуле. И недавнее документированное разоблачение состояло в том, что ранее по американской версии, их помощь моджахедам началась строго после 24 декабря 1979 года {«…защита афганских детей, разрывавших второе сердце Вильсона»). И вот Роберт Гейтс и еще несколько чиновников признали, а Бжезинский, так и вовсе — похвастался! — что помощь началась еще 3 июля 1979, и именно с целью спровоцировать советское вторжение в Афганистан.

Вот Бжезинский в интервью французской газете Nouvel Observateur (18–25 января 1998 г. и чуть ранее, в интервью телесети CNN 13 июня 1997 г.):

«Нувель Обсерватер»: Вы не жалеете о том, что вы содействовали исламскому фундаментализму, что вы снабжали оружием и консультировали будущих террористов?

3. Бжезинский (как замечают французские интервьюеры — удивляется): Эта секретная операция была отличной идеей. Ее целью было заманить русских в афганскую ловушку, и вы хотите, чтобы я жалел об этом? Что важнее с точки зрения истории мира? Талибан или падение советской империи?

И таких трелей счастливого триумфатора еще 5 страниц…

Потом США развернул целую кампанию санкций и акций, «заставивших СССР заплатить большую цену» за инспирированную ими авантюру. Бжезинский лично бывал в Пакистане, координировал совместные с этой мусульманской страной усилия и втянул в антисоветскую ось «саудовцев, египтян, англичан, китайцев»…

В общем, признаем, разыграно было блестяще (правда и политический маразм брежневщины помог). Но согласитесь, колоссальнейшая, качественная разница с Вьетнамом.

Вьетнамский конфликт, это, собственно, на 99 %— французская колониальная война, расколовшая страну на Север и Юг еще в самом начале 1950-х.

Слишком уж громкий, на весь мир прозвучавший, разгром французов при Дьенбьенфу (7 мая 1954 года) побудил США сначала помочь союзникам, а потом и занять постепенно освобождавшееся французское место. Влезть в старые колониальные французские дрязги, тянущиеся еще с 1858 года! (год появления французов во Вьетнаме). Это было сугубо франко-американское решение. Перечитайте историю президента Эйзенхауэра работы Роберта Иванова — там впечатляющая картина, как опытный и мудрый полководец Второй мировой войны всеми средствами препятствовал вползанию США во вьетнамско-французскую столетнюю войну. И что из этого вышло.

Роберт Иванов: «Воздержаться от интервенции в Индокитае было нелегким делом для Эйзенхауэра. На него оказывалось большое давление внутри страны с требованием нанести по Вьетнаму удар хотя бы с воздуха. Французские союзники США по НАТО, предвидя катастрофу в Дьенбьенфу, где вьетнамцы окружили французские войска, беспрерывно взывали к натовской солидарности, настаивали на прямом военном вмешательстве США в войну во Вьетнаме».

Репарации, которые платит победитель…

Сравнив в самом начале этой главы законы ведения «холодной войны» с «уравнением с неизвестным числом неизвестных», я теперь возможно кратко пройдусь по этим неизвестным. Или иначе сказать — переменным.

1) требовалось воображение вполне высокого уровня, холодная войн» все же имела значительную воображаемую компоненту — и выше были рассмотрены эти частные уравнения страха.

Хотя должен признать: «воображение» — не лучшее слово. Может, Imagine? (У нас вроде уже закрепились имажинисты, имидж). Слово Imagineимеет, как бы раньше сказали, «подходящее происхождение». Этимологически восходя, как известно, через «магию», «магов» — к индуистской «майя» («зеркалу мира», иллюзии — причины вечной изменчивости сущего).