Один диктор наблюдал за другим, и это напомнило мне о трех юнцах, найденных застреленными в квартале заброшенных офисов в Хаммерсмите.

— Барри Дин? — спросил я.

— Он самый. Мне только нужно еще раз перекинуться с ним парой слов. Во всяком случае, если хочешь принять участие в этой небольшой увеселительной прогулке, приезжай туда через час.

Женщина, прогуливавшая свою собаку по Клэпхем-Ком-мон, серьезно ранена выстрелом из проезжающего мимо автомобиля.

— Ты готов? — спросил Алан Радд.

В реке Ли найдено тело женщины, привязанное к трупам двух собак.

Нетерпеливым щелчком я отключил телевизор.

— Я там буду. И даже куплю тебе завтрак.

— Должен тебя предупредить, я тебя разорю, — заявил он.

Компьютер вывалился из окна в два приема. Сначала монитор. Хрустнув, он взорвался, когда ударился о мостовую. Затем — системный блок с торчащими из него проводами. Тот раскололся в нескольких футах от полицейского фургона.

Один из констеблей с явным отвращением взглянул на обломки — видимо, повидал таких немало.

— Я бы дал шесть-три за такой причудливый вид. А если бы он действительно ударился о наш фургон, получил бы все десять баллов…

Алан Радд долго звонил в дверь офиса «Протемпо про-дакшн», одной из основных компаний Вителли, откуда выпал разбившийся компьютер.

— К чертям собачьим, — выругался наконец полицейский и вышиб дверь ногой.

Я следовал за ним по пятам, когда он ввалился в тусклый бесцветный коридор. Слева находилась запертая на висячий замок дверь, и мы галопом помчались вверх по узкой лестнице. Дверь на площадке первого этажа была открыта, она вела в жаркую и зловонную комнату, в одном углу которой стоял письменный стол, в другом — раскладушка со спальным мешком. В раскрытой коробке на столе лежала наполовину съеденная пицца, а у кровати сгрудились пустые бутылки из-под пива. Вдоль одной из стен громоздились картонные коробки. Костлявый мужчина средних лет в куртке и грязных трусах скакал посреди всего этого, пытаясь натянуть брюки.

— Поживее, — скомандовал ему Радд. — Я прочту вам ордер. А вы, — обратился он к подоспевшим полицейским, — проверьте верхние помещения.

— Это частная квартира, — попытался протестовать мужчина и запоздало загородил лицо ладонью, когда я вытянул к нему свой мобильник с открытой фотокамерой.

— Мы прочли вывеску на двери, — заявил Радд. — Так что же она в точности означает?

— Ничего я об этом не знаю. Я здесь только сторож.

Мужчина пытался застегнуть ремень, но руки у него дрожали. Зачес с лысины сбился на сторону, превратившись в сальную занавеску возле небритой щеки. Седые волосы запутались в воротнике куртки.

Засигналил мой мобильник. С полдюжины строк проступило на маленьком экране.

— Пэт Клодси, — сообщил я Алану Радду. — Приговорен к заключению восемь лет назад, освободился только в прошлом месяце.

— Восемь лет? — удивился Алан Радд. — Так у нас в руках опасный тип.

— Кража со взломом при отягчающих обстоятельствах. Он изнасиловал восьмидесятилетнюю женщину после того, как ворвался в ее квартиру.

— Ненавижу современный мир, — прошипел Пэт Клодси.

— Значит, ты теперь на Вителли работаешь, Пэт? — поинтересовался Алан Радд. — Ох, и отчаянные они, должно быть, люди, что наняли такую шваль, как ты!

— Я только сторож, — повторил Клодси. — Никакого отношения к их бизнесу я не имею.

— Интересно, знает ли твой надзирающий коп об этой работе, — сказал я.

Клодси поморщился:

— Не наступайте на больную мозоль. Я меченый. Мне даже пописать нельзя без уведомления полиции. Ни разу я в эти коробки не заглядывал. Ясно? Насколько мне известно, это предприятие законное. Я только сторожу его по ночам. Радд насмешливо протянул:

— А я твоя крестная фея, и вот твое бальное платье, а эти мыши превратятся в лошадок…

Где-то наверху раздались приглушенные голоса. Негодующий женский вопль, потом кто-то начал спускаться по лестнице.

— Не любит красавица, когда прерывают ее сон, — прокомментировал Клодси.

Алан Радд осмотрел штабель картонных коробок.

— Она что, какие-то вольности себе позволила?

— Хотел бы я… — Клодси усмехнулся, обнажая полный рот темных гнилых пеньков.

— Правда? А я-то подумал, что она для тебя слишком молода.

Перочинным ножом Радд вспорол ленту, обвязывающую одну из коробок, оттянул клапаны и вытащил целую горсть дисков, упакованных в картонные конверты.

— Что бы только подумала Лига благопристойности, — покачал он головой, показывая их мне.

«Колоссальный отсос», «Очаровательные лизуньи», «Розовые блондинки».

— Я не знал, что в этих коробках, — сказал Клодси. Алан Радд вскрыл другую коробку. На этот раз конверты, да и сами диски, были без опознавательных знаков.

— Заканчивай одеваться, — поторопил Радд, обращаясь к Клодси. — Мы все это изымаем, пойдешь с нами и подпишешь протокол, когда мы его составим.

— Не могу я ничего подписывать. Я же только…

— Ничего, подпишешь, — настаивал Радд. — Хочешь — подпиши здесь, а хочешь — на Уэйн-стрит. Выбирай.

— Не можете вы меня забрать. Ради Христа, имейте жалость!

— Можем. За сопротивление представителям закона, — пояснил Радд. — Тебе не следовало выкидывать компьютер из окна.

— Очевидно, никто тебе не объяснял, какие твердые эти жесткие диски, — съязвил я.

— А это мне, наверное, кошмар приснился, — нашелся Клодси и выдавил из себя неловкую улыбку. — Приступ паники, ясно?

Радд спросил:

— Тебе приказали уничтожить компьютер в случае появления полиции?

— Не понимаю я, о чем это вы. — Клодси старательно изобразил удивление. — Я только пнул его хорошенько, вот он и выпал из окна.

Радд велел одному из констеблей отвести КлоДси вниз, а потом обратился ко мне:

— Твоя улика — пшик.

— Не совсем. Компьютер он, конечно, уничтожил, но мы извлечем жесткий диск и попытаемся восстановить информацию, а это уже кое-что.

Я поудобнее устроился за своим столом и проверил почту в веб-книжке, третий раз за утро. Ничего. Затем просмотрел файл Барри Дина и позвонил по телефону в Вандсворт. Перекачал пару файлов из ХОЛМСа. Позвонил в патрульную службу. Откинулся на спинку стула и задумался над тем, что обнаружил. Все казалось очень простым. Команда Ма-кардла должна выявить это так же быстро, как и я. Но они не принимают Барри Дина всерьез.

Я поднялся наверх. Жесткий диск и диски, полученные во время нашей операции, находились в системе, ожидая очереди. Но портативный компьютер, конфискованный у журналиста, друга Ника, был наконец возвращен в хранилище вещ-доков. Я оформил его, позвонил Нику и сообщил хорошую новость. Я убивал время, оставшееся до свидания за ленчем, подписывая скопившиеся на столе циркуляры и отправляя их по инстанциям. Я не особенно утруждал себя их прочтением, полагая, что, если они и содержат что-то важное, в скором времени я об этом услышу. Я сортировал и раскладывал документы по переданному НСКР делу, которое, однако, должно быть прекращено до того, как поступит в суд, потому что главный подозреваемый умер от сердечного приступа.