Бесчисленные траты Джекки ошеломляли. Она скупала коллекции самых модных и дорогих кутюрье, контейнеры обуви и белья. Причем, все это совершенно в буквальном смысле.

Она решительно не намеревалась укладываться в $30 тыс., выделенных ей Онассисом в качестве ежемесячного содержания. Все ее счета неизменно приходили на адрес его нью-йоркского офиса.

«Куда она девает все это? Целыми днями я на ней не вижу ничего, кроме свитера и джинсов», – жаловался Онассис.

К тому же у Джекки не сложились отношения с его детьми. «Быть может, моему отцу и нужна новая жена, – говорил Александр, – но я как-нибудь обойдусь без новой матери».

К тому же Джекки полагала, что образ жизни, который вела Кристина, может плохо повлиять на ее собственную дочь.

Ари, в конце концов, возобновил роман с Марией Каллас и бросился в новый проект – создание супермощных греческих авиалиний Olympic Airways, монопольным владельцем которых он намеревался стать.

После переворота «черных полковников» в Греции Аристотель Онассис стал едва ли не ключевой фигурой политики и бизнеса. Ему даже прочили президентское кресло. Онассис, впрочем, в политику не рвался – ему хватало своих проблем.

* * *

1970-е годы начались для Онассиса плохо. Его любимица – Кристина, одна из самых богатых невест мира, против воли отца вышла замуж за дважды разведенного плейбоя Джо Болкера, 48 лет.

Папа узнал об этом из газет.

Два года спустя, 22 января 1973 года в авиакатастрофе погиб его единственный сын и наследник Александр. Онассис не поверил, что это был несчастный случай и назначил вознаграждение в $1 млн тому, кто докажет, что состоялось убийство.

Осенью того же года в своей парижской квартире умерла его первая жена Тина: передозировка транквилизаторов.

Дочь Онассиса стала открыто говорить, что ангелом смерти в жизни отца стала именно Джекки. Кристина называла ее черной вдовой. «Эта женщина приносит несчастье. Она разрушила клан Кеннеди, теперь она несет гибель нам».

Джекки реагировала в своей манере. Она, вполне искренне желая приободрить Онассиса, заказала новую мебель и обновила интерьер во дворце на острове Скорпиос.

Поводом для их последней и серьезной размолвки стал отказ Онассиса приобрести на ее имя дом в Акапулько. Именно тогда он на нескольких листках набросал последний текст своего завещания. В нем были указаны все, включая Каролину Кеннеди и Джона Кеннеди-младшего. Все, кроме его жены.

В марте 1975 года Аристотель Онассис, сын Пенелопы и Сократа Онассисов, умер. Его похоронили рядом с сыном в часовне на острове Скорпиос.

От клана Кеннеди на похороны прилетел сенатор Эдвард Кеннеди. Он-то первым и завел разговор о наследстве и вдовьей доле для Джекки.

Состояние Онассиса оценивалось по самым скромным подсчетам в $1 млрд, включая его флот и недвижимость. Главной наследницей, согласно завещанию, стала Кристина, которая уже получила по завещанию матери $270 млн.

По греческим законам, Джекки могла претендовать на 12,5 %, что составило бы $125 млн. Однако учитывая, что пришлось бы оспаривать завещание покойного и пускаться в длительный и скандальный судебный процесс, Джекки благоразумно согласилась на $20 млн отступных, которые ей предложила Кристина. При категорическом условии, что эта дама больше никогда не появится ни на яхте, ни на острове Скорпиос, ни в парижской квартире на Авеню Фош.

Эти $20 млн (не облагаемые, кстати, налогом) плюс драгоценности, плюс несметное число подарков, плюс ежемесячное содержание составили в итоге около $42 млн. По $7 млн за каждый год, прожитый с греком из Смирны.

Через три года после смерти своего второго мужа самая знаменитая вдова Америки соединила свою судьбу с давним своим приятелем Морисом Топлесманом – владельцем южноафриканских алмазных копий.

Как и Онассис, он был мал ростом, коренаст, немолод, выглядел старше своих лет, любил сигареты Dunhill и был очень и очень богат.

Место действия: Великобритания, Южная Африка

Сфера интересов: добывающая промышленность, СМИ

Десять лет назад Британия проводила в последний путь Рональда Роуленда, создателя группы Lonrho, владельца газеты The Observer и сети отелей Metropole Hotels, лучшего друга Каддафи и Манделы, хозяина половины африканского континента. «Крошка» Роуленд был одной из самых противоречивых фигур в послевоенном деловом мире. Бывший премьер-министр Великобритании Эдвард Хит называл его «талантливым, но неприглядным лицом капитализма». И действительно, Роуленд всегда руководствовался правилом «выгода важнее морали»: если конкурент не сдавался, он просто уничтожал его.

«Крошкой» Роуленда называла няня, позднее это прозвище приобрело иронический смысл: ни душевно, ни физически мелким он не был никогда. Не было в его жизни и заурядного этапа карьеры клерка в Сити, который проходит большинство бизнесменов. Напротив, жизнь его была богата приключениями. Немец по происхождению, он родился в лагере для переселенцев в Индии в 1917 году. В середине 1930-х семейство перебралось в нацистскую Германию, где Роуленду пришлось непродолжительное время послужить в гитлерюгенде. Это было первое, но далеко не последнее темное пятно его биографии.

Перед войной по настоянию матери семейство бежало от нацистского режима в Великобританию, где Роуленд окончил школу и попытался получить какое-то образование, но толком не сумел этого сделать. Свою карьеру он начал с должности носильщика на лондонском вокзале Паддингтон. А до 30-летнего возраста занимался мелким бизнесом. Как и многие магнаты, он не любил делиться воспоминаниями о начале своей карьеры. Может быть, еще и потому, что британские власти не могли простить ему германского происхождения, пытались уличить его в шпионаже и не взяли в армию, куда он просился добровольцем. Во время Второй мировой он был даже арестован по подозрению в симпатии к нацистам. Известно также, что в 1949 году у налоговой службы возникли претензии к Роуленду, и он предпочел эмигрировать в Африку.

«Черный континент» стал его судьбой. В послевоенной Африке молодой европеец быстро сумел привлечь к себе внимание представителей местной элиты, и у него появились возможности для старта. Роуленд активно начал заводить знакомства среди лидеров африканских государств, которые одно за другим обретали независимость. Вскоре он стал одним из немногих белых людей, завоевавших доверие «черных» властей. Мандела впоследствии называл его «соратником по борьбе с апартеидом».

Под покровительством местной элиты Роуленд недорого купил в Южной Родезии маленькую горнодобывающую и сельскохозяйственную фирму London & Rhodesia Mining & Land Company (Lonrho). За первые 15 лет руководства он сумел превратить убыточное предприятие в огромный конгломерат, куда вошло 600 компаний. Роуленду удавалось успешно обходить торговые санкции против Родезии и поддерживать хорошие отношения как с европейскими и американскими лидерами, так и с африканскими политиками. На взятки он не скупился. А его африканским связям завидовали даже английские спецслужбы.