Вместе с тем исследования последнего времени, проведенные профессором А. Плотниковым и автором этих строк, показывают, что проблема территориальных притязаний Японии к России – это наследие холодной войны, созданное, напомним, при активном участии США, и реальное ее решение – с учетом новой геополитической обстановки в мире – полный отказ Японии от каких-либо территориальных претензий к нашей стране. До тех пор, пока этого не будет сделано, рыбаки двух соседних стран останутся заложниками политиков, возрождающих реваншизм в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Февраль 2007

Что скрывается за Соглашением с Японией о некоторых вопросах сотрудничества в области промысла морских живых ресурсов?

Громкие внутриполитические и экономические события последних месяцев скрыли от внимания общественности подписание и вступление в силу очень важных, по существу знаковых для российско-японских отношений документов: Соглашения между правительством Российской Федерации и правительством Японии о некоторых вопросах сотрудничества в области промысла морских живых ресурсов и неотъемлемой его части – Меморандума о понимании.

Согласно этим документам, основной из которых – Соглашение – подписал от имени России Борис Немцов, российская сторона впервые пошла на беспрецедентный шаг. Теперь японские рыбаки будут явочным порядком осуществлять промысел в российских территориальных водах у группы южных островов Курил. У тех самых островов – Хабомаи, Шикотан, Кунашир и Итуруп, на которые заявлены притязания Японии.

При этом Япония не только не предоставляет российским рыболовным судам аналогичные права на промысел в японских территориальных водах, допустим у острова Хоккайдо, но и не взяла на себя никаких обязательств по соблюдению ее гражданами и судами законов и правил рыболовства, действующих в наших водах. Более того, в самом тексте Соглашения нет никаких упоминаний о мерах контроля за японским промыслом со стороны российских органов рыбоохраны и погранслужбы. К тому же сам район промысла, находящийся в нашем территориальном море, получил по Соглашению безымянное наименование – «Морской район».

Видимо, авторы этого новшества считают, что он находится далеко-далеко за пределами территории нашей страны. Получается, что Россия по этому Соглашению отказывается от своего суверенитета в своем же территориальном море в районе Южных Курил. Действительно, это Перл-Харбор для России, правда, без единого выстрела с японской стороны.

Еще более странным, чем Соглашение, выглядит текст Меморандума о понимании, в соответствии с которым японская сторона на равных правах с российской определяет районы, объемы, сроки промысла и целый ряд других показателей не где-нибудь, а в российских территориальных водах. Более того, японцы снисходят к российской стороне и обязуют «предоставить нашим должностным лицам возможность ознакомиться с проверкой выгрузки уловов с рыболовных судов в портах Японии», а также принять на борт японских судов (однако в портах Японии), да еще и «по предварительному согласию Хоккайдской ассоциации рыбопромышленников должностных лиц (далее именуемых наблюдателями)».

Вот уж, действительно, новации в рыболовной практике, когда в своих же территориальных водах российские должностные лица на японских судах имеют статус наблюдателей, а не инспекторов. Положение не спасают и переданные нотой МИДа России посольству Японии в Москве законы и правила, связанные с промыслом морских живых ресурсов, так как в самой же ноте МИДа указывается, что эти документы передаются «для сведения», а сама японская сторона не взяла никаких обязательств по Соглашению их выполнять.

Более унизительных межправительственных документов в области рыболовства Россия не подписывала со времен поражения в Русско-японской войне 1904 года. И все же, что скрывается за туманными текстами Соглашения и Меморандума? Действительно ли эти документы решают возникшие рыболовные проблемы между двумя странами, или это очередной документ, направленный на решение иных, нежели рыболовные проблемы, задач? Без ответа на эти вопросы трудно найти объяснение, почему были разработаны и подписаны российской стороной столь ущербные для национальных интересов нашей страны Соглашение и Меморандум о понимании.

Давление – морское

До середины 1960-х годов японские рыболовные суда в массовом порядке не нарушали границу территориальных вод в районе Южных Курил. Хотя единичные случаи были, но они не могли характеризоваться как преднамеренные, спланированные акции. В последующем нарушения территориальных вод России в этом районе японскими рыболовными судами стали носить регулярный характер, особенно в разгар холодной войны. Пик этих нарушений приходится на 70—80-е и начало 90-х годов, когда в год приходилось до 8—10 тыс. случаев. В то советское время нашим пограничникам запрещалось открывать огонь на поражение по японским судам-нарушителям. Пограничники задерживали такие суда. Капитанов судили по нашим законам, и они отбывали тюремное наказание у нас. По существу эти японские рыболовные капитаны были своеобразными территориальными камикадзе. Попадались нашим пограничникам, как правило, японские суда-тихоходы.

Основная же часть нарушителей, имея быстроходные суда, безнаказанно уходила. Истинные японские рыбаки-профессионалы называют этих спецрыбаков на быстроходных судах «якудза». Судя по их экипировке и наличию дорогостоящих судовых двигателей, главная цель «якудза» состояла не в добыче рыбы и морепродуктов, а в нарушении наших территориальных вод с тем, чтобы поддерживать напряженность в этом районе, заявляя тем самым постоянно о территориальных притязаниях Японии к России. Положение с японскими нарушителями резко изменилось с 1993–1995 годов, когда новая Россия решилась на отстаивание своих национальных интересов в районе Южных Курил с использованием оружия для остановки быстроходных судов-нарушителей. Не обошлось, к сожалению, и без ранения японцев. Пыл авантюристов стал остывать, а сами нарушения сократились с 10 тысяч до 12–15 случаев в год.

Дабы сохранить напряженность по территориальной проблеме, японские «стратеги» выдвинули в 1995 году претензии к российской стороне относительно обеспечения для японских рыбаков так называемого «безопасного промысла» в водах, прилегающих к тем территориям, на которые Япония заявила претензии, то есть у Южных Курил. В то время последователи козыревской соглашательской дипломатии, вместо того чтобы отвергнуть столь абсурдные притязания и начать переговоры об экономическом сотрудничестве в области рыболовства между двумя странами, как это предлагали представители рыбной отрасли, повели переговоры по японскому сценарию.

Чтобы сломить негативное отношение наших рыбаков к таким переговорам, была проведена, полагаю, не без помощи зарубежных спецслужб, массированная пропаганда по дискредитации рыбной отрасли среди нашей общественности с широким использованием прессы. Чего стоят вымыслы о рыболовной мафии и ряд тенденциозных выступлений по этому вопросу как в радикальной, так и в левой прессе? Это дало свои результаты. Голос рыбаков перестал серьезно учитываться в коридорах власти при принятии решений по проекту Соглашения. Разработка его пошла на условиях и запросах японцев.