Мои руки тряслись. Пистолет, похоже, сломался: верхняя часть отошла от остального механизма примерно на дюйм. Несколько минут покрутив оружие в руках, я сообразил, что в пистолете закончились патроны, и нажал на кнопку, чтобы вытащить пустую обойму. Сэкономил боеприпасы, нечего сказать.

Пиная медные гильзы, мы подошли к мертвому экс-оленю. Я потыкал меховой бок носком ботинка. Твердый, словно дохлый олень.

— Ты видишь его? — спросил я Крисси.

Она кивнула, глядя на труп широко раскрытыми глазами.

— Посмотрите на его зад! — завопил Джон.

Зад оленя плавился, растекался по полу, словно воск. Меньше чем за минуту задние ноги превратились в бурую лужу на полу; ребра быстро оседали, словно проколотый воздушный шарик. Пока расплющивались передние ноги и голова, жидкость, в которую превратился зад оленя, испарилась у нас на глазах. Пол, где она только что была, казался совершенно сухим.

Осталась только нерастаявшая часть — из розово-бурой жижи торчал кусок туши. С прямыми гранями. Коробка со сторонами примерно шесть дюймов.

Я отпихнул ее ногой. Тяжелая. Когда слизь испарилась, я увидел желто-зеленую коробочку с наклейкой, на которой было написано…

— Патроны для дробовика, — сказал Джон. — Жаль, что у нас нет…

Он замолчал, увидев одинокий деревянный ящик, стоявший у стены. Скорее всего в нем плитка, провода или другие материалы для ремонта.

Джон несколько раз сильно пнул ящик, и одна из досок сломалась. Мой друг засунул руки в дыру и вытащил что-то темное, сделанное из металла и пластика. Я догадался, что это и есть дробовик.

Во тьме послышалось рычание и скрежет когтей. Большого количества когтей.

Я сжал в руке бесполезный пистолет, тупо направив его в темноту. Джон отчаянно заряжал дробовик.

— Ух ты, вы только посмотрите на часы! — воскликнул Арни, вставая из-за стола. — Мистер Вонг, беседа получилась чертовски интересной, но дорога сюда занимает шесть часов, так что мне пора. В следующем номере эта история не выйдет, но скоро она будет опубликована. Знаете, мы, наверное, напечатаем ее на Хэллоуин.

— Арни, вы проделали такой путь! Не хочу, чтобы вы уехали отсюда с такими мыслями.

Блондстоун вытащил из кармана ключи от машины.

— Я же сказал, что не собираюсь ни в чем вас упрекать. Да, дробовик могли забыть кровельщики. И возможно, олень разозлился на охотников и сожрал одного из них вместе с коробкой патронов, которая лежала у бедняги в кармане.

Журналист вытащил из внутреннего кармана сигару и засунул в рот.

— Нет, ничего подобного. Наверное, то существо внутри Векслера вызывало этих тварей, пытаясь убить нас. Но, по-моему, душа Векслера тоже находилась в этом теле, и нам она помогала. Он же был под «соусом» — и использовал его силу.

— Знаете, когда вы поведали мне про Лас-Вегас, я сказал, что это самая дурацкая история, которую мне приходилось слышать.

— Вы этого не говорили.

— Ну, я так подумал. Но теперь я понимаю, что был несправедлив к истории про Лас-Вегас, потому что она — «Гроздья гнева» по сравнению с этой. Ну, счастливо.

Арни пошел к выходу.

Я последовал за ним, ненадолго задержавшись у стойки, чтобы расплатиться.

— Подождите, — пробормотал я, когда он распахнул дверь. — Знаете, у меня есть документы на «хёндай», бумаги, связанные с аварией, и все прочее. Люди из страховой компании сфотографировали место аварии — и, хотя на снимках ничего не видно, в отчете написано про тараканов. На следующее утро я вернулся туда и добыл руку — комок тараканов в виде кисти. Он у меня дома…

Арни ничего не ответил, даже не кивнул.

— Он в банке, которую я храню в гараже. Кому придет в голову подделывать такую штуку — кто станет сидеть дома и склеивать тараканов? «Милый, что ты делаешь?» — «О, я делаю руку из тараканов. Ну, чтобы журналисты мне поверили».

— А что, если я расследую исчезновение юноши, которого вы убили по пути в Лас-Вегас? Как его звали — Фред Чу?

Я промедлил.

— Займитесь этим. Информацию об этом найти можно. Повторяю: я вам не соврал.

— Значит, вы признаете, что убили его?

— Не для печати — да.

— А другой юноша, который погиб — Большой Джим…

— Он тоже умер. Можете проверить.

— Я уже это сделал. Ведь Большой Джим сообщил бы в полицию о том, что вы застрелили Фреда? Кажется, Салливану не понравилось то, что произошло.

— Я… не знаю. Мы никогда не узнаем.

— То есть вам повезло, что Большой Джим умер, да?

— Да пошли вы!

— Вонг, неужели вы не понимаете? Часть вашей истории это безумный бред, но, с другой стороны, есть и правдивые моменты, факты, которые можно проверить. И все это — преступления: мертвый мальчик, пропавший мальчик, пропавший полицейский. Может, я сделаю нам обоим одолжение и притворюсь, что этого разговора не было? Не уверен, что хочу дослушать эту историю до конца.

Блондстоун открыл дверь белого «шевроле-кавалера» и нырнул внутрь.

— Подождите!

Обежав вокруг машины, я осторожно постучал ладонью по стеклу двери. Арни промедлил, затем протянул руку и открыл дверь с моей стороны. Я заглянул в салон.

— Можно я сяду?

Журналист снова замешкался; с одной стороны, он, очевидно, хотел поскорее покончить со всем этим, с другой — не знал, как от меня избавиться. Может, он боялся, что я опасный псих, что нападу, как только он отвернется. Арни сгреб кучу блокнотов и папок с пассажирского сиденья, а я залез в салон, сел и пристроил ноги среди валявшегося на полу звукозаписывающего оборудования и кассет.

— Вот, смотрите… — Я вытащил из кармана сложенный лист бумаги и протянув Арни. — Он целый день лежал в кармане штанов, так что слегка помялся и промок, но это не важно. Читайте. Я переписал это из книги доктора Маркони.

Стр 192 Наука и потустороннее

сделав его похожим на банку с маринованными яйцами, которые съела, а потом извергла из себя какая-то горилла.

Странный ритуал проводился в честь некоего божества, имя которого я услышал как «Коддок» (у племени нет письменности). Мне сказали, что каждый член племени носит на себе знак этого божества, и мне удалось наблюдать за церемонией клеймения, которую проходит каждый мальчик, достигший совершеннолетия.

Обнаженного юношу силой уложили на циновку, затем жрец вытащил глиняный горшок, в котором копошились личинки овода. Личинок выложили на спину юноши, придав им форму символа Коддока, и они прогрызли ходы в коже, заглубившись примерно на полдюйма. Мне объяснили, что в соответствии с традицией червяки будут жить в этих теплых, влажных тоннелях в течение семи дней. Если юноша не выдержит и почешет спину, то провалит испытание и сможет пройти его снова только через год.