— Я бы все равно не смог тебя спасти, — хрипло сказал он. — Твоя рана была смертельна.

— Ты даже не попробовал.

— Черт, я же не доктор!

Ресницы мальчика дрогнули.

Джек смягчился.

— Прости, что кричу на тебя. Ты ни в чем не виноват.

Трещинки на лбу и виске мальчика стали более отчетливыми.

— Чего ты хочешь, сынок? Скажи мне, и я сделаю, как ты скажешь.

Мальчик сдвинул брови.

— Вопрос не в том, чего хочу я. Вопрос в том, чего хочешь ты.

Несколько секунд Джек молча разглядывал мальчика, потом кивнул и сказал:

— Да, ты прав. Ты прав, черт возьми! Я давно уже должен был это сделать, но я боялся.

— А теперь?

— Теперь я не боюсь.

Джек полез в кобуру за пистолетом, но замер. Кобура его была набита серой пылью. Он отстегнул кобуру от пояса и перевернул ее. Горсть серой пыли высыпалась из кобуры на асфальт. Джек поднял на мальчика пристыженный и растерянный взгляд.

— Не понимаю, что произошло, — сказал он. — Я пытался сделать это.

Мальчик улыбнулся.

— Ты все еще сопротивляешься. Я тебе помогу.

— Не надо, — промямлил Джек, но мальчик уже опустился на корточки.

Он аккуратно собрал руками пыль и поднял ее в сомкнутых ладонях.

«Узри ужас в горстке праха», — пронеслось в голове у Джека. Он попытался вспомнить, откуда эти строки, но не смог. Тем временем пыль на ладонях мальчика пришла в движение, крупинки потянулись одна к другой, собираясь вместе, и вскоре на ладонях мальчика снова лежал пистолет.

— Вот видишь? — с улыбкой произнес мальчик. — Мне все-таки пришлось тебе помочь. Но теперь все будет хорошо, правда?

— Да, — ответил Джек и тоже улыбнулся. — Теперь все будет хорошо.

Он взял протянутый мальчиком пистолет, ткнул ствол себе в грудь и нажал на спуск.

— Джек!

Тори бросилась к командору, подхватила его грузное тело на руки, не удержала и рухнула на землю вместе с ним.

Клов, опоздавший всего на секунду, опустился рядом с Джеком на корточки и прижал пальцы к его шее. Жилка на мускулистой шее командора не билась.

— Он мертв, Тори, — сказал Клов.

— Нет!

Тори ударила командора кулаками по груди, затем приникла ртом к его губам и вдохнула в него глоток воздуха. Потом уперлась ладонями ему в грудь и сделала несколько сильных ритмичных движений. И снова приникла ртом к его рту…

Клов выпрямился. Он не пытался помочь, поскольку был уверен, что это конец. В Клоаке можно умереть, но нельзя ожить, оставшись при этом человеком. Глядя на бесполезные попытки Тори, Клов достал из кармана сигареты и молча закурил.

— Клов! — крикнула она, раскрасневшись от усилий. — Смени меня!

— Тори, перестань, — сказал капитан. — Он уже мертв.

— Смени меня! — снова крикнула она.

Клов покачал головой:

— Нет.

— Сволочь! — крикнула Тори и продолжила свои бесплодные попытки.

Через несколько секунд она остановилась и разрыдалась. Клов не пытался ее утешить. Лучше поплакать и успокоиться, чем спрятать боль на дне душе и не дать ей выхода. Затаенная скорбь может выжечь человеку душу.

Всхлипывая, Тори поднялась на ноги и посмотрела на Клова.

— Он просто упал и умер, — сказала она дрожащим, полным слез голосом.

Капитан взглянул на мертвое лицо Джека.

— Думаю, у него случился сердечный приступ, — проронил он.

— Командор просто упал и умер, — повторила Тори, всхлипывая. — Как такое может быть!

— Его смерть была неслучайной, — произнес спокойный голос у нее за спиной.

Тори и Клов обернулись. Сборщик стоял под деревом и смотрел на тело Джека. Он перевел взгляд на Тори и сказал:

— Клоака устроила ему Страшный суд. Командор Джек выслушал приговор и привел его в исполнение.

— Откуда ты знаешь? — гневно спросила Тори, размазывая по лицу слезы.

Он пожал плечами:

— Я сборщик. Я многое знаю. — Теперь сборщик смотрел на капитана, и взгляд его был спокойным и бесстрастным. — Ты ведь веришь мне, Клов?

— Почему Клоака устроила Джеку судилище, а Уманского — просто убила? — спросил капитан, не отвечая на его вопрос.

— Не ищи в ее поступках закономерностей, — сказал сборщик. — Мышление шизофреника не подчиняется законам логики. В нем нет системы.

— Да. — Клов хрипло вздохнул. — Я забыл, что мы находимся внутри чужого кошмарного сна.

— По-моему, он уже не чужой, — возразила Тори севшим от рыданий голосом. — Это наш кошмар, Клов. И проснуться нам уже не удастся.

— Не говори так! — оборвал ее капитан. Он посмотрел на сборщика и сухо произнес: — Мы просто сбились с пути. Ты сможешь нам помочь?

Парень посмотрел на крыши домов и задумчиво изрек:

— Солнце скрылось за горизонт.

— Да, мы это уже поняли. Так ты сможешь указать нам верное направление?

— Вам нужно идти туда. — Сборщик показал рукой, куда именно. — Старайтесь идти прямо, не сворачивать и не сходить с дороги.

— Ты проводишь нас? — спросила Тори, вытирая платком мокрое лицо.

Сборщик посмотрел на нее своими голубыми, бесстрастными глазами и ответил:

— Силовая стена меня не выпустит. Вы же знаете правило: выйти можно только в ту дверь, в которую вошел.

— Значит, ты сейчас уйдешь?

Сборщик покачал головой:

— Нет. Меня ждет другая «дверь», но некоторое время мне будет с вами по пути.

— В таком случае, выдвигаемся немедленно.

— Клов! — окликнула Тори. — Мы не можем бросить Джека здесь!

— Мы сделаем это, Тори, — твердо проронил капитан.

На глазах у нее снова выступили слезы. Клов молчал, давая ей время, чтобы осознать — Джека придется оставить, другого выхода нет.

Наконец Тори снова разомкнула губы и тихо произнесла:

— Мы вернемся за ним завтра.

— Хорошо, — согласился Клов. — Мы вернемся за ним. А сейчас нам нужно идти. Подними оружие, оно тебе еще пригодится.

Тори подняла с асфальта автомат и забросила его на плечо.

— Я готова, — сказала она севшим голосом. — Мы можем идти.

Капитан кивнул, но тут что-то тонко пискнуло в сумке командора Джека. Клов нагнулся и вынул из сумки наручный навигатор.