Только бы выиграть несколько секунд, может быть, минуту…

Гордин тоже заметил несущийся на всех парах «Лайтнинг», но посмотрел в его сторону совершенно равнодушно.

— Чтобы встретиться с тобой, я много лет служил преступникам, — ответил Гордин в мегафон, — и одну истину усвоил твердо. С преступниками не сражаются. Их казнят.

Он швырнул мегафон в море и продолжал командовать по связи:

— Первый торпедный аппарат — товсь. Цель номер один по пеленгу ноль.

— Товсь первый торпедный аппарат, — отозвался приглушенный голос из динамика.

Мокрый с головы до ног Хойланд удерживал штурвал. Громадная рубка подводной лодки вздымалась прямо перед носом «Лайтнинга». Катер летел по волнам, порой всем корпусом взмывая в воздух, но резервы мощности были исчерпаны.

Ожил динамик, встроенный в обшивку рубки субмарины и защищенный от разрушительного действия воды.

— Командир, по пеленгу двести обнаружена работа самолетного локатора, сила сигнала четыре балла и возрастает.

— Он нас зацепил?

— Думаю, пока нет, но может зацепить.

— Приготовиться к срочному погружению. Первый торпедный аппарат — пли.

Смертоносный тупорылый монстр вырвался из-под поднявшейся крышки.

— Торпеда вышла, — доложил командиру мичман Каретников.

Спустя десять секунд последовал взрыв. Гигантский огненный шар поглотил «Леди Джейн» целиком, вместе с тем единственным человеком, который был и капитаном, и командой, и пассажиром.

Свершилось.

Гордина опрокинуло на палубу, жаркая волна пламени опалила его волосы, выше плеча какая-то железка со скоростью снаряда врезалась в рубку. В этот момент «Лайтнинг» достиг «Мейфлауэра». Хойланд сманеврировал неудачно, левый борт катера подбросило при ударе о субмарину. «Лайтнинг» перевернулся, Хойланд очутился в ледяной воде. Пытаясь удержаться на поверхности, он ощутил, как в его запястье вцепилась крепкая рука. Сильным рывком его вытащили наверх, и он встал лицом к лицу с капитаном Гординым. Метрах в пяти от подводной лодки вынырнул и вновь провалился в пучину нос тонущего «Лайтнинга», увлекаемого в бездну тяжелыми дизелями.

— Командир, — послышалось из динамика. — Самолетный локатор вот-вот зацепит нас.

— Вниз! — крикнул Гордин по-русски, обращаясь к Хойланду, и добавил то же самое по-английски.

Они быстро спустились вниз. Развернулась кремальера, погасли огни. Лодка погрузилась, и только спасательные круги и оранжевые надувные плотики подпрыгивали на волнах на месте гибели несчастной «Леди Джейн».

«Мейфлауэр» покоился на скальном ложе Порсангер-фьорда. Гордин привел корабль сюда, чтобы укрыть его от активной гидролокации среди нагромождений подводных скал. Если самолет все-таки обнаружил субмарину, такая предосторожность не будет лишней.

Закончив маневрирование и отдав необходимые приказы, Гордин поспешил в кают-компанию, где ждал его Хойланд. Несмотря на то что Хойланда сразу после срочного погружения по указанию командира отвели в душевую, а потом выдали сухую одежду, его слегка знобило.

Некоторое время они молча рассматривали друг друга. Хойланда поразил вид стоявшего перед ним человека. Похоже было, что после уничтожения «Леди Джейн» Гордин лишился какой-то внутренней пружины.

И действительно, командиром лодки владело невероятное опустошение, вселенское безразличие ко всему на свете. Тем не менее он держался. Конец пока не наступил, надо продолжать.

— Вы говорите по-русски? — негромко спросил Гордин на родном языке.

— Да.

— Кто вы?

— На этот вопрос не так-то легко ответить… Пожалуй, проще всего мне представиться сотрудником некой американской спецслужбы. Мое имя — Джон Хойланд.

— Я Глеб Гордин, командир «Мейфлауэра».

— «Мейфлауэр»? Я думал, этот корабль называется «Знамя Октября».

— Это было так давно… Откуда вы знаете? Ах да, ведь ваш катер был рядом, вы все слышали и видели…

— Не только поэтому. Я иду по следу Роджера Эллиса. Находится ли он на борту вашего корабля?

— Не знаю…

— Как это не знаете?!

— Не знаю, почему я должен отвечать вам, мистер Хойланд. И не знаю, на чьей стороне вы играете и чего вы хотите, но знаю, что все эти игры мне смертельно надоели…

— Хорошо, — кивнул Хойланд. — Давайте попробуем иначе. Я расскажу вам о том, как встретился в Москве с контр-адмиралом Безродным, как он отдал мне свою тетрадь, где подробно описана история преступного приказа об уничтожении «Знамени Октября». Расскажу и о человеке, чей вертолет был взорван над маленьким островком в архипелаге Тонга… Я предполагаю, что это был моряк из вашего экипажа…

— Опишите его, — встрепенулся Гордин.

Еще не дослушав описание до конца, он жестом остановил Хойланда:

— Да, это был Варламов. Но что с ним случилось? Если вертолет был взорван, значит…

— Я был последним, с кем он говорил. Он умер у меня на руках.

— Если это правда… Нет. Это не имеет значения.

— Почему?

— Потому что вы из той же шайки, гоняетесь за документом Бэрнелла. Или из конкурирующей — что мне решительно все равно. Эллис сделал для меня то, что я от него требовал. Я обещал ему свободу и документ и намерен сдержать слово. Так что вы вместе с ним хоть сейчас можете высадиться в Норвегии, и разбирайтесь сами.

— Гм, вот как… А что намерены делать вы?

— Зачем вам знать? Чтобы помешать мне? Я вытащил вас, потому что вы тонули. Теперь я хочу поскорее избавиться от вас. Мне нет до вас дела.

Хойланд тяжело вздохнул:

— Вот что, Гордин. Что, если сейчас вы предоставите мне возможность поговорить с Эллисом в вашем присутствии? Вы ничего не потеряете, так? Вы услышите наш разговор, а потом я вам постараюсь кое-что объяснить, хорошо?

Гордин пожал плечами:

— Почему бы и нет? Я прикажу привести его.

— Прикажите.

Командир лодки пристально посмотрел на Хойланда и покинул кают-компанию. Несколько минут спустя он вернулся с Эллисом и двумя людьми, вооруженными автоматами. У самого Гордина был пистолет.

— Ваши люди не могут подождать за дверью? — вежливо произнес Хойланд.

После недолгого колебания Гордин сменил пистолет на автомат и отдал приказ. Когда они остались втроем, он сел подальше, на стул у стены.

— Кто вы такой? — сразу спросил Эллис по-английски, обращаясь к Хойланду.

— Говорите по-русски, Фортнер, — ответил тот. — Я Магистр Джон Хойланд, я представляю Орден Илиари.