сразу определить своё отношение к ней. Она сильно отличается от современных песен о войне. Там больше пафоса и подвига, а здесь будни.

К концу фильма думаю определятся все остальные. Может быть получу очередной втык, но, на сей раз, от нашего замполита. Это его епархия и мы обязаны согласовывать свои выступления с ним. Но отбрешусь, что хотел сделать сюрприз офицерам части.

И как обычно — «предчувствие его не обмануло!». Не ошибся я в своих ожиданиях. Но ещё до приходя капитана Божедомова, заглянул прапорщик Арканаев и молча пожал руку. А потом прочувствованно сказал, — Очень правильная песня, и хорошо передает чувства и мысли самих бойцов. А то, что есть некоторые сомнительные моменты, так на войне и не такое приходилось слыхать. И как ты сумел уловить и передать ту атмосферу?

Мне было приятно выслушивать похвалы в адрес автора этой песни, ведь я всего лишь её проводник в это время. Но оценка участника войны характеризует песню как нельзя лучше.

— Товарищ прапорщик. У меня отец воевал, а мать школьницей дежурила в госпитале. Так что навидались всего. Вот их рассказы и помогли осознать всю атмосферу и нечеловеческое напряжение сил, потребовавшееся для победы над столь грозным врагом. Нельзя забывать каких жертв это стоило нашему народу. Потому-то я привёз два фильма о войне, и о самой профессии — Родину защищать.

Прапорщик ещё раз пожал руку и повернулся, чтобы выйти. Но в дверях на входе стоял наш замполит, который расслышал большую часть нашего разговора. Так что каковы бы не были его начальные намерения, но после похвалы одного из двух участников войны нашей части — ругать саму песню было бы странно.

Но когда прапорщик вышел, то я всё-таки получил своё за то, что не согласовал с ним это выступление. У нас армия, и соответственно самодеятельность тоже армейская. А значит командиры должны быть в курсе всех исполняемых песен.

Ох чую, будь у нас губа, то мне бы точно влепили несколько дней ареста. Но когда ещё её построят? Да и тогда мне удалось не побывать там, хоть и были объявлены соответствующие наказания.

Правда после вставленного пистона наш капитан предложил мне поработать над текстом, чтобы там не было некорректных выражений, но я сослался на слова участника войны, что и не такое звучало. А когда шли в атаку, то кричали не только ура, но и такие матюги, что не всякий сумеет повторить. И это знают все фронтовики, а также о чем думает солдат в окопе перед атакой.

Да и кроме намёков в песне не прозвучало ни одного ругательства, Те кто знают — поймут не слетевшие слова, а остальным незачем на этом особо зацикливаться. Разве в части ежедневно не слышится многое из русского командного. Мы не в институте благородных девиц, чтобы хлопаться в обмороке по любой мелочи.

Собственно, замполиту и крыть было нечем, я ему навскидку мог назвать пяток мастеров матерного слова. Их можно было заслушаться, самой длине и залихватским периодам загибов. И на ум сразу пришёл один рассказ. Вот и решил потроллить командира, — Товарищ капитан, разрешите обратиться с предложением.

— Ладно, выкладывай. А то всё равно пойдёт гулять по части. Я в том уверен полностью. — тяжко вздохнул замполит.

— Тут мне в голову пришла задумка прочесть рассказ подрывника. Это тоже может пойти номером самодеятельности. Он юмористический, как раз на обсуждаемую нами тему. Разрешите я его запишу, отрепетирую, и позднее прочту в вашем вагончике. Думаю, что некоторым нашим командирам будет полезно послушать. — хитро улыбаясь спросил разрешения у застывшего капитана. — Вы выслушаете его самым первым, и вынесете веское суждение: можно ли такое читать на публике?

Ну конечно мне припомнился монолог Михаила Жванецкого вот и записал всё по памяти. Ведь столько раз его слушал, да и некоторые купюры не изменят смысл рассказа. Там важнее всего именно сами лакуны.

И на следующее утро пошёл зачитать его замполиту в вагончик. А он там оказался не один, и с ним сидели несколько политинформаторов, с которыми проводился разбор главных событий из прессы.

А по мне, так чем больше слушателей, тем лучше. В тексте я специально проставил слова полностью, но только в кавычках, чтобы не запутаться при чтении. Вот и выдал им всем по самое не балуйся.

Мне до автора далеко в исполнении, но намеки и остановки я четко акцентировал, так что политинформаторы откровенно ржали под конец монолога, а сам капитан мужественно боролся со смехом из боязни уронить авторитет.

Один сержант первой роты даже смог выдавить из себя через хохот, как это похоже на их комроты. За что сразу же заслужил суровый взгляд замполита, и шустро прикусил язык.

А я стоял и ждал оценки самого капитан: так можно ли такое читать прилюдно? Я перед следующим фильмом вполне в состоянии зачитать, или подыскать для этого мастера художественного слова.

Раздумывал капитан немало, а потом махнул рукой и дал добро на прочтение. Отметив лишь, что некоторым не грех бы послушать этот рассказ подрывника. И я не стал их далее отрывать от очень важного дела коим они были заняты. А то наш бравый капитан может вспомнить свои угрозы сделать меня политинформатором в штабной роте. Тогда мне точно останется лишь стреляться от катастрофической нехватки времени.

А вечером я не стал мудрить и сам прочёл рассказ перед показом «Трех орешков для Золушки». Некоторым действительно полезно послушать со стороны. Народ от души посмеялся и затем посмотрел хорошую сказку.

***

А вот мы рождены, чтобы сказку сделать былью и оттого с самого утра я умотал в Сулук. Там буду показывать сразу по два фильма в день. Некогда мне размазывать кашу по тарелке. Меня ещё в Солонях дожидаются. «Фигаро тут, Фигаро там»[1], прям как в опере Россини.

А пока я разъезжал по ближним окрестностям судьба подготовила мне очередной сюрприз. А по возвращению меня вызвал начштаба, чтобы приказать готовиться к командировке. Поеду для получения аппаратуры и последующей отправки в часть. Без меня, меня женили, но тут армия и согласия на выполнение приказа не спрашивают.

Так что пришлось получать свою парадку из каптёрки, и приводить в порядок. Терпеть не могу этот дебильный покрой. По мне так ПШ куда удобней и практичней, но в данном случае не подходит. И до срока отъезда осталось всего ничего. Послезавтра с самого утра