пор как пять лет назад Лука назначил меня Капитаном, я часто подолгу работал. Как сын простого солдата, не говоря уже о том, что после войны, вызванной моей любовью к Лили, я должен был завоевать уважение моих людей и товарищей-Капитанов. Я проделал долгий путь. Люди, работавшие на меня, были преданными людьми, и их не нужно было больше убеждать, в отличие от некоторых Капитанов и Младших Боссов, но они не были моей главной заботой. Мои люди оценили, что я не против испачкать руки вместо того, чтобы просто показать свое лицо в клубах на восточной стороне под моей ответственности. В конце концов, вечеринки не входили в мои должностные обязанности.

Я предпочитал иметь дело с дистрибьюторами наркотиков и алкоголя сам, убеждаясь, что цены и качество были правильными. Вам нужно знать детали ваших заведений, если вы хотите их контролировать.

Конечно, это означало, что я часто возвращался домой позже, чем хотел. Но Лили никогда не жаловалась. Как обычно, мягкий свет исходил из окон нашего дома, уютного особняка из коричневого камня на обсаженной деревьями улице в Тихом Гринвич-Виллидж. Когда наши соседи узнали, кто переезжает, они избегали нас, как чумы, боясь, что мы можем принести войну в их среду. Это было самое далекое, что было у нас с Лили на уме. Мы переехали сюда, чтобы обрести покой, а не разрушить его. Мы хотели нормальной жизни, несмотря на наше происхождение и мою работу.

Лили сделала все возможное, пригласив на чай и приготовив еду для пожилой соседки, которая сломала бедро, ради улучшения нашего положения за последние шесть месяцев. Люди по-прежнему избегали меня, и это было хорошо, но я хотел, чтобы они полюбили Лили, потому что это было важно для нее.

Я открыл входную дверь. Запах домашней еды, чего-то мясного из духовки, встретил меня, когда я вошел в фойе. Я повесил пиджак, когда в прихожую вошла Лили с румяными от волнения щеками. На ней было красивое голубое платье с длинными рукавами, темно-русые волосы обрамляли ее великолепное лицо.

— Прекрасно выглядишь, — пробормотал я, притягивая ее в свои объятия, пытаясь вспомнить, не забыл ли я какой-нибудь особый случай.

Обычно Лили не надевала платья и не распускала волосы на стандартный ужин. Что-то было не так. Это не был ее день рождения, он прошёл три недели назад. Раньше я никогда не забывал ни дня рождения, ни годовщины.

— Ты, кажется, удивлен, — сказала она с мягким смехом, ее глаза были нежными и эмоциональными.

— Я никогда не удивляюсь твоей красоте. Я просто… Сегодня особенный день?

Она взяла меня за руку, закусив губу. Что-то определенно было не так.

— Я счастлива, вот и все. Сегодня Миссис О'Хара пригласила меня на кофе.

То, что наша пожилая соседка наконец приняла Лили, едва ли объясняло ее странное настроение. Она провела меня на кухню, где запах жареного мяса и помидор стал еще сильнее. Запеканка с сыром, запеченная в духовке.

— Твое любимое.

— Каннеллони Аль Форно? — спросил я.

Лили кивнула с загадочной улыбкой. Моя мама научила готовить ее это блюдо, которое являлось частью нашей семьи на протяжении многих поколений. Свечи отбрасывали романтический свет на стол, а на моем обычном месте лежал сверток.

Блядь. Неужели я действительно забыл о какой-то особой дате? Чем-то важном? Но сколько я ни ломал голову, ничего не получалось.

Лили сжала мою руку.

— Почему бы тебе не открыть его?

Я опустился на деревянный стул и потянул за красную ленту, обернутую вокруг белого свертка. Приподняв крышку, я заглянул внутрь. Моему мозгу потребовалось несколько секунд, чтобы осознать увиденное. Длинная палочка с надписью «Беременна» и крошечный комбинезон с надписью «Лучший Папа в Мире».

Я ошеломленно поднял глаза. Лили плакала и кивала.

— Ты…?

— Беременна! — воскликнула она.

Мы не очень долго пытались. Правда, только один раз, хотя Лили перестала принимать таблетки несколько месяцев назад. Я вскочил на ноги и притянул ее к себе, целуя снова и снова.

— Когда ты узнала?

— Только сегодня. Мне не терпелось рассказать тебе. Через два дня у меня назначен приём у врача, но все три теста показали один и тот же результат.

Я оторвал ее с пола, желая почувствовать ее еще ближе. Мы с Лили часто говорили о том, чтобы завести семью, но заняв должность Капитана и переезд в наш новый дом на какое-то время заняло нас.

— Ты счастлив? — спросила Лили.

— Разве ты не видишь?

Она кивнула, и по ее лицу снова потекли слезы. Я вытер их и зарылся лицом в ее волосы. В конце концов мы оторвались друг от друга.

— Мне нужно вытащить каннеллони, иначе они сгорят.

Я снова опустился на стул, совершенно ошеломленный, когда Лили поставила сковороду на стол. Скоро она родит мне ребенка, и мы станем настоящей семьей.

Лили поймала мой взгляд и одарила меня улыбкой, которую я буду любить до самой смерти.

Она села напротив меня, и я положил ей на тарелку щедрое количество каннеллони, гораздо больше, чем раньше, прежде чем наполнить свою.

Лили рассмеялась.

— Я знаю, некоторые люди думают, что во время беременности нужно есть за двоих, но это не так.

— Я просто хочу, чтобы ты и ребенок получили все самое необходимое.

Лили с веселым видимо съела немного пасты.

— Ты же понимаешь, что я увеличусь вдвое, если буду так есть.

— Ты все равно была бы великолепна с несколькими килограмма. — я сунул вилку с каннеллони в рот и застонал от удовольствия. — Думаю, ты готовишь это блюдо лучше, чем моя мама.

— Не говори ей. Она будет убита горем, если у тебя такое мнение.

Я усмехнулся.

— Моя мама любит тебя. Она не будет возражать. — я сделал паузу. — Когда мы сможем рассказать нашим семьям? Мама с нетерпением ждет от меня внуков.

— Я не знаю. Еще рано, но ты же знаешь, как плохо я умею хранить секреты. Как насчет того, чтобы рассказать им об этом в следующий раз, когда увидим их лично? Не хочу делиться чем-то настолько важным в сообщении или телефонном звонке.

Я потянулся к ее руке, поглаживая костяшки пальцев.

— Идеально.

* * *

Лили стала еще красивее во время беременности, даже если это было невозможно. Я должен был признать, что мне очень нравились ее новые изгибы, особенно ее более округлые бедра и большая попка. Как девушка, Лили, конечно, всегда беспокоилась о наборе веса, но я сделал все возможное, чтобы показать ей, как сильно я хочу ее беременное тело. Последние несколько летних месяцев мы