— Слава Богу, с тобой все в порядке. Я до смерти за тебя беспокоилась.

— Господи, да что обо мне было беспокоиться?

— А ты разве не слыхала про ту девочку из Бирмингема? — удивилась Иджи. — Она так разгорячилась на балу, что, когда её стали фотографировать, ни с того ни с сего взяла и загорелась. Типичный случай самовозгорания. Секунда — и все, конец. Ничего не осталось, кроме пары каблуков. Ее парень принес её домой в стаканчике из-под мороженого.

Пегги, до последней фразы принимавшая все всерьез, рассмеялась:

— Ой, Иджи, так вы меня разыгрываете, да?

Культяшка ужасно обрадовался, когда вечер наконец-то закончился, и они отправились домой. После своих прошлогодних побед на футбольном поле он стал предметом всеобщего внимания: мальчишки помладше ходили вокруг него и смотрели с обожанием, а девочки, стоило ему поздороваться или просто посмотреть в их сторону, начинали хихикать и шушукаться.

Он остановил машину у дома Пегги и уже хотел открыть ей дверь, но тут она сняла очки, откинулась на сиденье и подняла на него глаза. Большие, карие, близорукие, как у Сьюзан Хейвард.

— Ну что ж, спокойной ночи, — сказала она.

Культяшка заглянул в эти глаза и вдруг понял, что никогда раньше таких не видел: два бархатистых темных озера манили его окунуться и плыть. Лицо Пегги было так близко, что он почувствовал пьянящий запах её духов, и в этот момент она стала Ритой Хейварт из «Гильды», нет, Ланой Тернер из «Почтальон всегда звонит дважды». И, поцеловав её, он понял, что никогда в жизни не испытывал такого счастья.

В то лето он часто надевал свой синий костюм, а осенью в Колумбусе, штат Джорджия, они поженились. Иджи на это только усмехнулась:

— А я что тебе говорила?

С тех пор Пегги было достаточно снять очки и взглянуть на Культяшку — и она могла делать с ним что угодно.

БИРМИНГЕМ, ШТАТ АЛАБАМА

24 мая 1949 г.

Общественная активность негров в Бирмингеме находилась на подъеме и охватила как высший, так и средний класс. «Слэгтаун ньюс» постоянно сообщала о деятельности сотни с лишним клубов: чем светлее кожа, тем престижнее клуб.

Миссис Бланш Пиви, жену Джаспера, такую же светлую, как и он сам, только что выбрали президентом известного клуба «Королевское общество красавиц» — организации, члены которой были такими светлыми, что их фотографию, сделанную на ежегодной встрече, по ошибке поместили в газете для белых.

Джаспера недавно переизбрали на должность вице-председателя престижного клуба «Рыцари пифии», поэтому было вполне естественно, что его старшая дочь Кларисса стала в этом году дебютанткой номер один. За рыже-золотые шелковистые волосы, за кожу персикового цвета и зеленые глаза её признали самой очаровательной среди ровесниц.

В день ежегодного Бала дебютанток Кларисса отправилась в центр купить по этому случаю особые духи. Она прекрасно знала, что люди её цвета кожи должны пользоваться грузовым лифтом, и тем не менее поднялась на второй этаж в главном лифте для белых. Она и раньше несколько раз это проделывала, когда ездила по магазинам одна.

Кларисса понимала, узнай об этом её отец и мать — шкуру спустят. Хотя они и поощряли её общаться с людьми, чья кожа была скорее светлой, однако выдавать себя за белую в их глазах было непростительным грехом. Но Клариссе осточертели назойливые взгляды чернокожих в грузовом лифте, к тому же она спешила.

Красивая женщина за стойкой в ярко-синем шерстяном платье разговаривала с Клариссой очень вежливо:

— Вы когда-нибудь пользовались духами «Уайт Шоулдерз»?

— Кажется, нет, мэм.

Продавщица протянула ей пробный флакон:

— А вы попробуйте. Все спрашивают «Шами-лар», но мне кажется, для вас их запах будет несколько тяжеловат. При вашей внешности и такой нежной коже нужно что-нибудь другое.

Кларисса капнула духи на запястье.

— Как чудесно! Сколько они стоят?

— Сегодня специальная цена — два девяносто восемь за восемь унций. Вам их хватит по меньшей мере на полгода.

— Тогда я их возьму.

— Мне кажется, они прямо созданы для вас, — сказала продавщица. — Будете платить наличными?

— Наличными.

Женщина взяла деньги и пошла завернуть коробочку. Какой-то негр в пальто и клетчатой шляпе пристально разглядывал Клариссу. Он вспомнил фотографию, которую видал в газете, и подошел к ней.

— Извини, ты случайно не Джаспера дочка?

Остолбенев от ужаса, Кларисса притворилась, что не слышит.

— Я твой дядя Артис, папин брат.

Артис был слегка навеселе и к тому же не догадывался, что Кларисса разыгрывала из себя белую даму. Он положил руку ей на плечо:

— Это же я, милая, твой дядя Артис. Ты что же, не узнаешь меня?

Продавщица вернулась к прилавку и, увидев Артиса, завизжала что есть мочи:

— А ну сейчас же отвали от нее! — Она подскочила к Клариссе и загородила её. — Сейчас же отвали! Гарри! Гарри!

На её визг примчался дежурный по залу.

— Что случилось?

Все ещё загораживая Клариссу от Артиса, она завопила на весь этаж:

— Этот черномазый лапал мою покупательницу! Он напал на нее! Я сама это видела!

Гарри рявкнул:

— Охрана! — И грозно посмотрел на Артиса прищуренными глазами. — Ты что, лапал эту белую девушку, парень?

Артис от изумления не мог прийти в себя.

— Так это, сэр… Это ж моя племянница.

Он старался объяснить, почему подошел в девушке, но подоспевшие охранники скрутили его и, заломив руки за спину, поволокли к выходу. Продавщица успокаивала Клариссу:

— Не волнуйтесь, дорогая, этот черномазый либо пьян как свинья, либо у него с головой не все в порядке.

Собравшаяся на шум кучка покупательниц сочувственно кудахтала:

— Опять какой-то пьяный негр… Видите, что бывает, когда с ними по-человечески обращаешься…

Охранники вышвырнули Артиса из магазина, да так, что он ободрал колени и локти об асфальт. Вскочив в трамвай, который шел в южную часть города, он протиснулся за деревянную перегородку с надписью «Для цветных» и сел. Все-таки интересно, размышлял он, Кларисса это была или нет?

Много лет спустя, когда Кларисса уже вышла замуж, и у неё были детишки, она как-то раз зашла в кафетерии Бритлинга, где Артис работал официантом, и дала ему на чай 25 центов. Но они не узнали друг друга.

ЕЖЕНЕДЕЛЬНИК МИССИС УИМС

«Бюллетень Полустанка»

10 августа 1954 г.

НЕУДАЧИ СЛЕДУЮТ ОДНА ЗА ДРУГОЙ