истории, не имеющий территории, гражданства, столиц и границ. Особенность корпорации-государства заключается в том, что она/оно может иметь в качестве приоритетной составляющей не обязательно экономические интересы, но религиозные или социальные (пример из сегодняшнего дня – любая крупная религиозная организация, которая свою экономическую и финансовую деятельность – хотя бы в идеале – подстраивает под каноны и догматы своей религии). Таким образом, в будущие корпорации-государства могут трансформироваться не только современные ТНК, но и политические партии и течения, крупные религиозные, культурные и т. п. организации, в различных своих комбинациях образующие корпоративную Сеть.

Соборная корпорация-государство

(традиция в будущем: религия, христианство, соборность)

Религия в будущем

Как уже написано выше, вопрос о том, какими принципами наполнять альтернативные посткапиталистическим ТНК сетевые организации, видимо, должен решаться в соответствии с традиционными ценностями тех или иных народов, которые составят основу этих организаций, либо симбиозом народов, решивших объединить свои усилия в едином корпоративном социально-экономическом сетевом организме.

В будущей формации «политика» в том смысле, в каком мы привыкли понимать этот термин, уйдет в прошлое как атрибут капиталистического строя. А вместе с ней уйдет и идеология. На ее место вновь придет религия.

Несомненно, что любая сетевая корпорация, пришедшая на смену национальному государству, будет содержать в себе не только экономическую составляющую, но и социальную, военную и даже духовную, представляя собой «государство» без гражданства и без территории, четко очерченной на карте. Собственно, зачатки этого мы видим уже в современных ТНК, которые не только ставят перед собой финансово-экономические задачи и цели, но и влияют на политическую ситуацию в «своем» и в «чужих» государствах, а также определенным образом структурируют и регулируют социальную жизнь своих рабочих и служащих, имеют вооруженные охранные формирования и нередко навязывают сотрудникам те или иные религиозные практики. Последнее особенно характерно для азиатских корпораций или корпораций, созданных апологетами учений Нью Эйдж. Не стоит также недооценивать и религиозную составляющую западных ТНК, которыми руководят неоконсерваторы, чьим религиозным ориентиром, в рамках т. н. «иудео-христианства», стал «Новый Иерусалим», под которым они подразумевают будущее сетевое общество в своей социально-экономической интерпретации – как мир для избранных «богом» господ. Корни такого «богоизбранничества» хорошо просматриваются в протестантской этике.

Религиозная составляющая для корпораций будущего будет так же важна, как идеология для государств ХХ века и в какой-то мере заменит членам корпораций нынешнее гражданство. Это легко представить, если взглянуть в данном аспекте на любую современную религиозную организацию: чем менее она традиционна, тем более духовное единство заменяет для ее членов государственную принадлежность – например, у Свидетелей Иеговы, сайентологов или баптистов.

И потому важно, какая духовно-религиозная составляющая будет наполнять будущую сетевую корпорацию, потому что именно она станет определять социальную и экономическую составляющие такой корпорации.

Религиозная составляющая будет определять не только внутреннюю социально-экономическую структуру отдельной сетевой корпорации. Учитывая то, что сетевую структуру (как корпорацию, так и сеть корпораций) можно визуализировать как энное количество «узлов» («узлов» – как отдельных людей-членов корпораций, так и сами корпорации) и энное количество связей между этими узлами, религия станет играть важную интегрирующую роль в создании таких сетей. Скорее всего, корпорации, когда экономическая составляющая станет для них из основной – одной из нескольких, будут объединяться именно по принципу единых/близких духовно-религиозных убеждений. В некотором роде это можно представить как вывернутую наизнанку максиму, определявшую состояние европейской цивилизации после религиозных войн начала XVII столетия, давших начало становлению протестантского капитализма. Если там было «Чья власть – того и вера», то в сетевом сообществе – «Чья вера – того и сеть».

Христианство будущего

Заповеди первоначального христианства, от которого так далеко ушли все современные церковные корпорации, данные непосредственно Христом (их, собственно, две: возлюби Бога как самого себя и не делай ближнему того, чего не хочешь себе) и первоначальная христианская общинность (если не сказать, христианский коммунизм), при которой собственность вступавших в общину христиан обобществлялась, перенесенные хотя бы в основном на социальное устройство сетевой корпорации, может дать удивительные результаты. При этом надо учесть, что современные технические средства и достижения грядущей НТР предоставляют возможность воплотить плановую экономику (учет, контроль и распределение) в пределах отдельной корпорации столь полно, что коммунизм превращается в близкую экономическую реальность. При этом при сетевой форме организации общества для воплощения коммунистических принципов уже не нужна «победа социалистической революции в большинстве ведущих экономических стран». Ибо таковых уже не будет.

Особенности сетевой организации корпорации-государства, созданной на основе христианства, обязательно приведут к возвращению первоначального принципа организации христианской церкви – независимости епископов при отсутствии вертикальной церковной иерархии. Говоря современным языком, сеть христианских корпораций будет пиринговая (одноранговая, децентрализованная, основанная на равноправии участников).

Именно так жила христианская церковь первые три столетия своего существования: в каждой области (крупном городе) был свой независимый и избираемый членами церковной общины епископ, равный любому другому епископу любой другой области. Епископы областей одной провинции (например, Африки или Азии) собирались на соборы, где председательствовал старейший из них, который если и пользовался званием патриарха, то как почетным, а все вопросы решались соборно – то есть, не большинством голосов, а единогласно. Если кто-то из епископов был против, пусть даже один, то вопрос откладывали на будущее, потому что воля Божья неопровержимо видна только в единогласном соборном мнении. А один несогласный из ста присутствующих как раз и может оказаться носителем божественной воли, как это видно из истории епископа Марка Эфесского. А остальные 99 находиться в заблуждении.

Очевидно, что восстановление таких апостольских принципов организации Церкви как общинный коммунизм, независимый епископат и реальная соборность не просто возможно, а необходимо в рамках тех сетевых корпораций, которые изберут своей духовной основой учение Христа. Тем более что сама корпорация в этом случае будет иметь много сходства с позднеантичным городом, где и действовал независимый епископ первых веков христианства, пока его независимость не похерили византийские императоры, выстраивавшие церковную иерархию в соответствии с территориальным делением и чиновничьей иерархией Византийской империи. С уходом государственной иерархии уйдет и причина существования церковной иерархической пирамиды, основанной на внедуховном принуждении.