В прыгающем свете масляных ламп мы увидели их семейства, выстроившиеся перед дверью дома. Женщины с преждевременно увядшими лицами, двое парней моего возраста, девчонок целый ворох, и еще несколько совсем мелких детей непонятного пола. Рабы, несмотря на позднее время, засуетились еще сильнее, засновали по двору, с подъезжающих телег на ходу снимали груз и утаскивали в другие постройки, широко раскиданные по двору.

— Жена, принеси мяса да пива. Хлеба тоже неси.

Один Видарссон тут же нашел, за что можно обругать рабов, и с упоением принялся их чехвостить, а второй отвел нас в сенник, лично принес несколько одеял, в дверях принял еду от женщины и сам передал нам.

— Много не наливаю, так как на охоту за троллем лучше идти со свежей головой.

Едва за ним закрылась дверь, как мы расхохотались. Я так долго сдерживал смех, что аж живот заболел.

— Странно, что они нас сегодня же в лес не выперли. Это ж мы целую ночь будем просто так лежать, сено мять, — вытирая слезы, сказал Снежный Хвит.

— Альрик, а ты уверен, что они нам заплатят? Того и гляди, они с нас за постой деньги потребуют.

— Уверен. Если откажут, мы им все хозяйство по бревнышку раскатаем. Тут мы сила.

Наутро нас снова накормили до отвала, и я должен признать, еда у Видарссонов была отменной. А потом братья и впрямь выпроводили нас на охоту, показав, где у них пасется скот и где тролль в прошлый раз волок корову.

Целый день мы прочесывали лес в поисках этой животины, и ведь это далеко не мелкий зверь, но, видимо, он еще не отлежался после прошлого сытного обеда. Потому вечером, сидя у разожженного костра, Вепрь предложил новый план.

— А зачем нам его искать да ноги бить? Сделаем, как со снежными волками.

— Подождем у пастбища?

— Вы видели то пастбище. Пока с одного конца добежишь, он уже и корову сожрет, и проголодаться успеет. Пусть лучше он сам к нам придет. Сделаем приманку.

— Но и коров оставлять не стоит. Эти Видарссоны ясно сказали, что если еще хоть одна корова пропадет, они нам оплату уменьшат, — уточнил Альрик.

— Теперь я понимаю, почему они живут далеко от людей. Иначе их уже прибили бы, — сказал я.

— Трое останутся возле коров. Их дело — отпугнуть тролля и, если что, позвать остальных. Мы же будем подманивать.

Альрику пришлось выдержать настоящую битву с Видарссонами за несчастную овцу. Братья стояли насмерть, не желая отдавать даже одно животное ради победы над троллем. Они говорили, что и так потеряли немало скота, и не хотят больше кормить зверя. Лишь когда мы с Тулле тайком пробрались к стаду, сломали ногу одной овце и дождались, пока перепуганный раб притащит вопящую скотину на хутор, Видарссоны согласились ее прирезать и отдать зверю.

Два дня лёжки в засаде наконец-то начали оправдываться. Я немного задремал, когда Тулле ткнул меня в бок: к нашей приманке, выпотрошенной и слегка протухшей овце, приближался тролль. Для существа таких размеров он перемещался удивительно бесшумно. Опираясь на костяшки карикатурно больших рук и семеня более короткими задними лапами, тролль подошёл к туше, опустил голову, принюхался к мертвой овце, потом выпрямился во весь рост, поднявшись на задние лапы, и шумно втянул воздух. Густой дух тухлого мяса и резкий аромат травы, которыми мы заранее натерлись, надежно отбили человеческий запах, а тролль не настолько чуток по сравнению с волком или собакой.

Насторожённость зверя прошла, и он принялся за трапезу. Он рвал мясо и жевал так, что только треск стоял. Я начал понемногу напрягать и расслаблять руки и ноги, чтобы разогнать застоявшуюся кровь.

Тинь! Пропела тетива, и стрела вошла троллю в спину. Это был сигнал.

Я вскочил и изо всех сил метнул первое копьё в тролля, даже попал, но оно лишь скользнуло по косматой шкуре. Только два копья и ещё одна стрела пробили шкуру зверя, наверняка, это были броски Вепря и Альрика. А с луком лучше всех в хирде управлялся, как ни странно, Энок Косой.

Подхватив второе копьё, я помчался на тролля. Даже не оглядываясь по сторонам, я знал, что и остальные ребята рванули к нему. Тролль поднялся на задние лапы и гортанно заревел, ударил руками по своей бочкообразной груди. От этого рыка мне показалось, что мои кишки превратились в студень, и сильно захотелось облегчиться. Ещё одна стрела вошла троллю меж рёбер, но он этого даже не заметил.

Зверь дернулся в одну сторону, в другую, со всех сторон его окружали острия копий. Тролль затравленно озирался и вертелся. Мне даже почудилось, что он вот-вот что-нибудь скажет нам, точно человек.

Я дождался, пока зверь не повернулся ко мне спиной, и сделал мощный выпад копьём, впрочем, не я один такой умный. Жаль, что толку с этого вышло куда меньше, чем хотелось бы: густая свалявшаяся шерсть и толстая кожа поглотили всю силу удара. Энок с переменным успехом осыпал тролля стрелами, некоторые даже глубоко входили в тело, но зверю они были нипочем. Бой складывался не лучшим образом: мы не могли убить тролля, а тролль никак не мог вырваться из нашего круга.

Дело решил сам тролль: невзирая на копья, он подскочил к Вепрю и снес его. Удар чудовищной руки переломил древко копья, как тонкую хворостину, и отбросил огромного Вепря на двоих товарищей, сбив их с ног. Именно в эту брешь тролль и рванул, перескочив мешанину шевелящихся тел.

— Чего застыли?! За ним, бегом! — рявкнул Альрик и первым бросился за зверем.

Погоня продолжалась целый час, ноги гудели от перенапряжения и грозили отказать в любой момент, легкие жгло огнём, каждый вдох отзывался болью под рёбрами, пот заливал глаза. Я хрипло дышал, судорожно пытаясь собрать хоть немного слюны, чтобы освежить пересохший рот. Впереди мчались несколько наших и тролль, который любезно пробивал нам путь сквозь подлесок. Со стороны мы походили на гигантских снежных волков, которые травят дичь: беззвучные белые тени мчались за шумным гигантом, загоняя добычу.

На бегу я смахнул пот, и все переменилось. Тролль стоял спиной к расщелине и яростно размахивал длинными ручищами, желая разорвать Альрика, но тот, как ветка ивы на ветру, изгибался и не давал коснуться себя даже одним когтем. Из груди и живота тролля сочилась темная кровь, пачкая бурую шерсть, на губах его пузырилась розовая пена, но раненый и загнанный в угол зверь был не менее опасен, чем прежде.