— Значит, все рассказы правда? — отец Сферра подошел к капсуле, в которой я лежала, и прикоснулся ладонью к большому красному табло у моих ног. По краям капсулы на мгновение вспыхнула и тут же погасла красная сеть.

— Поднимайся, только без резких движений, — скомандовал он.

Сев, я опустила ноги с импровизированной кровати. Я оказалась босая, спрашивать, где мои ботинки, было как-то неудобно. К тому же на мне и одежда-то моя отсутствовала. Я красовалась перед мужчинами в чей-то длинной рубашке.

— Надеюсь, что рубашка Сферра, — буркнула я под нос.

— Конечно, его, — так же тихо произнес старший Лур Ко Руг. — Думаешь, я или сын позволили бы тебе надеть чужую.

— Ну и хорошо, — отозвалась я, немного пристыженная тем, что он меня услышал, — чужую мне и не надо.

Убедившись, что рубашка спускается ниже моих колен, я встала. Но, видимо, лишь для того, чтобы с глухим стоном осесть на пол. Перед глазами все рябило, а уши словно заложило. В горле резко встал ком.

— Что же ты, я же сказал, без резких движений, — отец Сферра тут же подхватил меня под руки и посадил обратно в капсулу. — Рано тебе, видимо, еще подниматься. Совсем слабая девочка.

— Нормально все, — тихонько выдохнула я, — я сейчас встану, просто медленнее.

— Не встанешь! — резкий оклик Сферра напугал не только меня, вздрогнул и ад Коинфар, замечтавшийся в своем кресле. — Сиди, а лучше снова ложись.

Поднявшись, аррафат чуть потянул шею, разминая мышцы. Окинул всех присутствующих тяжелым взглядом и не спеша подошел ко мне, чуть плечом отодвинув в сторону отца.

— О том, почему я уснул, и кто подмешал мне снотворное, я спрошу позже, — процедил Сферр сквозь зубы.

— Да что ты, друг, какое снотворное? — хмыкнул ад Коинфар, но как-то неубедительно.

— Я с утра выпил тонизирующее, мне тебе рассказать, что самостоятельно после него я уснуть не смог бы, или ты сам обо всем догадаешься? — взгляд, брошенный в сторону харака, потяжелел.

Я решила спасать мужчин, которые, по сути-то, хотели как лучше, и предложи они мне соучастие в усыплении Сферра, я бы согласилась. Так что сейчас мне было их немного жаль, вот ведь поплатятся потом за свою доброту и заботу.

— А я тебя не усыпляла, — как можно веселее выдала я. — И вообще у меня голова кружится, а ты тут рычишь на всех.

Глазки сделала самые невинные и несчастные. Еще раз зыркнув на окружающих, Сферр сгреб меня в охапку и поднял на руки. По инерции я крепко ухватилась за его шею и прислонила голову к его груди. Под моим ухом размерено билось сердце моего мужчины. На мгновение, прикрыв глаза, я вслушалась в это тихое «тут-тут-тук». Как же я люблю его, даже такого рычащего и раздраженного. Запнувшись за эту мысль, я замерла.

Повинуясь эмоциям, я прижалась к нему плотнее и тихо выдохнула на ушко.

— Я люблю тебя и рада, что они заставили тебя поспать, — сейчас меня мало волновало услышат ли меня остальные или нет. Главное, чтобы Сферр услышал. — А еще я очень есть хочу.

Услышал. И сжал так сильно, что мой вдох застрял где-то в груди. Ничего никому не говоря, Сферр быстрым шагом направился на выход. Оглянувшись на остальных, я заметила просто пришибленные взгляды. Кажется, мое признание услышали все.

В коридоре нас встретили новые зрители. Две расфуфыренные, откровенно страшные женщины, с убийственным прикидом из сто одной одежки и безумной прической из ядовито розовых волос. При этом они пытались еще и смотреть на меня снисходительно. Тут вспомнилась наша первая встреча и их обсуждение меня любимой. Так чья там яйцеклетка была ценнее всей меня?

— Сферр, милый, — елейным голоском начала я, — а у вас все женщины такие странные. У них что-то со зрением и они не различают цвета? У нас принято красиво сочетать одежду. Ну, например, красный красиво смотрится с черным цветом. А тут прямо гирлянды рекламные.

— Я не знаю, каиша, — спокойно ответил мой мужчина, видимо, еще не поняв, что я банально принижаю этих особ, — я не обращал никогда внимание на женскую одежду.

— Ааа, ясно. — протянула я, — А почему на них так много надето, здесь же тепло? У них плохое здоровье и нарушен теплообмен? И неужели вы не потеете при таком количестве вещей? Так ведь вонь пойдет сильная от тела.

— Для этого и надевают, — просто ответил Сферр, не обращая внимания на наличие свидетелей нашего разговора, — чтобы все слышали их запах.

— Фу, — искренне ужаснулась я, — знаешь, Сферр, у нас принято мыться дважды в день и не вонять потом. Это ты прими к сведенью. Никто не заставит меня смердеть немытым потным телом. Это не гигиенично и отталкивающе.

— Согласен, раздражает, — буркнул мой мужчина.

Женщин мы миновали и двинулись вперед. Что разговор наш они слышали, это точно. На вытянутых лицах беспомощно хлопали глупые глазки. На прощание я брезгливо сморщилась и послала им взгляд — «фи, какая гадость», а потом и вовсе высокомерно фыркнув, отвернулась.

Сферр так и не понял, почему я его расспрашивала о женщинах, и вообще пропустил весь наш разговор мимо себя. Его что-то тревожило, а я не понимала, что именно.

— Милый, — я осторожно повернула его лицо к себе и внимательно всмотрелась в оранжевые глаза, — я чувствую твое напряжение. У нас остались какие-то проблемы? Что тебя так тревожит?

— Ты сказала, что любишь, — его глаза вспыхнули, но взгляд стал таким ранимым, — это правда или ты…

Договорить ему я не дала, чуть склонившись, я нежно коснулась его губ своими губами. Целоваться я не умела, но, судя по тому, как расширились зрачки Сферра, ему и это понравилось.

— Я люблю тебя, — тихо шепнула ему на ушко. — И очень надеюсь, что и ты любишь.

— Люблю, — тут же отозвался он. — Больше жизни люблю. Но спуску не дам и командовать собой тоже. Ты женщина и вести себя должна соответственно. Считай Ирзонг своим последним приключением.

Зарывшись носом в мои волосы, он шумно вдохнул. Казалось, время замерло для нас двоих, а сердца застучали в унисон.

— Ты даже не представляешь, что со мной было, когда я пришел в себя, лежа на коленях у самой красивой женщины из всех, кого я видел. Твои пальцы нежно поглаживали мои волосы. А ты, облокотившись о стену, тихо дремала. Такая сладкая и одурманивающе пахнущая женщина. Я всю ночь боялся уснуть. Боялся, что ты видение, и что исчезнешь, стоит мне моргнуть. Я привязал себя к тебе, и в тот момент мне было все равно, есть ли у тебя другой мужчина или нет. Я убил бы любого соперника, лишь бы ты стала только моей. Только моей!

Его поцелуй резко отличался от моего. Не было в движениях его губ нежности и робости. Он, поглощая, доминировал. Его язык проник в мой рот и провокационно прошелся по моему небу, а потом сплелся с моим, лаская. Рваный вздох дался мне с трудом. Сферр снова впился в мой рот, слегка покусывая нижнюю губу. Зарывшись в его волосы, я чуть сжала их, прижимая мужчину ближе к себе.