Даже сегодня многие профессора бизнес-школ и руководители корпораций приводят «NUMMI» в качестве примера того, чего может добиться организация, построенная на модели приверженности. С момента основания «NUMMI» принципы «бережливого производства» проникли почти в каждую отрасль американской коммерческой деятельности, начиная Силиконовой долиной и заканчивая Голливудом и здравоохранением. «Я очень рад, что завершил свою трудовую жизнь рабочим в „NUMMI“, – признался Мэдрид. – Мой путь начался с депрессий и скуки – люди понятия не имели, что я вообще существую, – но закончился он хорошо: Д. Дж. Пауэр включил „NUMMI“ в число лучших заводов мира».

По этому поводу сотрудники «NUMMI» устроили праздник. «Когда я произносил речь, я сказал, что мы, черт возьми, самые лучшие, – сказал Мэдрид. – Не только рабочие. Не только менеджеры. Все мы. Мы – самые лучшие, потому что мы преданы друг другу»[195].

В 2008 году, за шесть лет до похищения Фрэнка Янссена, Федеральное бюро расследований обратилось к 34-летнему управленцу с Уолл-стрит с вопросом, не желает ли он взяться за развитие технологических систем бюро. Чад Фулгэм никогда не работал в правоохранительных органах. Главным образом, он занимался разработкой крупных компьютерных сетей для инвестиционных банков – например «Lehman Brothers» или «JPMorgan Chase», – а потому приглашение на собеседование в ФБР, мягко говоря, его сильно удивило.

Совершенствование технологий уже давно являлось одной из первоочередных задач бюро. Еще в 1997 году руководство ФБР пообещало конгрессу запустить модернизированную систему, которая объединит десятки внутренних баз данных и аналитических систем. Предполагалось, что эта сеть обеспечит агентов новыми мощными инструментами для сопоставления отдельных дел. Прошло одиннадцать лет. К тому времени, как бюро связалось с Фулгэмом, система «Страж» уже поглотила 305 миллионов долларов, а работе по-прежнему не было видно ни конца, ни краю[196]. Бюро пригласило специалистов со стороны и попросило выяснить, отчего отладка «Стража» занимает так много времени. Специалисты ответили, что бюро настолько погрязло в бюрократии и внутренних противоречиях, что потребуются десятки миллионов долларов, чтобы просто-напросто вернуть программу в нужное русло.

Тогда бюро обратилось к Фулгэму – может быть, он найдет более дешевый способ заставить систему действовать? «В глубине души я всегда хотел работать на ФБР или ЦРУ, – признался он мне. – Фактически они предложили работу моей мечты».

Прежде всего Фулгэму предстояло убедить бюро, что его подход – самое то. Присущий ему стиль управления сильно отличался от того, к которому привыкли в ФБР. По словам самого Фулгэма, он черпал вдохновение из таких примеров, как «NUMMI». Последние лет двадцать, когда успех «NUMMI» стал общеизвестен, философию производственной системы «Toyota» начали применять и в других отраслях промышленности[197]. В 2001 году, например, группа программистов, уединившись на одной из лыжных баз в Юте, выработала набор принципов под названием «Манифест о гибкой разработке программного обеспечения», позволявший внедрить методы «Toyota» и бережливого производства в программирование[198]. Так называемая гибкая методология подчеркивала сотрудничество вкупе с частым тестированием и быстрым итерированием и возлагала устранение проблем на тех, кто находился у их истоков. Она в корне изменила разработку программного обеспечения и в настоящее время является стандартной методологией большинства крупнейших технологических компаний[199].