За исключением обезглавленного трупа.

Герда ответила сразу. Так, словно с нетерпением ожидала звонка.

— Это я. — Клипса сотового — печальное наследство Карусели, моя давно потерялась.

Истинная свобода приходит с осознанием, что уже нечего терять.

Если в этом есть хоть толика здравого смысла, тогда я абсолютно свободен.

— Поражена? Не сомневаюсь. Четверо высокоуровневых ноймов против двух наркоманов. Тебя можно понять. Я тоже удивился. Правда…

Разговор с другом отличается от беседы с человеком, который тебе нравится. В первом случае ты полностью раскован, можно не беспокоиться о том, что сморозишь глупость. Во втором присутствует скрытое напряжение и некая скованность.

Когда-то Герда мне нравилась. Теперь это в прошлом. Я разговаривал с ней отстраненно-спокойно. Как с тем, кто однажды предал.

— Ты ведь знаешь, почему я звоню? Догадываешься? Отлично. Тогда… Что с Каруселью? Хороший вопрос. Ее убили. Да. Твои друзья. Выстрелили в горло, а не в голову. Чтобы умерла не сразу, немного помучившись напоследок. У «Т.Ч.К.» своеобразное чувство юмора. Садисты предпочитают растягивать удовольствие. Не твои друзья? Ах тебе ужасно жаль? К тому же предупреждала? Сейчас расплачусь… Ты же знала ее лучше меня. Если девчонка вбила себе что-то в голову, уже не отступится… Не знаю всего? Чего, например?

Неважно, кто сильнее или слабее. Тот, кто считает себя правым, имеет моральное преимущество. Пускай оно ничего не стоит и ни на что не влияет. Но оно есть.

— Самого главного? Так расскажи, я с удовольствием послушаю.

— Они… — неуверенно начала Герда.

Когда по твоей вине погибает человек, трудно найти оправдание. В какой-то мере ей это удалось.

— …сказали… Или Кай, или ты. — Она едва не сорвалась на крик, в последний момент все же сдержавшись. — У меня не было выбора.

Подчас слова способны причинить боль. Это был тот самый случай. Мое тело превратилось в некое подобие замороженного куска мяса, лишенного нервных окончаний, и тем не менее Герда пробила ледяной панцирь.

— Понимаешь? Не было.

Все наконец встало на свои места. Пытаясь спасти брата, сестра пожертвовала «битой картой». А то, что при раздаче зацепило Карусель…

По большому счету в этом не было вины Герды. Мне же ясно дали понять — нужно приходить одному. Девчонке незачем рисковать.

— Теперь понимаю.

Кай считал себя моим должником[22]. Поэтому увел погоню за собой. По логике событий, в преследуемом такси должен был остаться обреченный на смерть, а не здоровый, полный сил человек, способный позаботиться о себе и сестре.

— Понимаю… — Я перестал чувствовать себя преданным.

— Тогда почему…

Герда ответила, прежде чем я успел закончить.

— Парень, которому ты отрезал голову…

— Он убил Чарли.

— Мне жаль.

— Мне тоже. — Стоя одной ногой в могиле, уже не так остро реагируешь на потерю друзей. — И что с ним не так?

— Ты убил его.

— Точно. Их было двое. Одному отрезал голову, другого разделал на части.

Я не мог понять, куда она клонит.

— Влиятельный родственник погибшего жаждет мести. Дейв сказал…

Герда в очередной раз замолчала, пытаясь подобрать нужные слова.

— Сдашь меня, останешься в игре, может, даже спасешь Кая, — помог я.

— Да. — Ее голос предательски дрогнул. — Дейв задолжал «Т.Ч.К.».

— Не продолжай. — Я принял решение. — Детали не имеют значения.

— По…

— Передай Дейву, я готов сдаться «Корине». Пусть скажет, куда прийти.

— Ты не можешь.

— Могу. Остатки моей печени вряд ли дотянут до ночи. Чтобы не мучиться, я собирался покончить с собой сразу после разговора с тобой. Это не самопожертвование, а всего лишь средство умереть с пользой. С удовольствием помогу Каю чем могу. Более того, ты окажешь мне услугу.

— Т…

— Я знаю о методах «Т.Ч.К.». Поверь, они не сделают мне больно. Даже если очень сильно постараются.

— Но это неправильно.

— Все, что может помочь Каю, — правильно. К тому же, сдавшись, я выиграю.

— Почему?

— Потому что не могу проиграть.

— А…

— Герда, давай обойдемся без детских угрызений совести. Ты хочешь спасти Кая. Я труп, способный помочь. Тому, кто решил свести счеты с жизнью, безразлично, как умирать. Убив шестерых, напоследок с удовольствием посмеюсь в лицо верхушке клана.

— Ты…

— Мне нужен адрес. Пусть мальчики не волнуются…

— Кто?

— Долбаные скоты.

— На самом деле им есть о чем волноваться, — усмехнулась Герда, смирившись с неизбежным.

Ее показное нарочитое веселье было призвано скрыть растерянность и неловкость. Мы оба знали об этом.

— Ну, если только совсем чуть-чуть. — Я принял «подачу».

— Да. Чуть-чуть. Послушай. Это… — Она все же не выдержала. — Неправильно… Я… Я не могу так…

Предать человека, находясь далеко, намного проще, чем лично отправить на верную смерть, сообщив месторасположение эшафота.

— Можешь. Хватит жалеть себя. — Меньше всего сейчас мне хотелось заботиться о ее душевном состоянии. — Подумай о брате. Скажи адрес. Иначе вышибу себе мозги просто так. Без всяких услуг кому бы то ни было.

Она ответила не сразу. А когда наконец произнесла лаконичное: «Хорошо», со мной разговаривала прежняя Герда, королева, достойная не только звезды[23], но целой Вселенной.