того разговора. Слишком уж князь-кесарь нарочито играл в самопожертвование. Ну не бывает так. Глупо. Странно. Подозрительно. Было совершенно ясно — все не то, чем кажется…

Так или иначе, но Алексей предложил Патрику Гордону приглашать солдат из потешных полков, отходящих на приработок, на «хозяйственные работы» у бутырцев. Где привлекать их к тренировкам. За что платить те самые «тренировочные» о которых шла речь ранее. Деньги имелись с запасом, кирасы явно отменялись пока, поэтому подобный подход выглядел вполне реальным и разумным.

Солдаты не возражали.

Ни бутырского полка, ни из потешных.

Упражнения по освоению штыкового боя и быстрой стрельбы проводились «за закрытыми дверями», то есть, на площадке обнесенной высоким забором. Поэтому чем именно эти отхожие служилые занимались со стороны было не видно. И занимались ли. Может куклы ремонтировали, мешки набивали соломой или еще что делали.

Они же сами не болтали особо.

Патрик приватно переговорил с полковниками и сумел их склонить на свою сторону. В конце концов солдаты потешных полков были лично преданы Петру. И потому переход на сторону Милославских выглядел для их командиров достаточно рискованным решением. Даже в случае победы последних. Просто потому, что солдаты их могли растерзать, как говорится, «не отходя от кассы». А тут царевич предложил вполне рабочий способ. Полковники берут деньги Милославских и закрывают глаза на то, что солдаты их полков фактически тренируются с бутырским полком, беря деньги уже у царевича.

Прознали ли о такой схеме Милославские?

Алексей точно сказать не мог.

Пока никакой ответной реакции он не видел.

Для отведения глаз он проводил имитацию использования потешных солдат на хозяйственных делах при полке. Причем делалось это все демонстративно, дабы имитировать рост напряженности между служивыми полков. И несколько месяцев такую игру вполне можно было поиграть, как парню казалось.

Догадался ли Ромодановский?

Царевич был уверен — да. Но тот как обычно улыбался в усы и молчал, ведя свою игру. Какую? Бог весть. Алексей пока не мог ее разгадать. Склоняясь к тому, что «не все так ладно в датском королевстве», то есть, клан Милославских трещал по швам. Ведь к нему относились и Морозовы, и Долгоруковы, и Волконские и многие иные. И, вероятно, внутреннего единства там не хватало. Как и в 1689 году. В конце концов не так уж критичным выглядело замещение формального лидера. А частные финансовые интересы отдельных родов Милославские уже не сковывали так крепко, как раньше, имея «своего царя».

Это обстоятельство, к слову, Алексея потихоньку начинало раздражать все больше. Нет, он не был наивным юнцом. Но видел, насколько критичным выходили для страны в целом эти «интересы» в столь сложной ситуации. Слишком много «прилипало» к рукам и ногам влиятельных людей. Так, например, порывшись в бумагах ряда приказов, царевич смог выяснить куда делись доспехи. И долго тогда матерился, когда понял, что к чему. Мысленно, чтобы не смущать уши окружающих новыми, непривычными оборотами.

Строго говоря в войске нового строя Алексея Михайловичами доспехами обеспечивались солдатские полки, рейтары и крылатые гусары. Изначально. В теории. На практике все было не так уж и радужно. И если к началу Русско-польской войны с доспехами еще все было неплохо, то к ее концу уже нет.

Например, уже примерно после 1665 года в минимальное снаряжение для рейтарской службы они не входили. Да, их эпизодически выдавали из казны, но не регулярно и немного. А крылатым гусарам, развернутым в Новгороде, уже в начале 1660-х годов вообще перестали выдавать подходящие для них доспехи. Как несложно догадаться у пехоты в этом вопросе все было совсем мрачно. Уже тогда.

Причина была банальна. Деньги.

Алексей Михайлович не мог наладить работу фискальной системы и организовать нормальное наполнение казны деньгами. Из-за чего шел на разные ухищрения, но они редко давали какой-то позитивный эффект. Провоцируя возмущения. Например, знаменитый медный бунт 1662 года. Из-за этого уже в 1660-е годы казна оказалась не способна оплачивать производство доспехов. В 1670-е ситуация усугубилась. А в 1680-е была доведена до того, что из казны регулярно могли оплачивать только дворцовые расходы. Все остальное — по случаю.

Доспехи же есть материал расходный, который портится не то, что в боях, но даже при обычном хранении. Ведь нормальных способов консервации в те годы не существовало. Из-за чего к 1690-м годам царские полки доспехов уже не имели. Из-за чего, когда охране царевича потребовались кирасы со шлемами, оказалось проще найти людей, умеющих делать доспехи, чем сами доспехи. Да, люди уже были в годах. Но все еще трудились на Каширских железоделательных заводах, и кое-что помнили…

Деньги.

Деньги.

И еще раз деньги.

В стране они были.

Проблема в том, что их не было в казне, хотя налоги и всякие сборы в общем-то собирались. И весьма немаленькие. Налоговая нагрузка выглядела весьма внушительной, даже удушающей для экономики. Но до казны деньги доходили не все, да и потом… как вода уходили сквозь пальцы, теряясь при каждом удачном случае…

Алексей ежедневно навещал тренирующихся солдат. Подсаживаясь к котлу то одной группы, то другой во время обеда. Для снятия пробы, что в известной степени уменьшило воровство приказчиков да подрядчиков. Все помнили, чем окончилась попытка накормить царевича помоями при строительства печной мануфактуры. Ну и послушать солдат было полезно, как и «поторговать лицом».

Вот и сегодня.

Явился.

Поглядел как идут занятия. Отведал из случайно выбранного солдатского котла немного варева.

Послушал разговоры.

И удалился. Свою функцию он тут выполнил на сегодня.

Небольшое конная прогулка по городу. И царевич достиг своего места проживания уже более года — у тети — Натальи Алексеевны.

Как-то так сложилось, даже после примирения с мамой, он остался жить там. Просто потому что так получалось удобнее. И две неплохо оборудованные учебные мастерские под рукой, и определенная свобода. Да и сама Евдокия Федоровна проводила в этом доме времени больше, чем у себя.

Кроме того, вечерние посиделки у сестры царя из маленького клуба по интересам расширялись. Сюда приходило все больше людей. И все они имели наглость… испражняться.

Ну, так получилось.

Физиология-с.

Поначалу Алексея это не беспокоило. Да, странно немного было видеть местные обычаи, но, почему нет? Горшки и горшки. Для уважаемых людей. Для слуг, понятно, имелась выгребная яма на заднем дворе. Однако, чем дальше, тем больше это становилось проблемой. Все-таки интриги интригами, но и о земных делах забывать не стоит. Поэтому он уломал тетю на небольшую пристройку к ее жилью. Для особых нужд, так сказать.

Пока опытную.

В первой комнате располагался унитаз с