– По-твоему это маленькое одолжение?

– Уверен, что для человека вашего масштаба – да, – Вячеслав показал охраннику жестом, чтобы тот обновил бокал.

– Раз для тебя это мелочь, то я не думаю, что мой ресурс, который слишком быстро расходуется при продвижении подобных вопросов, целесообразно использовать.

– Простите, Михаил Владимирович, возможно я неправильно выразился. Для меня-то это как раз-таки не мелочь. Я имел в виду, что для вас это мелочь, а мне такое решение значительно упростит жизнь. В мире идет экономический кризис. Добиться приемлемых условий от банков сейчас почти невозможно, а СИБ готов… или почти готов пойти на сделку. Вы же не откажете будущему зятю?

– Давай лучше я вам медовый месяц оплачу?

– Михаил Владимирович, ну я вас очень прошу. Вы не пожалеете, обещаю! Всего лишь снять запрет с этого решения, для меня это – вопрос финансового благополучия. С какой семьей Яровых вы бы хотели породниться? С семьей хорошего достатка, каким мы сейчас обладаем, или с семьей, с которой считаются ранги?

– Слушай, Вячеслав…

Вишневский выдохнул и некоторое время молчал.

– Хрен с тобой! Но давай сразу договоримся – это последнее, о чем ты меня просишь! Потому что я начинаю думать… короче…

– Спасибо вам огромное, Михаил Владимирович! Обещаю, наступит день, и вы будете гордиться решениями наших дедов об объединения наших семей. Я вам обещаю! И ещё, я обещаю сделать вашу дочь самой счастливой женщиной в мире! Спасибо! Спасибо огромное!

– Всё, Вячеслав, пока.

– До свидания, Михаил Владимирович! Хорошего вам вечера!

Вячеслав положил трубку, бросил телефон на стол, залпом осушил бокал.

Вот это поворот. Роберт и сам не понял, как оказался на ногах. Вот уже несколько минут он неподвижно стоял и впитывал каждое слово из уст босса. Вот тебе и Вячеслав Яровой. Часто истеричный, вспыльчивый, безалаберный, недальновидный, но в то же время хитрый и изворотливый.

– Ну? – Вячеслав посмотрел на Роберта.

– Чисто сработано, босс.

Вячеслав заулыбался. Он любил, когда Роберт зовет его боссом. В эти моменты он чувствовал, свое превосходство. Отбившийся от рук Роберт тем самым признавал своё подчинение.

Роберт про связь с СИБом даже не подумал, а ведь ответ лежал на поверхности. Вячеслав нашел способ столкнуть столь важное дело с мертвой точки, при этом не привлекая внимания к персоне Ярового Никиты. В противном случае у людей бы появились вопросы. На кой черт тебе сдался этот мальчишка? Зачем тебе его убивать? Информаторы и прочие ищейки сунули бы свои носы и вполне вероятно докопались бы до истинны, а так получалось всё шито-крыто. Вячеслав преследовал интересы бизнеса, а парнишка в этой игре становился просто разменной монетой и козлом отпущения.

… … …

Ночью я почти не спал. Думал о Диане. Влюбляться сейчас было совсем не с руки, но чертов мозг круг за кругом воспроизводил мысли то о ней, то а нашем разговоре, то о криках и стонах. С этим нужно было что-то делать. Но ничего лучше, чем пролежать до четырех утра, глядя в потолок, я не придумал.

Обычно Шумякин приходил на работу раньше остальных, поэтому я решил наведаться к нему ещё до восьми. Скинуть груз с плеч, так сказать. Предупредить, что я расскажу о нашей маленькой тайне Диане.

Несмотря на всю осторожность и документы с грифами не просто «секретно», а «супер, блин, пупер секретно, сунешь свою морду – выколем глаза», кабинет Шумякина часто оставался открытым. Я попал в пустую приемную, а оттуда, постучав и не получив ответа, – в кабинет Шумякина.

Вот те привет. Сгорбившись над бумагами за столом, в кабинете находился Курочкин. Увидев меня, он захлопнул папку, выпрямился, поставил руки на пояс:

– Тебе чего? – спросил Курочкин.

– Мне бы Шумякина, – я осмотрел кабинет. – Ты за него?

– Нет.

Курочкин нервничал. Не знал куда деть руки, то совал их в карманы, то ставил на пояс, то поправлял разбросанные бумаги на столе.

– А ты чего делаешь?

– Да так, – он махнул рукой, сунул папку в середину горки ей подобных. – Меня Сергей Николаевич попросил посмотреть кое-что.

– Ясно. А он где сам?

– Выскочил ненадолго, – Курочкин почесал шею. – Ну, я пойду.

– Да ладно, смотри что надо. Я там подожду.

– Нет-нет, я уже закончил! – Курочкин пододвинул стул, поправил клавиатуру, выбежал из кабинета.

Размышляя над тем, стоит ли рассказать об этом Шумякину, или оставить всё как есть и не совать свой нос куда не просят, я подошел к окну. Дверь открылась, хрустнула, ударившись об ограничитель, в кабинет влетел Шумякин. Красный с раздувшимися венами на лбу.

– Ты тут?! Отлично! – сказал он и побежал к столу взять телефон.

– Доброе утро, товарищ подполковник.

– Садись! – он показал на кресло у своего стола.

– Спасибо.

Шумякин скину куртку, расстегнул сразу три пуговицы на рубашке. Под мышками у него отпечатались мокрые круги, глаза бегали из стороны в сторону.

– Похоже, у вас что-то случилось, – сказал я и сел в кресло. – Я тогда быстро кое-что скажу и оставлю вас в покое.

Шумякин пощелкал телефон, затем бросил его на стол, достал из ящика записную книжку.

– Кажется, все идет к тому, что в ближайшее время в обнис узнают, что меня приняли в качестве потенциального печатника, поэтому я хотел бы прямо сейчас рассказать об этом всего одному человеку.

– Да где же он, бл*ть! – Шумякин листал записную книжку, заминая страницы.

– Как вы на это смотрите?

– На что? – Шумякин уставился на меня.

– Я же вам сказал, – я развел руками. – Хочу кое-кому рассказать о том, что меня взяли в ОБНИС потенциальным печатником. Просто кивните в знак согласия, и я ушел.

Шумякин упал в кресло, пару секунд смотрел на меня.

– Они опять подняли по тебе вопрос, Никита, – сказал он.

– Как?

– Я не знаю. Я только что от Коломова, – Шумякин закурил. – Этот паразит опустил руки и не собирается ничего делать.

– И что дальше?

– Есть один вариант.

– Сколько у меня есть времени?

– До вечера, – Шумякин снова полез в книжку. – На восьмичасовом они это обсудят, в двенадцать согласуют с министром, в четыре он спусти это спецам, чтобы те слили инфу на улицы. Улицы примут, но спешить не будут. Потратят часов пять-шесть на проверку, чтобы исключить вбросы. К десяти тебя приговорят.

– Значит мне сегодня в бассейн не сходить?

– Хм… – Шумякин улыбнулся. – Нашел!

– Телефон ритуальных услуг?

– Эвакуируем тебя, – подполковник вырвал из книжки лист и начиркал на нём адрес. – Прямо сейчас езжай туда, позвонишь, тебе откроет мой старый друг. Телефон в урну, оттуда никому не звонить! Примерно в четырнадцать за