Полицейский снял ленту с дерева, и машина медленно проползла за ограждение. Проехав мимо уединенных домов, отстоящих друг от друга не меньше чем на милю, агент остановился у поворота к дому Ламарр.

— Дальше придется идти пешком.

Он остался в машине, а Харпер и Ричер направились к дому. В сыром воздухе висела изморось, которую еще нельзя было назвать дождем, но и сухой погодой она тоже уже не была. Слева показался дом, полускрытый оградой и чахлыми деревцами, сгорбленными ветрами; дорога, извиваясь, проходила справа от него. Она была перегорожена скоплением машин. Черная с белым машина местной полиции с бессмысленно мигающими на крыше красным и синим огоньками. Два седана и черный джип с тонированными стеклами. Микроавтобус передвижной криминалистической лаборатории с открытыми дверьми. На всех машинах блестели бисеринки дождевых капель.

Когда Харпер и Ричер подошли ближе, правая передняя дверь джипа открылась, и им навстречу вышел Нельсон Блейк. Он был в темном костюме, воротник поднят для защиты от промозглой сырости. Лицо его было не столько красным, сколько серым, словно прямым следствием шока стало снижение давления. Блейк сразу перешел к делу. Никаких приветствий. Ни извинений, ни обмена любезностями. Никаких заявлений типа «я ошибался, а ты оказался прав».

— До сумерок осталось не больше часа, — сказал он. — Я хочу, чтобы вы провели меня тем же маршрутом, что ходили позавчера, и рассказали обо всех отличиях.

Ричер кивнул. Внезапно ему очень захотелось что-нибудь обнаружить. Что-нибудь важное. Что-нибудь, имеющее решающее значение. И не ради Блейка. Ради Элисон. Ричер стоял, разглядывая ограду, деревья и лужайку. Везде чувствовались заботливые руки, уход. Казалось бы, всего лишь небольшие изменения, затронувшие крошечный участок поверхности планеты, однако ими двигали хороший вкус и энтузиазм женщины, которой уже не было в живых. И осуществлены они были ее личным трудом.

— Кто уже побывал в доме? — спросил Ричер.

— Только местный полицейский, — сказал Ричер. — Тот, который обнаружил тело.

— И больше никого?

— Никого.

— И даже никого из ваших?

Блейк покачал головой.

— Я хотел сначала услышать ваши впечатления.

— То есть, она по-прежнему в ванне?

— Боюсь, да.

Вокруг стояла полная тишина. Лишь свист ветра в проводах линии электропередач. Красные и синие отблески мигалок на крыше полицейской машины поочередно окрашивали спину костюма Блейка, ритмичные и бесполезные.

— Хорошо, — наконец сказал Ричер. — Местный полицейский что-нибудь трогал?

Блейк снова покачал головой.

— Он открыл дверь, обошел первый этаж, поднялся наверх, заглянул в ванную и сразу же связался со своим диспетчером. А у того хватило ума приказать ему немедленно покинуть дом.

— Входная дверь была не заперта?

— Закрыта, но не заперта.

— Полицейский стучал?

— Наверное.

— Значит, его отпечатки пальцев будут на дверном молотке. И на ручках внутренних дверей.

Блейк пожал плечами.

— Это не имеет значения. Он все равно не мог стереть отпечатки пальцев убийцы, потому что тот их не оставляет.

Ричер кивнул.

— Хорошо.

Он прошел вдоль машин, мимо поворота на дорожку, ведущую к дому. Прошел ярдов двадцать дальше по дороге.

— Куда она ведет? — окликнул он Блейка.

Тот следовал за ним на удалении десяти ярдов.

— По-моему, в никуда.

— Узкая, да?

— Ну, бывают и пошире, — согласился Блейк.

Ричер вернулся назад.

— Поэтому вам следует осмотреть почву на обочинах, скорее всего, там, где дорога делает следующий поворот.

— Зачем?

— Наиболее вероятно, убийца приехал из Спокана. Проехал мимо дома и поехал дальше, затем сделал разворот и вернулся назад. Ему нужно было оставить машину развернутой в нужную сторону, еще до того, как он войдет в дом и приступит к делу. Такой человек обязательно должен предусмотреть пути отхода.

Блейк кивнул.

— Хорошо, я поручу кому-нибудь заняться этим. А вы тем временем проведите меня по дому.

Крикнув распоряжения бригаде криминалистов, он присоединился к Ричеру и Харпер у поворота на дорожку, ведущую к дому. Те стояли, дожидаясь его.

— Итак, ведите.

— Мы задержались здесь, — начала Харпер. — Стояла жуткая тишина. Затем мы подошли к двери и постучали молотком.

— Погода была сырая или сухая? — спросил Блейк.

Харпер переглянулась с Ричером.

— Кажется, сухая. Редкие облака, солнце. Нежарко. Но дождя точно не было.

— Дорожка была сухой, — добавил Ричер. — Не высохшей до пыли, но гравий был сухой.

— Значит, вы не испачкали в грязи обувь?

— Сомневаюсь.

— Хорошо.

Они подошли к входной двери.

— Наденьте на ноги вот это, — сказал Блейк, доставая из кармана рулон полиэтиленовых пакетов большого размера.

Все натянули на обувь пакеты и заткнули края полиэтилена в ботинки.

— Элисон Ламарр открыла только после того, как мы постучали дважды, — сказала Харпер. — Я показала свой значок в глазок.

— Она была на взводе, — добавил Ричер. — Сказала нам, что Джулия ее обо всем предупредила.

Угрюмо кивнув, Блейк толкнул дверь обернутым в полиэтилен ботинком. Дверь распахнулась с тем же скрипом старых петель, который запомнился Ричеру по предыдущему разу.

— Мы задержались здесь, в прихожей, — сказала Харпер. — Затем Элисон предложила нам кофе, и мы прошли на кухню.

— Здесь что-нибудь изменилось? — спросил Блейк.

Ричер огляделся вокруг. Стены, обшитые сосновыми досками, сосновые половицы, желтые занавески, старые диваны, переоборудованные масляные светильники.

— Все как было в тот раз, — сказал он.

— Хорошо, идем на кухню.

Они прошли на кухню. Пол по-прежнему оставался начищенным до блеска. Те же самые шкафчики, пустая и остывшая плита, посудомоечная и стиральная машины на своем месте. В мойке лежала грязная посуда, а один из ящиков кухонного стола был чуть выдвинут.

— Выглядит все по-другому, — заметила Харпер, остановившаяся у окна. — Сегодня все кажется каким-то серым и унылым.

— В мойке посуда, — сказал Ричер. — А вот этот ящик был задвинут.

Они столпились около мойки. Одна тарелка, стакан, чашка, нож и вилка. На тарелке остатки яйца и хлебные крошки; в чашке кофейная гуща.

— Завтрак? — предположил Блейк.