Во-вторых, потому, что о тех самых громадных объемах наличности, которые американские ТНК хранят на счетах иностранных банков, последние будут докладывать в налоговую службу США. А налоговая служба США будет вызывать ТНК «на ковер» в случае, если в казну США не будет уплачен хотя бы один цент с миллиардов на зарубежных банковских счетах. В условиях FATCA американские ТНК почувствовали себя голыми. Более того, они почувствовали себя «изгоями». Как с физическими, так и юридическими лицами американского происхождения неамериканские банки работать не хотят, они их стали бояться как черт ладана. Неамериканские банки, превратившись в добровольно-принудительном порядке в «агентов» налоговой службы США, опасаются возможных «сюрпризов» как со стороны американских клиентов, так и со стороны налоговой службы США. В любой момент банки-«агенты» могут быть обвинены в укрывательстве «отказников», за что FATCA предусматривает строгое наказание неамериканских банков. «Изгоями» могут себя почувствовать и американские инвесторы, желающие купить акции (паи, доли в капитале) компаний разных стран мира. Ведь, согласно FATCA, если в капитале компании доля американских физических и юридических лиц составляет 10 процентов и выше, такая компания должна отчитываться перед налоговой службой США. Очевидно, что неамериканским бизнесменам такие опасные «партеры» не нужны. Одним словом, быть юридическим лицом США как минимум невыгодно. А в некоторых случаях — просто опасно (в силу того, что акционеры и менеджеры компаний США за налоговые нарушения могут предстать перед судом; по целому ряду нарушений нынешнее законодательство США предусматривает уголовную ответственность).

Можно предположить, что «бегство» юридических лиц США из-под налогового «колпака» Вашингтона будет происходить в виде учреждения акционерами старых американских компаний новых юридических лиц в неамериканских юрисдикциях. Далее в новые неамериканские компании будет производиться перевод активов, клиентов и операций из старых американских компаний. Вероятно, при этом будут использоваться разнообразные «серые» схемы для того, чтобы не афишировать генетическую связь новых компаний со старыми структурами. Старые американские компании могут либо закрываться, либо продолжать свое функционирование в усеченном виде. Процесс «бегства» юридических лиц из американской юрисдикции трудно зафиксировать и количественно оценить. Мировые и американские СМИ об этом последствии принятия закона FATCA хранят полное молчание. Между тем, процесс «бегства» американского бизнеса из юрисдикции США может оказать серьезное негативное воздействие на экономику страны. Прежде всего, потому, что начнет сужаться налоговая база американского бюджета.

То есть эффект может оказаться прямо противоположный тому, о котором заявляли авторы закона FATCA. Трудно поверить в то, что инициаторы закона не просчитывали эти возможные реакции американских граждан и американских компаний. Flo, по нашему мнению, у закона FATCA есть «второе дно». Он предназначен не столько для того, чтобы радикально повысить наполняемость американского бюджета, сколько для того, чтобы узкой группе финансовой олигархии усилить прямой диктат над Америкой и миром.

За почти два десятилетия существования Российской Федерации мы наблюдали появление самых разных государственных программ, планов, проектов и других документов, в которых ставились цели и задачи, фиксировались сроки их достижения, иногда даже определялись необходимые ресурсы и средства.

«Профессиональные» экономисты не могут поставить диагноз

Если провести инвентаризацию таких документов, то за период с начала 1992 г. по сегодняшний день их число будет измеряться сотнями, а может быть, тысячами. Цели некоторых из них активно ретранслировались всеми средствами массовой информации, и некоторые из таких целей даже возводились в ранг национальной идеи. На память приходят такие цели-лозунги, как «удвоение ВВП», «структурная перестройка экономики», «превращение России в мировую энергетическую державу», «выход на мировой уровень конкурентоспособности», «перевод экономики на рельсы инновационного развития», «модернизация экономики», «превращение рубля в международную валюту», «создание в России международных финансовых центров» и т. п. Срок жизни таких лозунгов крайне короток: они подобны бабочкам-однодневкам, которые рождаются утром, а умирают вечером. Сложно припомнить, чтобы цели и задачи хотя бы одного из государственных документов, относящихся к сфере экономики, были выполнены (по крайней мере в полном объёме). Трудно заподозрить также, чтобы инициаторы таких лозунгов (а это чаще всего первые люди государства — президент и премьер-министр) искренне не желали исполнения объявленных целей и задач. Думаю, что и желали, и переживали по поводу того, что ничего не исполняется.

И вот по истечении почти двух десятилетий существования государственности в виде Российской Федерации возникают закономерные вопросы: почему ничего не выполнялось и не выполняется? Кто виноват? Что делать? Сразу уйдём от попытки ответить на второй вопрос — оставим его правоохранительным органам. Сосредоточимся на первом и третьем вопросах. При этом отметим, что над этими вопросами мучаются сегодня многие люди, действительно озабоченные будущим нашего государства.

При ответе на первый из поставленных вопросов не будем отвлекаться на такие «технические мелочи», как организация контроля за исполнением государственных программ, планов и проектов и персональная ответственность официальных лиц за срыв исполнения. Создаётся впечатление, что ничего этого не было с самого начала существования нашего государства Российская Федерация. Отсутствие контроля и персональной ответственности — следствие более глубоких причин.

Есть уже и некоторые ответы с объяснением таких глубоких причин. Например, Церковь совершенно справедливо говорит о духовно-нравственном оскудении нашего общества и при этом не только предлагает, но и реально борется за его духовно-нравственное возрождение. Правоведы и юристы смотрят на вопросы под своим профессиональным углом зрения и совершенно правильно называют такие причины, как коррупция и фактическое отсутствие судебной системы и механизмов защиты прав граждан (нынешние суды — горькая пародия на правосудие). Политики говорят об отсутствии гражданского общества и политических механизмов реализации основных конституционных прав гражданина. И с этим трудно не согласиться.

На наш взгляд, хуже всего готовы для ответа на поставленные вопросы экономисты. Хотя некоторые из них достаточно жёстко и нелицеприятно критикуют нашу экономическую действительность. Их критический пафос часто обычно сводится к тому, что они констатируют на отдельных примерах или даже с помощью обобщённых статистических данных те или иные «провалы» и «узкие места» нашей экономики, в том числе «провалы» в выполнении государственных программ, планов и проектов. Ряд из них пытается ответить также на третий вопрос («Что делать?») и формулирует разные рекомендации и предложения. Но для того чтобы прописать пациенту лекарство, врач сначала должен правильно поставить диагноз. Без правильного диагноза лечение не поможет, и пациент может скончаться. Мы такое сравнение приводим в связи с тем, что многие экономисты предлагают для нашей экономики средства, которые образно можно назвать «обезболивающими». Они снимают боль, но не ликвидируют причины болезни. А болезнь нашей экономики по своей тяжести можно сравнить с онкологией. Многие экономисты просто боятся ставить такой диагноз, и поэтому их можно назвать недобросовестными врачами (их подобное положение вполне устраивает, так как они регулярно получают гонорары за такое «лечение»). Итак, наберёмся мужества и на основе многочисленных явных симптомов и данных, полученных в результате обследований и анализов, постараемся поставить честный и профессиональный диагноз. Это единственный шанс спасти больного.