Поп-поп-поп-поп-поп.

Невероятно, даже для Юго-Восточного района.

Я втолкнул Алекса под крыльцо. К этому моменту он уже кричал как резаный. Бедный перепуганный малыш. Я прижимал его к земле, не давая двигаться. Потом приподнял голову и украдкой бросил быстрый взгляд в сторону джипа, приостановившегося перед моим домом.

Поп-поп-поп-поп-поп-поп-поп.

Я выстрелил в ответ. Дал три прицельных выстрела – так, чтобы не задеть никого вокруг. Потом еще два. Есть! Я понял, что попал в стрелка. Кажется, в грудь, но, может, и в горло. Увидел, как он дернулся назад, а затем обмяк на сиденье. Больше выстрелов не последовало.

В следующую секунду джип, визжа шинами, рванул с места и, виляя из стороны в сторону, скрылся за углом.

Я внес Алекса в дом и загнал их с Наной в ее комнату. Велел оставаться на полу и не подниматься. Потом позвонил Сэмпсону, и уже через несколько минут тот подскочил к нашему дому. Я уже оправился от шока и безумного страха за семью и теперь взбеленился, как никогда. Меня просто трясло от ярости и жажды мести.

– Много разбитых окон, несколько дырок от пуль в стенах. Никто не пострадал, – подвел итог Сэмпсон, быстро обойдя дом с инспекционными целями.

– Это было предупреждение. Иначе, думаю, они бы меня убили. Они приехали к моему дому, чтобы донести это сообщение. Точно так же, как и мы у дома Старки в Роки-Маунте.

Было только начало пятого утра, когда Томас Старки неслышно выскользнул из кухонной двери своего дома. Пройдя по блестящей от росы лужайке, он забрался в свой синий «субурбан». Автомобиль завелся с ходу. Старки всегда содержал машину в превосходном состоянии и даже самолично проводил ее технический осмотр и ремонт.

– С каким бы удовольствием я пальнул по этому козлу прямо сейчас, – пробормотал сбоку от меня Сэмпсон. Мы сидели в машине, припаркованной в густой тени в конце улицы. – Вышиб пару-тройку стекол в его доме. Устроил бы маленький ад в его собственном духе.

– Сдержи это желание, – сказал я, потихоньку трогая следом.

Несколькими минутами позже «субурбан» остановился и подхватил Уоррена Гриффина, жившего неподалеку, в жилом массиве Грейстоун. Затем машина двинулась к застройке Ноб-Хилл, где в нее сел Браунли Харрис. Потом автомобиль, набирая скорость, выбежал из Роки-Маунта на 64-е шоссе федерального значения, направляясь в сторону Роли.

– Никто из них не выглядит раненым, – заметил Сэмпсон. – Кого же ты подстрелил на Пятой улице?

– Понятия не имею. Хотя это осложняет дело, ты не находишь? Так или иначе, эти трое что-то знают. Они состоят в этом сговоре, о котором мы постоянно слышим.

– Серая стена недомолвок?

– Вот именно. И похоже, система эта действует безотказно.

Мне не было нужды следовать за синей машиной в непосредственной близости, и даже вообще держать «субурбан» в поле зрения. Чуть раньше, этим же утром, я прикрепил к днищу их автомобиля радиопеленгаторное устройство. Рон Бернс помогал мне всеми доступными ему средствами. Я рассказал ему о стрельбе перед своим домом.

Таким образом, я держался за киллерами на порядочном расстоянии. «Субурбан», не сворачивая с 64-го шоссе, проехал Зебулон, потом по магистрали 1-40 выехал на шоссе «85-Юг». Мы проехали Берлингтон, Гринсборо, Шарлот, Гастонию и, наконец, въехали в Южную Каролину.

Но Сэмпсон, сидевший рядом со мной на переднем сиденье, уснул еще прежде, чем мы добрались до соседнего штата. Накануне он отработал суточную смену и был здорово вымотан. Наконец, уже в Джорджии, он открыл глаза, зевнул и потянулся – насколько позволяли его габариты и стесненное пространство салона.

– Где мы? – спросил он.

– В Лавонии.

– О, приятно знать. А где это?

– Возле Сэнди-Кросса. Мы в Джорджии. Все еще идем по их горячим следам.

– Ты думаешь, намечается еще убийство?

– Увидим.

В Доравилле мы сделали остановку, чтобы перекусить. Прикрепленное к «субурбану» подслушивающее устройство исправно держало след. Представлялось маловероятным, что они могли обнаружить его на данный момент.

Завтрак: омлет с сыром, деревенская ветчина и мамалыга – несколько разочаровывал. Закусочная выглядела вполне прилично и даже запах там стоял очень аппетитный, но щедрые порции оказались не ахти – за исключением, пожалуй, деревенской ветчины, которая, на мой вкус, тоже была солоноватой.

– Вижу, ты продолжаешь развивать отношения с Бернсом? Может, даже поступишь на службу в ФБР? – спросил Сэмпсон после второй чашки кофе. Я почувствовал, что он наконец начал просыпаться.

– Пока сам точно не знаю. Спроси меня этак через недельку. Пока я совершенно не в той кондиции. Как эта еда.

Сэмпсон кивнул:

– Ладно. Прости, что втянул тебя во все это, Алекс. Я даже не знаю, сможем ли мы их осилить. Они дерзкие и наглые, но, когда им надо, действуют очень осторожно.

Я согласился.

– Думаю, они совершают свои преступления исключительно ради денег. Но это только половина объяснения. Что послужило исходным импульсом? Кто стоит за ними? Кто оплачивает счета?

Глаза Сэмпсона сузились.

– Эти трое пристрастились убивать во время войны. Вошли во вкус. Такое иногда случается. Мне приходилось это видеть.

Я положил нож с вилкой и отодвинул тарелку. Я был совершенно не в состоянии прикончить ни омлет, ни ветчину. Едва притронулся к мамалыге, в которой явно чего-то не хватало. Может, «чеддера»? Или жареного лука с грибами?

– Я перед тобой в долгу, Алекс. Это крупный долг, – произнес Сэмпсон.

Я покачал головой:

– Ты мне ничего не должен. Хотя, вероятно, я все-таки что-то получу с этого.

Мы вернулись к машине и в течение еще двух часов следовали за поступающим сигналом. Поездка затянулась с раннего утра до середины дня.

Автостраду 1-75 мы сменили на федеральное шоссе 41, а его – на старое 41-е. Потом оказались на какой-то узкой, извилистой деревенской дороге на территории Национального парка «Кеннесо-Маунтин». Начав путь в Роки-Маунте, мы сейчас преследовали трех киллеров по северной части штата Джорджия, потратив в общей сложности восемь часов и преодолев около пятисот миль.

Вначале я пропустил съезд на боковую дорогу и вынужден был вернуться. Недалеко от поворота сидел гриф-стервятник и следил за нами. Окрестные леса представляли собой сплошную чащу, даже густая листва выглядела зловеще.

Радиопеленгатор показал, что синий «субурбан» больше не движется.

– Нам надо оставить машину где-нибудь у главной дороги. Спрятать как можно лучше. И дальше идти через лес пешком, – сказал я.