Поэтому я не стал пялиться в потолок, а обратил внимание на толпу вокруг нас. И там было на что посмотреть. Гости, как и моя подруга, лезли из кожи вон, чтобы перещеголять друг друга.

Подтверждая мои выводы, Эльвира вцепилась мне в локоть и тихо сказала:

– Активируй артефакты.

Очень хотелось ее осадить, но я понимал, что не всегда нужно давать волю своему раздражению – для нее этот выход в свет чем-то важен, так пусть получает максимальное удовольствие.

– Хорошо, сейчас пущу газики.

– Фу, – наконец-то расслабилась она. – Ну ты пошляк.

– Стараюсь, – лучезарно улыбнулся я, активируя дымовухи.

Эля тоже не осталась в стороне. Алый цветок в ее руках засветился, пульсируя в такт биению сердца. Так мы и пошли дальше – окутанные легким туманом, подсвеченным аленьким цветочком.

Наверняка наш променад со стороны выглядел более чем эффектно, потому что толпа даже немного расступилась. Эля была счастлива, как выпускница в лучшем платье на школьном балу. Меня же всеобщее внимание немного напрягало, особенно потому что ментальный фон был забит до предела.

Ничего, от меня не убудет, зато настроение Эли резко скакнуло вверх.

Затем мы посетили фуршетные столы, где я немного преступил рамки приличия. Сам не знаю, с чего на меня опять напал жор, возможно, из-за непривычной обстановки и того, что я чувствовал себя не очень уютно. С другой стороны, жрущий монстр – это вполне гармоничная картинка. Благо маска позволяла есть без особых проблем, хотя клыки немного мешали.

Моя партнерша потихоньку закипала, но закрепленный тысячелетиями инстинкт не позволял ей мешать насыщающемуся мужику. Так что когда послышался звук фанфар, она выдала вздох облегчения.

Фанфары созывали гостей, дабы они могли насладиться праздничной речью посадника.

Ну как насладиться…

Здоровенный, аки былинный русский богатырь, Зубов Степан Теодорович всем вышел – и окладистой бородой, и дорогим нарядом, а голос имел трубный и красивый. Увы, при всем при этом речь посадника была нудной до зубовного скрежета.

В общем, конец его доклада был встречен дружными бурными аплодисментами, к которым присоединились и мы. Хорошо, что посадник – простой недар, иначе, имей он мои возможности, наверняка обиделся бы до глубины души, поняв, чему так радовались люди.

Поначалу я чувствовал себя немного скованно. Похоже, слегка одичал в беловодской глуши, да и на Земле меня не зря называли Домовым. Но затем задор Эли и стремительное вращение в вальсе посреди водоворота толпы захватили меня полностью, дав возможность получить истинное наслаждение.

Словно уловив мою радость, судьба решила, что хорошего понемножку. В кармане камзола призывно запиликал смартфон. Уводя Элю ближе к стене и по пути доставая телефон, я не имел ни малейших сомнений в том, что дела совсем плохи.

– Что с тобой случилось? – спросил я напряженным голосом, приняв звонок от Гены.

– Со мной ничего, – ответил Баламут, вызвав облегчение, жаль что ненадолго, – Саня сильно вляпался.

– Как сильно? – с робкой надеждой спросил я.

– На двести тысяч.

– Да чтоб вас!

На меня накатила холодная ярость – предвестница магического безумия, из которого мне в свое время удалось выбраться только с помощью Баламута. Но сейчас я чувствовал, что смогу удержаться на краю, поэтому не стал сопротивляться.

Сразу стало легче думать и принимать решения.

– Ты в «Пещере»?

– Да, – подтвердил Баламут и тут же с виноватыми нотками добавил: – Но ты же сам разрешил.

Ему явно было неприятно, что сам не может решить возникшие проблемы. У меня не было ни времени, ни желания успокаивать его совесть, поэтому просто спросил:

– Что с Барабашем?

– Заперли. Сказали, что либо до утра кто-то поручится за него, либо выставят на открытый холопский контракт, – кратко обрисовал ситуацию Гена.

– Тебя не прихватили?

– Нет, мы там вообще не при делах. Говорят, что будут общаться только с магом и только лично.

Под ложечкой засосало, потому что все это было очень похоже на ловушку.

Чуть подумав, я принял решение:

– Сейчас езжай домой и бери все по самому тяжелому варианту. Затем на проходную. На какую именно, скину по мессенджеру. А пока затребуй номер, по которому можно связаться с Али.

– Принял, – отреагировал Баламут.

Следующим набрал номер Сосо. Таксист с ходу пообещал быть у заднего выхода из дворца через десять минут.

– Что-то случилось? – осторожно спросила Эля, когда я убрал трубку от уха.

– Да, у Сани большие неприятности, и мне нужно ехать.

В состоянии частичного просветления мне было не до сантиментов, и на выплеск ее раздражения моя реакция оказалась излишне резкой:

– Милая, если думаешь, что я брошу друга в беде, дабы не портить тебе бал, то сильно ошибаешься.

– Я все понимаю, – прямо глянув мне в глаза, сказала Эльвира. – Просто мне жаль уходить отсюда.

– Тебе и не придется, – позволил я себе легкую улыбку и снова взял телефон.

– Ну и каким способом ты решил испортить мне этот чудесный праздник? – откликнулась на звонок Аня.

– Даже в мыслях не было! Наоборот, хочу, чтобы ты провела его в хорошей компании. Мне нужно уехать, а две красивые дамы всегда найдут, чем заняться на таком шикарном балу.

– Что стряслось? – тут же посерьезнела Шаталина. – Я могу как-то помочь?

– Вряд ли, мне придется говорить с подольскими «иванами».

– Да уж, – вздохнула Аня, – умеешь ты находить грязь. Тут от меня действительно мало пользы. Хорошо, пригляжу за твоей принцессой. Вы где находитесь?

– Прямо под гербом города, рядом с фуршетным столом.

– Сейчас буду, – коротко бросила Шаталина и отключилась.

Кто бы сомневался, что появится она очень эффектно.

Казалось, что на ней вообще не было маски, просто кто-то изменил лицо, и оно стало похоже на кошачью мордочку. Костюм облегал стройное тело плотно до неприличия, ушки и хвост казались родными и жили своей жизнью.

И это при том, что Аня не владела магией и не могла управлять артефактами.

– Привет, – умильно улыбнувшись, поздоровалась Шаталина, соблазнительно изогнулась и тихо мяукнула.

От Эли повеяло холодком, но он тут же растаял, когда дамы обнялись и начали нахваливать костюмы друг друга.

Затем кошка обняла красавицу за талию и хитро посмотрела на меня.

– Не боишься оставлять свою ненаглядную без присмотра? В обиду я ее не дам, но здесь столько соблазнов…