Оторопевшие в первые секунды арбалетчики пришли в себя и возобновили стрельбу, но было поздно. Союзники вели бой уже на стенах и внутри башен.

Им активно помогали земляне. Попасть в человека из автомата с расстояния двухсот метров не составляет ни малейшего труда.

Постепенно сопротивление на юго-западной окраине Наски было сломлено. Без больших потерь группировка проникла в столицу.

Бои теперь шли за каждый дом, за каждый перекресток…

Чтобы ускорить победу, Храбров направил два отряда к восточным и западным воротам. Но пробиться туда оказалось нелегко. Плотная застройка в городе делала улочки очень узкими.

Группы мутантов надежно перекрывали их, не давая союзникам продвинуться дальше. Они дрались отчаянно, до последнего бойца.

Лишь когда в Наску прорвались солдаты с северо-восточной окраины, сопротивление противника удалось сломить. Воины атаковали врага с двух сторон, и обороняющиеся оказались в кольце окружения.

В южной части города происходило настоящее избиение бандитов арка. Превосходство в численности здесь достигало десятикратной величины.

Стараясь избежать лишних потерь, Аято поджег одну из деревянных башен. Тушить огонь земляне не давали, и минут через десять пламя охватило все сооружение.

С ужасными криками оливийцы выпрыгивали оттуда и падали с огромной высоты. Они ломали ноги, разбивались насмерть, тонули во рву.

Тех, кто случайно уцелел, добивали копья и мечи союзников. Разгоряченные кровавой схваткой воины не знали жалости.

Оставив две сотни для зачистки захваченной территории, земляне двинули все силы на помощь трем другим группировкам. У них дела шли не так блестяще.

Теряя бойцов, армия безуспешно штурмовала высокие каменные стены. Удар в тыл защитникам был страшен.

Тысячи солдат атаковали врага по всему фронту. В такой ситуации дрогнули даже мутанты.

Около сотни гигантов открыли западные ворота, опустили мост и попытались вырваться из окружения. В чистом поле они стали легкой добычей арбалетчиков и лучников союзников. Стрелы дождем обрушились на бандитов.

Вскоре отряд перестал существовать. Кое-кто еще стонал и умолял о пощаде, но надежд на спасение было мало.

Люди хорошо помнили, что творили изверги-каннибалы последние годы в Центральной Оливиии. Сброд со всего материка собирался под знамена Яроха. И, наконец, пришла расплата! Кинжалы и мечи довершили начатое дело.

К полудню башни и крепостные стены Наски окончательно перешли под контроль союзников. В городе осталось лишь одно место, принадлежащее арку, — его дворец.

И хотя в столице еще шли бои, исход сражения ни у кого не вызывал сомнений. Автоматы землян, арбалеты и копья тасконцев истребляли последних сторонников правителя.

В центральной части столицы свирепствовали пожары. Зачастую их виновниками являлись штурмующие дома союзники. Таким способом воины заставляли забаррикадировавшихся врагов покинуть здания.

Но в большинстве случаев деревянные строения поджигали солдаты Яроха. От отчаяния и злобы они уничтожали дома ни в чем не повинных горожан.

По улицам метались сотни испуганных женщин, детей и стариков. Пламя пожирало их жалкие лачуги и пожитки. То и дело раздавались стоны и плач. Пожары распространялись с катастрофической быстротой.

Огонь двигался сплошной стеной, уничтожая все на своем пути. Над Наской появилось огромное черное облако дыма. Стало трудно дышать.

Чтобы предотвратить трагедию, Олесь бросил на борьбу со стихией около тысячи бойцов. Они поспешно разбирали деревянные постройки, создавая перед пламенем полосу разряжения.

После этого началось тушение отдельных пожаров. Воды не хватало, и солдаты выстроились в цепочки, доставляя воду из рва.

Тем временем остальные силы армии окружили дворец. Массивное каменное сооружение высотой около двенадцати метров не произвело впечатления на землян.

Вход в него закрывали огромные деревянные двери. Сейчас они были заперты изнутри.

Арбалетчики с крыши активно обстреливали союзников, не подпуская их к лестнице. На площади пред зданием лежало полтора десятка трупов.

Солдаты в нерешительности топтались за стенами домов.

— Опять проблемы? — весело спросил Саттон, утирая пот с лица.

— Дверь, — лаконично ответил Стюарт и указал на дворец.

— Пара пустяков, — усмехнулся англичанин, доставая из-за спины гранатомет.

Он присел на одно колено, положил оружие на плечо и плавно нажал на спуск. Спустя мгновение прочная преграда разлетелась в щепки.

— Прошу, — иронично вымолвил Крис.

Впрочем, особого приглашения не требовалось. Огромная толпа высыпала на площадь и устремилась к зданию. Остановить воинов уже не могли никакие стрелы. Во дворце развернулось настоящее побоище. Гвардия арка сражалась с необычайным упорством.

Телохранители правителя умело использовали ограниченность пространства и, прежде чем расстаться с жизнью, успевали убить трех, а то и четырех врагов.

Тронный зал был сплошь усеян мертвыми телами союзников, на полу образовались огромные лужи крови. Но силы даже самых мощных бойцов не беспредельны.

И вот последние мутанты медленно отходят к спальне Яроха. Все изранены, в глазах отчаяние, но сдаваться никто из них не собирался.

На какое-то мгновение противники замерли, переводя дух перед последней, решающей схваткой.

В этот миг из будуара выскочил обнаженный юноша. Испуганным взглядом он осмотрелся по сторонам и бросился к одному из ковров.

После того, как оливиец нажал на какой-то потайной рычаг, в сторону начала медленно отодвигаться скрытая доселе дверь.

Но убежать фаворит арка не успел. Раздался шорох летящего дротика, и пробитый насквозь юноша беззвучно повалился на пол.

— Трус, — выдохнул один из гвардейцев, опуская руку. — Вы никогда не получите нашего господина!

Воин откинул занавеску и взмахнул мечом. Раздался глухой удар. Телохранитель для верности вонзил оружие еще два раза.

Когда тасконец обернулся, в его глазах застыла сама смерть. С ужасным криком гвардеец бросился на врагов. Воина встретили сразу три копья.

Оцепенение спало, и союзники ворвались в спальню. Впрочем, после гибели Яроха гвардейцы почти не оказали сопротивления и были заколоты довольно легко. Они совершили своего рода ритуальное самоубийство. Разъяренная толпа устремилась в тайное подземелье правителя. Вскоре оттуда послышались истеричные вопли. На белый свет вытащили крючковатого, пышущего ненавистью и злобой, коротышку.

Вслед за ним вывели еще несколько человек. Большинство из них покорно следовало за победителями.

Союзники плохо знали, кем являются эти люди, и потому жесткие меры пока не применяли. Но стоило пленникам показаться на улице, как тысячи голосов исступленно завопили: