— Коньяк. И принесите чего-нибудь поесть. Хоть легкую закуску, а то коньяк мне сразу ударит в голову.

— Разумеется, полковник, — поклонился официант, разглядев мундир Килиана. — А для вас, сэр?

— То же самое.

Килиан смотрел, как официант исчезает в толпе.

— На этом водопое зверь явно не переводится.

— Бывали здесь раньше?

Полковник покачал головой.

— Нет, но собирался. Мне называли это место среди тех, которые непременно надо посетить.

Вальтер пожал плечами, обводя взором роскошное заведение. Кафе, расположенное в стильном Шестнадцатом округе, недаром называли лучшим в Париже.

— Сдается мне, для вас это скорее причина держаться отсюда подальше.

Килиан бросил на него хмурый взгляд. Похоже, старый банкир уже успел составить о полковнике свое мнение.

— Непременно загляните сюда как-нибудь утром, — продолжал Эйхель. — Утром здесь очень тихо, разве что несколько писателей ведут какой-нибудь философский спор или лечат похмелье. Даже зимнее солнце тут улыбается спозаранку. — Он махнул рукой на ближайшую церковь. — А Сен-Жермен-де-Пре в утреннем свете особенно хорошо. Знаете, оно построено еще в шестнадцатом веке.

— «Два маго» — что значит это название? — поинтересовался Килиан, когда официант вернулся к столу с тяжелыми коньячными бокалами.

— Видите те две статуи на центральной колонне? — показал Вальтер, поворачиваясь. — Это традиционные изображения китайских купцов. «Два маго» — из одноименной пьесы прошлого века, тогда тут располагалась лавка торговца тканями. Теперь же — приют ученых, философов, художников и особенно писателей, место, где даже мы, немцы, можем ощутить себя интеллектуалами… сделать вид, что мы вовсе не идиоты, развязавшие войну со всем миром.

Килиан расхохотался и поднял бокал.

— За что будем пить?

— Давайте за выживание художников в эти темные времена, — предложил Вальтер. — Видели когда-нибудь работы испанца, Пикассо? Весьма любопытные — завораживающие, провоцирующие. Он все время здесь торчит, вон за тем столиком.

Килиан поднял бокал.

— За искусство и все прекрасное вообще!

Принесли еду. Собеседники поддерживали светский разговор о ходе войны, о том, как вести дела в смутное время и, наконец, о катастрофическом решении Гитлера вторгнуться в Россию, где ежедневно гибли десятки тысяч немецких солдат.

— Русским и пули не нужны, — говорил Килиан. — Непогода и голод выполняют за Советы всю черную работу. Кроме того, реальная угроза исходит не с востока, а вовсе даже с юга. Американцы уже в Северной Африке. Если они захватят Италию, откроется новый фронт, и англичане с американцами смогут нанести нам удар в самое слабое место. — Полковник покачал головой. — Разумеется, я не единственный, кто так думает. — Он не мог сказать большего, не переступая незримой черты. — Здесь так остро ощущаешь свою бесполезность…

— Можно только гадать, чьи мозоли вы отдавили, раз вас пихнули на такую унылую канцелярскую работу.

Судя по голосу, Вальтер был весьма впечатлен.

— Боюсь, самые высочайшие, — признал Килиан. Оба хмыкнули и откинулись на спинки стульев, потягивая коньяк.

В кафе стало еще многолюдней, но Килиану нравилась царящая кругом атмосфера. Он глянул за окно на террасу, где простые смертные отважно бросали вызов стуже, наслаждаясь своими напитками на открытом воздухе. Внимание полковника привлекла стоящая у двери молодая женщина. Она всматривалась в глубь помещения, как будто кого-то искала. Килиан рассеянно залюбовался ее прелестным личиком и раскрасневшимися от мороза щеками. Взгляд незнакомки упал на их столик…

— Вальтер, вы кого-нибудь ждете?

— Нет. А почему вы спросили?

Килиан заморгал.

— Ну, некое прелестное видение, судя по всему, направляется в вашу сторону. — Он посмотрел поверх плеча Вальтера на приближающуюся незнакомку. Вблизи она оказалась еще красивее.

Эйхель нахмурился и обернулся.

— Понятия не имею… О, постойте, это Лизетта, моя крестница. — Он помахал девушке рукой. — Мы с ее родителями дружили. Последние несколько месяцев она работает у меня.

Пробираясь среди толпы, девушка сняла шарф с головы и беспечно встряхнула шелковистыми, черными, как вороново крыло, волосами. Улыбка у нее была совершенно очаровательной — ямочки на щечках, а уж какие глаза! Фиалковые, как у девочки-актрисы с рекламы фильма про собаку Лэсси. Килиан был очарован, и это очарование лишь усилилось, когда, все еще не обращая на него внимания, она подлетела к Эйхелю с потоком восклицаний, приветствий и поцелуев и позволила банкиру помочь ей снять пальто. Килиан невольно обратил внимание, как — на краткий миг — туго натянулась шелковая блузка на груди девушки, когда та изогнулась, выскальзывая из рукавов пальто. Охваченный порывом откровенной чувственности, Килиан молча уставился на незнакомку и даже не сразу осознал, что Вальтер представляет их друг другу.

Спохватившись, он торопливо поднялся во весь рост, возвышаясь над хрупкой девушкой, уже успевшей протянуть ему руку.

— Enchanté, mademoiselle .

Он поцеловал тонкие пальчики.

Улыбка ее согревала не хуже коньяка.

— Простите, что прервала ваш разговор, полковник, — промолвила она на безупречном немецком. — Мне показалось, что я вижу тут Вальтера, вот и решила поздороваться.

— И в самом деле… — Вальтер придвинул к их столику стул — судя по всему, единственный свободный стул во всем кафе. — Ты шла мимо?

— Нет. Мы должны были встретиться с другом, но… — Она пожала плечами. — Похоже, его тут нет.

— Тогда позвольте нам вас похитить, — сказал Килиан. — По крайней мере пока не подойдет ваш друг.

— Не хочется вам мешать…

— Прошу вас, — настаивал Килиан. — Мы будем только рады. Вальтер, мы ведь не собирались обсуждать ничего такого особенного?

— Ничуть. — Банкир повернулся к Лизетте. — Полковник в Париже недавно, вот я и подумал, что надо бы его тут поприветствовать. Исключительно светская встреча.

— Мадемуазель Форестье, позвольте предложить вам аперитив? — спросил Килиан.

Девушка взглянула на своего крестного отца, словно спрашивая разрешения. Очаровательная застенчивость! Вальтер еле заметно кивнул. Великолепно! Вечер заиграл новыми красками — полковник уже устал от разговоров о Гитлере, ценах на золото и русской зиме.

— Быть может, кальвадос?

Девушка широко распахнула глаза.

— Знаете, я всегда мечтала попробовать.

— И никогда еще не пили?

Она смущенно пожала плечами.

— Я веду не очень светский образ жизни, полковник Килиан.