Его дом был неподалеку. Жил Хойт один, он никогда не был женат. Ему нравились женщины, но мысль, что в один прекрасный день он может потерять половину всего своего имущества, его отпугивала. Дома Хойт приготовил себе большой «мартини» и стал наполнять ванну. У него был соблазн вызвать одну проститутку, которая умела выделывать языком вещи, которые особенно нравились Хойту, но он, пожалуй, слишком устал для подобных затей. Немного выпивки, ванна и постель, вот все, что ему сейчас требовалось. Следующий день тоже обещал быть трудным.

К тому времени, когда он допил вторую порцию «мартини» и забрался в ванну, его одолевала сильная зевота. Во рту был неприятный привкус, который он приписал большому количеству кокаина, принятого за вечер. Он лежал с закрытыми глазами, положив голову на сложенное полотенце, думая, с чего это он, черт возьми, так устал. Правда, всю эту неделю он ложился спать поздно, но у него было достаточно времени, чтобы выспаться. «Я старею», – напомнил он себе.

Из-за снотворного, которое он, не подозревая об этом, принял с коктейлем, он через пятнадцать минут крепко заснул и не слышал, как открылась дверь ванной и к нему приблизились очень тихие шаги.

На лицо Хойта упала тень.

Рид присел у ванны, достал из внутреннего кармана пиджака большой кожаный футляр и положил его себе на бедро. Расстегнув футляр, он извлек из него стеклянный пузырек и шприц. Отвинтил колпачок пузырька, поставил его на пол, а затем снял пластиковый защитный колпачок с иглы шприца. Оценив вес Хойта не больше чем в 82 килограмма, он набрал в шприц восемь кубиков раствора хлорида калия.

Свободной рукой Рид мягко взялся за нижнюю челюсть Хойта и открыл ему рот. Иглу шприца он пропустил под язык Хойта и ввел ее кончик в язычную артерию. Раствор медленно стал поступать в кровоток Хойта.

Закончив, Рид взглянул на часы. Было 23:05. В спокойной уверенности он уложил все обратно в футляр в том порядке, как они там лежали до этого, и поднялся. Он вымыл шейкер Хойта, чтобы уничтожить все следы снотворного, и поставил рядом со стаканом Хойта полупустой флакон с прописанным ему лекарством. После этого он вышел из дома тем же путем, каким вошел, никого не потревожив и никем не замеченный.

Хлорид калия примерно через три минуты вызовет остановку сердца, после чего еще примерно через две минуты Хойт умрет. Сам же хлорид калия потом разложится на калий и хлор, которые всегда присутствуют в теле после смерти, так что никакой патологоанатом не обнаружит следов яда в организме. Существовал, правда, шанс, что в случае проведения детального вскрытия обнаружится след иглы, но при полном отсутствии признаков насильственной смерти вероятность проведения такого вскрытия была ничтожно малой.

А если даже Хойт переживет сердечный приступ, что возможно, хоть и крайне маловероятно, он все равно умрет. Сердечный приступ настолько ослабит его, что он неизбежно утонет в ванне. Судя по плохому физическому состоянию Хойта, на это потребуется еще тоже не больше двух минут.

Во взятой в аренду машине Рид достал из бардачка смартфон и составил сообщение об успехе операции. Он смотрел на свои часы, пока стрелки не показали 23:12, и тогда отправил сообщение.

Рид любил быть точным.

Санкт-Петербург, Россия

Понедельник

13:57 MSK

Виктор с чемоданом в руке пробирался сквозь толпу в торговом центре. Люди вокруг были тепло одеты, так как система отопления торгового центра не могла полностью победить сильный мороз. Виктор поднялся на эскалаторе на верхний этаж, перекатывая языком леденец во рту.

С таксофона он позвонил в бар Норимова и передал ответившему бармену время и место встречи. После этого он поднялся по лестнице на верхнюю автостоянку. Она была почти пуста, на ней под открытым небом стояло всего около десятка машин. Виктор вдыхал свежий морозный воздух и наблюдал за облачками пара от своего дыхания. Он был слишком сосредоточен, чтобы чувствовать холод. Пульс его был совершенно ровным.

Служебная дверь была заперта на висячий замок, который не стал существенным препятствием для Виктора. Открыв дверь, он поднялся по лестнице на крышу соседнего крыла здания этажом выше автостоянки. Небо было почти безоблачным, и яркое не по-зимнему солнце заставило Виктора зажмуриться. Он достал из нагрудного кармана темные очки и надел их. Протискиваясь между большими вентиляционными трубами, он подошел к краю крыши. Гудение вентиляторов смешивалось с шумом ветра. Виктор посмотрел вниз на уличную автостоянку шестью этажами ниже. В это время она была полупустой. Виктор наклонился, присел, положил чемодан на крышу, отпер и открыл его. На то, чтобы собрать винтовку и установить прицел на расстояние до земли, потребовалось меньше минуты. Затем он выбрал и установил обойму со стандартными патронами. Все это время он посасывал леденец, удерживаясь от желания разгрызть его.

Вскоре он увидел, что на стоянку въезжает тот самый черный BMW, на котором он ехал два дня назад. Он медленно рулил по стоянке, пока не нашел место ближе к ее середине, в десяти метрах от билетного автомата, как было условлено. После этого открылась дверца машины, и из нее выбрался Норимов. Через прицел Виктор наблюдал, как он пошел к билетному автомату.

Водитель остался в машине. Виктор со своего места не мог видеть, сколько еще в машине человек, но не сомневался, что Норимов приехал с полной машиной охраны. Более того, поблизости могла быть и еще одна машина на случай, если что-то пойдет не так. Какой бы ни была история их взаимоотношений, Норимов вряд ли полностью доверял Виктору.

Виктор внимательно следил за площадкой. Люди входили и выходили постоянно. Кто-то шел к машинам, кто-то просто сокращал путь, пересекая ее. Виктор обращал внимание только на мужчин в возрасте от двадцати пяти до сорока лет. Если люди, с которыми связался Норимов, предали его или если он просто допустил какой-то промах, на стоянке должны были присутствовать люди из ФСБ или СВР, а то и из обеих этих организаций. Русские разведслужбы почти не использовали женщин на оперативной работе, и вряд ли они изменили многолетней традиции ради него одного. Через прицел он разглядывал шеи людей, высматривая провод, который выдал бы агента, но ничего подозрительного не видел. Конечно, наушники могли быть и беспроводными, но Виктор сомневался, что СВР или ФСБ могли располагать новейшей техникой.

Если кто-то и планировал выследить его, то, когда он проявит себя, они должны быть на стоянке, вблизи билетного автомата, не более чем на расстоянии выстрела от него. Стоянка была с трех сторон окружена дорогами, на которых стояло множество машин, большинство уже довольно долго. Люди из разведслужб могли быть в любом месте. Только за последние тридцать минут Виктор отметил три вэна, въехавших на стоянку и оставшихся там. Времени для того, чтобы снайперы могли занять позиции, было недостаточно, но Виктор каждые несколько секунд проверял вэны. С момента его прибытия на место приехать на стоянку и покинуть ее успели еще десятки вэнов и внедорожников. И в каждом из них могла быть команда для его убийства или захвата.