— Отвези ее домой, — повторил он. — Я придумаю какой-нибудь предлог для Антонии. То, что только что случилось между ним и Линдсей Гранвилл, не должно повториться вновь, пока Роджер Латчетт не станет лишь далеким воспоминанием. К тому времени убийца понесет заслуженное наказание. А Линдсей будет женой Эдварда. Вынужденное промедление лишь сделает грядущую победу еще более упоительной.

Потягивая шерри, графиня Баллард делала вид, что увлечена невероятно скучным романом, лежащим у нее на коленях.

— Бентли принес изумительные розы, — предприняла она очередную попытку привлечь к себе внимание Линдсей. — Тридцать шесть красных роз. Красивый жест. Только вот не понимаю, как он их донес — такую охапку.

Линдсей, полулежавшая на голубом бархатном диванчике, невидящим взглядом глядела в огонь и молчала.

— Линдсей! — Антония резко захлопнула книгу. — Да что с тобой? Ради Бога, скажи, что тебя так терзает!

— Ничего, — безжизненно отозвалась девушка. Все три дня после бала у Камберлендов она была необыкновенно задумчива и рассеянна.

— Все еще переживаешь из-за той истории с черным платьем? — Леди Баллард выжидательно умолкла, но так и не получила ответа. — Если да, то, пожалуйста, и думать об этом забудь. Спору нет, ты плохо себя вела и я так тебе прямо и сказала. Но ведь все обернулось к лучшему. Ты стала царицей бала. Эрнестина Сибил призналась мне, что тоже уговаривает свою Изабеллу на следующий прием надеть черное. Похоже, она обратила внимание, что в нем любая девушка становится куда эффектней.

— Я устала, — пожаловалась Линдсей, откровенно не слушая болтовню графини.

Антония подозрительно сощурилась.

— Устала? Какая жалость. Наверное, нуждаешься в чем-нибудь подкрепляющем. Велю Норрису налить тебе капельку шерри. — Похоже, размышляла она, хитрая девчонка решила добиться своего не мытьем, так катаньем, и теперь делает вид, что чахнет и тоскует. Но на самом деле графиня ни на миг не допускала мысли, что Линдсей могла оставаться равнодушной к Эдварду. — Знаешь, девочка, я не удивлюсь, если к концу сезона все дебютантки будут щеголять в черном.

— Скажите, тетя Баллард, — уныло проговорила Линдсей, — вы ведь надели траур, когда были не намного старше меня. А носите его до сих пор. Почему?

— Привычка. — Леди Баллард вовсе не собиралась делиться своими маленькими тайнами. Взгляд ее невольно скользнул по часам на каминной полке. Милый и очаровательный лорд Эйрсли прибудет с минуты на минуту.

— Тони очень славный, правда? — все тем же унылым тоном осведомилась девушка.

— О, очень славный, — живо подхватила Антония, радуясь хоть какой-то инициативе со стороны ее подопечной. Бедный Тони! Третий день подряд является к ним с визитом, не подозревая, что даром тратит время. — А что было в той коробочке, которую он принес тебе сегодня утром?

На губах Линдсей наконец-то появилась слабая улыбка. Девушка показала графине прелестный фарфоровый ларчик в форме сердца. Внутри на бархатной подкладке лежала игрушечная синяя птичка.

— Заводная. — Линдсей подкрутила механизм и, склонив голову, залюбовалась, как машут крохотные крылышки. — Ну разве не прелесть? Тони сказал, оперение у нее под цвет моих глаз.

Она вдруг покраснела и поспешно убрала игрушку обратно.

— Сегодня птичка. Вчера музыкальная шкатулка. Позавчера — орхидеи из собственной теплицы. Похоже, молодой человек не на шутку увлекся.

— Но это же бесполезно, — отозвалась девушка. — Я ему сегодня прямо так и сказала, но предложила остаться друзьями. Тони один из самых милых людей, каких я только видела.

Неподдельное очарование и самообладание Линдсей приятно поразило графиню. Мало кто настолько лишен благоговения перед громким титулом и рангом.

— А что он ответил на твое предложение? Девушка вздохнула.

— Что на некоторое время перестанет приходить сюда, потому что ему слишком больно видеть меня и сознавать, что надеяться не на что, кроме как на роль друга. Нет, в самом деле, все это уже слишком. Три дня подряд — сплошные гости. Ужасно утомительно.

— Все три дня сплошные кавалеры, — поправила графиня. И, если честно, Линдсей не выглядела такой уж утомленной. Пусть воздушной и почти бесплотной, но не усталой. Свежая кожа девушки чуть-чуть побледнела, но сохранила свой прелестный золотисто-абрикосовый оттенок. Волосы были убраны в высокую прическу, лишь несколько тонких локонов спадали, обрамляя лицо. Заплетенные в прическу пряди поддерживала тонкая шелковая лента оттенка спелых персиков. Того же цвета было муслиновое платье, из-под которого время от времени проглядывал краешек нижней юбки, расшитой золотыми розами.

— А тебе не нравится повышенное мужское внимание, Линдсей?

— Ничуть.

— Большинство девушек на твоем месте себя бы не помнили от счастья, что одним махом собрали такой шлейф поклонников. — Антония снова открыла книгу и откашлялась. — Будем ли передавать их предложения мистеру Латчетту?

— Предложения? — Линдсей вскинула голову. — Что вы имеете в виду?

— Не притворяйся, будто ничего не поняла. Джентльмены не навещают девушку с такой настойчивостью, если не имеют в мыслях нечто большее, чем просто слагать к ее алтарю дань своего восхищения.

— А-а-а. — Девушка снова откинулась на спинку дивана, подперев голову рукой. — Нет. Я вовсе не собираюсь ни за кого из них замуж. Очень жаль, если доставила им столько хлопот.

— Ба! — Графиня снова захлопнула книгу. — На рынке невест женихов всегда ждет подобный риск. Знают, на что идут. Хватит о них. Расскажи лучше, отчего ты так чахнешь.

— Я вовсе не чахну.

— Может, ты надеялась, что тебе нанесет визит еще кто-то, а он все не идет? — Про себя Антония поклялась при первой же встрече с Эдвардом как следует отчитать племянника за эти глупые игры с затянувшимся молчанием. — Линдсей, может, тебе хотелось бы кого-то увидеть?

— Нет!

Не слишком ли выразительно она это воскликнула?

— А ты уверена, что не скучаешь по моему несносному племяннику? — ласково спросила леди Баллард.

— Нет! — Линдсей яростно затрясла головой и отвернулась. — Нет, ничуть. Надеюсь, я вообще никогда его больше не увижу.

Антония довольно улыбнулась.

— Ну конечно, милочка. Как глупо с моей стороны было даже подумать об этом.

Не глупо — проницательно, ведь это чистая правда. — Что ж. — Линдсей по-прежнему смотрела в сторону. — Не думаю, что сегодня еще будут гости.

— Да, вряд ли. — Девочка сохнет по Эдварду. Это замечательно! — Приятно тебе было сегодня увидеться с мачехой? Днем приходила Белла Гранвилл. Такого скучнейшего, утомительнейшего чаепития графиня не помнила за всю свою жизнь. Линдсей промолчала.