– Чтобы лошадям видно было, как скакать. Андрей, Кузьма, Демьян! Готовы?

Публики набралось человек тридцать, Мишка даже не ожидал такого скопления народа. Никифор со всем семейством, кроме младшей дочки, Никифоровы то ли работники, то ли холопы во главе с приказчиком, попавшиеся по дороге два приятеля Никифора и ночевавшая здесь же часть членов экипажа отсутствующей ладьи во главе с вдребезги пьяным кормщиком. Экипаж тоже был крепенько поддавши: не то со вчерашнего, не то уже сегодня успели.

Близнецы перед первым публичным выступлением мандражировали отчаянно. У Кузьки, кажется, постукивали зубы. Даже Немой дважды уронил что-то из реквизита.

«До чего же удачно получилось с внеплановой репетицией, на базаре было бы еще хуже. Блин, как же их успокоить хоть немного? Хрен успокоишь – дебют есть дебют. Как я раньше-то об этом не подумал, разгильдяй!»

– Так, соколы ясные, слушайте меня внимательно. – Мишка поочередно посмотрел всем троим в глаза. – За веревкой никого нет, на вас никто не смотрит. Есть только круг, и вся жизнь происходит только в нем. На все остальное – наплевать! Мы здесь одни! Повторите!

– Мы здесь одни!

– Еще!

– Мы здесь одни!

– Еще!

– Мы здесь одни!

– Еще!

– Мы здесь одни!

– Смотреть только на меня! Начали!

Выехав верхом на Рыжухе на середину «арены», Мишка заорал голосом балаганного зазывалы:

– Почтеннейшие жители стольного града Турова! Мы не скоморохи и не лицедеи! Мы – ученики славных воинов, защищающих ваши дома и семьи от врагов и карающих любого, кто осмелится посягнуть на вашу мирную жизнь. Посмотрите, как учат они отроков, убедитесь, что не оскудевает Туровская земля защитниками и не зря платите вы подати князю. Не пропадают ваши приношения, а идут на святое дело защиты земель православных. Поглядите, почтеннейшие, чему учат нас доблестные воины князя Вячеслава Владимировича Туровского. Ап!

Мишка, перевернувшись через голову, соскочил на землю и принялся жонглировать кинжалами. Боковым зрением отметил, что Демка, почти не задержавшись, подхватил под уздцы Рыжуху и увел с «арены». Мишка меленькими шажками подбежал к веревке и пошел вдоль нее, не сводя глаз с мелькающих в воздухе клинков. Где-то сбоку пьяный кормщик пробурчал, чтобы не баловались с оружием, на него тут же шикнули.

«Благоприятный признак – не хотят отвлекаться».

Мишка, пройдя всю часть круга, возле которой стояли зрители, попятился к середине «арены». Там уже должен был стоять Кузьма, но его не было.

«Блин, сколько его ждать-то? Ну, наконец-то!»

Вместо Кузьки появился Демьян, зашел сбоку, перехватил по очереди Мишкины кинжалы, Мишка обошел его со спины, повторил трюк с перехватом, Демка опять зашел сбоку. Освободившись от кинжалов, Мишка поспешно оглянулся. Кузьма деревянной походкой приближался к братьям, уставившись неподвижным взглядом куда-то в пространство.

– Работать, Кузька, работать! – прошипел Мишка так, чтобы не слышно было публике.

Кузьма перехватил кинжалы у Демки, каким-то чудом не уронил их, но передавать зашедшему сбоку Мишке и не подумал – стоял столбом, работая руками как автомат.

– Демка, расходимся!

Парни отбежали от Кузьки, образовав равносторонний треугольник. Демка достал свой комплект кинжалов, запустил их в воздух и расширенными глазами уставился на Мишку – тому работать было не с чем. Кузька выперся на «арену» без реквизита! Слава богу, Немой спохватился, «въехал» в ситуацию и перекидал Мишке Кузькины кинжалы.

«Ничего, пока выгребаем, публика решит, что так у нас и было задумано».

– Демка, готов?

– Готов!

– Але. Ап!

Оружие полетело навстречу друг другу. Теперь Мишку и Демку связывал мост, составленный из мелькающих клинков, в толпе зрителей раздался одобрительный ропот.

– Кузька, готов?

Молчание.

– Кузька, ядрена вошь, готов?

– Гы… Га… а… тоффф…

– Готов или нет? Приди в себя, козел!

– Г-готов.

– Але. Ап!

Ничего – ни взгляда, ни движения. Кузька продолжал стоять столбом, хорошо хоть кинжалы не ронял.

«Блин, что ж делать-то, может, закончить номер на середине и переходить к следующему?»

Положение спас пьяный шкипер – из толпы вдруг раздался грозный рык:

– Я сказал: не балуй с железом! Р-р-роська! За борт их!

Пока кто-то вразумлял кормщика, Демка успел прошептать:

– Минька, разворачиваемся, я ему сейчас…

Спрашивать, что он задумал, было некогда, Демка уже начал смещаться в сторону Кузьмы. Не прекращая работать руками, он размахнулся ногой и влепил братишке смачного пенделя. Кузька выронил кинжалы и брякнулся на четвереньки. В толпе зрителей раздался радостный гогот. Демка, улыбаясь во весь рот, повторил воспитательное воздействие. Публика пришла в восторг! Кузька затравленно оглянулся, кажется, только сейчас сообразил, где он и что с ним, подхватил кинжалы и вопросительно уставился на Мишку.

– Работаем, охламон, отходи на место! Расстояние, расстояние держи!

«Ну вот, а говорят, что побои – это непедагогично».

Теперь кинжалы летали уже между тремя отроками.

– Внимание! Начинаем движение! Готовы?

– Готов!

– Готов!

Не прекращая полета оружия, парни пошли по кругу. Наконец-то раздались первые аплодисменты.

«Интересно: кто это догадался в ладони похлопать? ЗДЕСЬ вроде бы это еще не принято. Может, моряки где-то в других странах видели?»

– Але. Ап!

Кинжалы остались в руках, Мишка поднял правую руку с оружием и заорал:

– Слава православному воинству!

– Слава! – нестройно откликнулись зрители. Позади Немой уже устанавливал лавку, клал на нее гладко ошкуренное поленце и доску. Мишка вскочил на лавку, встал на доску, привычно поймал баланс. Публика затихла. Мишка снова запустил в полет кинжалы, теперь зааплодировали уже дружнее. Справа и слева на доски встали близнецы, засверкали в воздухе клинки, публика зааплодировала еще громче.

– А ну слазь, расшибешься, дурак! Слазь, я кому гово…

Командный монолог кормщика прервала звучная оплеуха: у кого-то из зрителей лопнуло терпение.

– Внимание! Але…

«Ап!» Мишка сказать не успел. Доска вывернулась из-под Кузькиных ног, и он загремел вниз головой. Публика разразилась восторженным гоготанием, сквозь которое прорезался исполненный душевной муки вопль кормщика: